Развод. Не отпускаю - Майя Саммер

Только терять мне нечего. Мужу я нужна только пока его активы переписаны на меня. Когда необходимость во мне пропадет, он с лёгкостью избавится от меня. А до этого будет использовать как живой инкубатор!

Мерзкая мысль не даёт покоя. Пока он занят Альбиной, но Мирону нужен наследник. Это вопрос времени.

Миша приходит минут через пятнадцать. Он манит меня рукой и проходит мимо. Я подрываюсь, бегу за ним.

Теперь водитель выглядит спокойным и собранным. Обвести его вокруг пальца в уравновешенном состоянии я вряд ли смогу. Поэтому выбираю самую верную, с моей точки зрения, стратегию – говорю правду!

Мы идём молча. Словно прогуливаемся. Нервы натянуты до предела. Мне безумно хочется выговориться. Поделиться страхами и надеждами, но я молчу.

В одном фильме видела, что переговоры не стоит начинать первой. А это именно они. Переговоры о моей свободе. Осталось только выяснить, что я смогу выторговать в обмен на свою информацию.

Мы идём к небольшому фонтану в центре парка. Я смотрю на фигуру девушки, прикрытую белым полотном, которая держит в руках кувшин. Из него льётся прозрачная вода.

Из сада доносятся ароматы роз. Странно, но они не только выжили, но и зацвели.

Двое садовников суетятся у клумб, приводя их в нормальный вид. Рабочие разбирают шатёр.

- Итак, Анна Александровна, что всё это значит?

- Мой муж не выпускает меня. Он, можно сказать, похитил меня и держит в заложниках. – я натужно сглотнула, заломила указательный палец – Я хочу уйти от него! Развестись с ним и жить своей жизнью!

- Я не могу вам помочь. Поймите, даже если я вас увезу, то он всё равно вас найдёт рано или поздно.

Его слова как острый нож в сердце. Я держусь из последних сил, но голос всё равно срывается.

- Ты же вызвал скорую! Я знаю, что это был ты!

Он не отрицает. Только морщится едва заметно.

- Анна Александровна, я правда связан по рукам и ногам.

Никто ведь не обещал, что будет легко. Выпрямляю спину, откидываю волосы назад.

- Ты же не руководитель операции. Поговори с начальником! Передай ему, что у меня есть очень важная информация о счетах мужа. И я могу достать ещё! Я знаю код от сейфа и пароль от его телефона!

- Вы понимаете, что это очень опасно? Если ваш муж заподозрит вас в работе на ФСБ, то вы можете пострадать.

- О, господи! Миша, оглянись! Посмотри, в какой я заднице! Мне нечего терять!

Это был крик души. И я сказала эти слова громче, чем следовало, но по-другому я сейчас просто не могла.

- Всегда есть что терять. Например, жизнь.

- Такой жизнью не грех рискнуть! Только у меня будет одно условие.

Михаил обещает обсудить моё предложение с командованием. Он уходит, а я остаюсь у фонтана. Такое чувство, что меня эмоционально выпотрошили и бросили. Сажусь на холодный камень, касаюсь воды.

В голову лезут мысли о Матвее, но я упорно гоню их от себя.

Не знаю, сколько так сижу. Час? Два? Спешить мне всё равно некуда. Нужно набраться терпения.

Когда возвращаюсь в дом, застаю сладкую парочку за столом. Альбина выглядит сытой кошкой, потягивает коктейль через соломинку, а Мирон режет стейк с кровью зубчатым ножом.

Прохожу мимо, стараясь не смотреть на них.

- Тебя здороваться не учили? – окликает меня Альбина.

- Пошла ты! – бормочу я не останавливаясь.

Выказывать любезности любовнице мужа меня точно не учили! Пусть моя жизнь в руках Мирона, но как её прожить, всё равно решаю я!

Глупая гордость одобряет мой дерзкий поступок, но рациональность говорит, что я ещё об этом пожалею. Иногда мне кажется, что никаких чувств не осталось. Только тупая, всепоглощающая усталость.

Горе очень выматывает. Вот и я чувствую себя выжатым лимоном. Остаётся радоваться, что сейчас кто-то кривится от кислого вкуса.

Поднимаюсь по лестнице. Захожу в свою комнату и ложусь на постель. Не хочется ни смотреть телевизор, ни читать, только пялиться в потолок. Нервы слишком взбудоражены.

Кручу ситуацию в голове. Не слишком ли много я попросила у Михаила? Согласиться ли на это главный начальник? Нужно было расспросить, в чём же подозревают мужа. Тогда я бы лучше понимала ценность моих показаний.

Окно открыто, и я слышу, как к крыльцу подъезжает машина. Подхожу к раскрытой створке, выглядываю во двор. Мирон сжимает в объятиях Альбину. Я наблюдаю, как он обхватывает её лицо крупными ладонями, нежно гладит большими пальцами её скулы. А потом запечатлеет лёгкий поцелуй на её губах.

Она смеётся, тянется к нему и вытирает свою помаду с его губ. От их прощаний мне становится тошно. Мало того что муж — вот так по-скотски ведёт себя, так ещё и всей прислуге демонстрирует это!

Отхожу от окна, возвращаюсь в постель. Если раньше и были какие-то сомнения, то теперь я уверена, что всё делаю правильно! Этот человек должен ответить за все свои грехи. За всю ту боль, которую мне причинил!

Нет, это не обиженная любовь во мне говорит, а задетая гордость.

После проводов своей ненаглядной Мирон идёт ко мне.

- Я, кажется, попросил тебя не хамить Альбине. – с угрозой говорит муж – Она очень расстроилась.

Значит, услышала моё пожелание?

- Расстроилась? Очень жаль. – издевательски отвечаю я.

- Ты не учишься на своих ошибках? И продолжаешь испытывать моё терпение!

- Твоё терпение? Мирон, ты прилюдно целуешь свою любовницу! Как мне к ней относиться?

- С уважением.

- Я не собираюсь уважать тех, кто не уважает меня! – горько усмехаюсь я – Ты любишь её. Хорошо. Я принимаю это. Тогда отпусти меня! Дай мне развод! Пожалуйста, Мирон!

Знаю, что напрасно прошу. Раньше он был для меня главным мужчиной. Добрым, заботливым! Сейчас я понимаю, что это был витраж, через который я смотрела. И он разбился, показывая реальность.

- Мы это уже обсуждали, Аня. Сначала ребёнок.

Лежать на постели сразу стало как-то неуютно. Спрыгнула с удобного матраса по другую сторону от мужа. Голова резко закружилась. Мир попытался перевернуться, но я быстро присела, не давая себе упасть на твёрдый пол.

- Аня! Что с тобой?

Ни тревоги, ни интереса, только стандартный вопрос.

- У меня голова закружилась. Я же говорила, что мне нужно на обследование. У меня гематома в мозгу была после избиения.

- Я думал, ты специально