Под маской улыбки - Оливия Лак

Открывается дверь и в палату входит потрёпанный Дэвид.

— Ты очнулась, — спокойно произносит он, заметив мои открытые глаза.

Дотянувшись до пульта, я поднимаю спинку койки и сажусь. Дэвид нажимает на кнопку возле койки, вероятно, вызывая медсестру.

— Да. — Голос отражает внутреннее ощущение. От меня ничего не осталось.

— Ребёнок…

— Я знаю, — перебиваю я.

Дэвид сильнее хмурится.

— Что ты знаешь?

— Его нет.

Дэвид не реагирует. Может, он чувствует то же, что и я. Это многое бы объяснило.

— Почему ты ослушалась меня, Каролина? — резко спрашивает он. — Если бы не твоя глупость, этого бы не случилось. Ты всегда подводишь меня.

Обычно его гнев заставляет меня испытывать отвращение к себе.

Ничего не происходит. Я молчу.

В палату заходит медсестра в ярко-фиолетовом халате.

— Здравствуйте, миссис Морган. Как вы себя чувствуете?

— Опустошённой, — шепчу я, прекрасно понимая, что они с Дэвидом слышат меня. Меня не волнует, что они подумают. Медсестра сочувственно хмурится. Мне не нужно её сочувствие или жалость. Я хочу моего малыша. Хочу быть лучшей женщиной, более сильной, которой хватает смелости постоять за себя.

— Давайте проверим показатели. Доктор скоро придёт. — Медсестра начинает исследовать моё тело, Дэвид с тоской наблюдает за ней. Или, может, на самом деле он злится. Я никогда не умела различать его эмоции. С чего бы сейчас мне быть правой?

Когда приходит доктор, я отвечаю на вопросы машинально. Позволяю Дэвиду изображать заботливого мужа, держащего меня за руку. Он нежно целует меня в висок, словно и правда любит. Ерунда. Я узнаю, что смогу иметь детей в будущем, кроме этого малыша. Словно это должно меня утешить.

Мне нужен мой малыш. Мне нужен мой мальчик.

Когда дверь за врачами закрывается, я падаю на жёсткий матрас и закрываю глаза.

— Когда меня выпишут?

— Завтра, — грубо бросает Дэвид.

— Я хочу спать.

Если бы могла, обвинила бы во всём Дэвида. Но виновата я. Я могла уйти от него. Должна была бросить его. Я же осталась, даже когда узнала о его чудовищном характере. Я должна была защищать этого ребёнка, но вела себя эгоистично, так глупо. Я никогда не прощу себя.

С чего бы?

Глава 18

Наши дни

Кокс первым подходит к Дэвиду. Он хватает его за плечо мясистой лапой и заставляет остановиться.

— Ты чё творишь? — рявкает он.

Дэвид истерически смеётся. В глазах загораются маниакальные искры.

— Хватит притворяться. Хочу рассказать ей.

Латиноамериканец качает головой, бормоча под нос ругательства по-испански.

— Мы разыгрывали для тебя весь этот спектакль только для того, чтобы раскрыть бабе весь план?

План?

— Да брось, Каролина. Не удивляйся ты так. — Дэвид радостно потирает руки. Желудок сводит от ужаса. Он берёт стул, на котором до этого сидел, и ставит прямо напротив меня. Дэвид садится на него и обыденно закидывает ногу на ногу.

— Поскольку жизнь Каролины подходит к концу, справедливо будет ей узнать всю правду.

— Дэвид… — хрипло шепчу я.

— Стоило сохранить ребёнку жизнь, Каролина, тогда от тебя было бы куда сложнее избавиться. — Всё тело содрогается. Меня тревожит то, как он говорит о нашем сыне, и я дрожу от напряжения. — И всё же, это не только твоя вина. Всё началось с моего отца и его паршивой компании. Не представляю, как ему удавалось столько времени держать на плаву это помойное ведро. Пять лет в деле, и бизнес вот-вот развалится.

— Что ты имеешь в виду? — Я вспоминаю едкое замечание Алека. В ночь, когда мы поцеловались — в тот единственный раз, когда мы целовались, — он упомянул, что Дэвид ведёт бизнес ко дну. А когда я впервые встретилась с другими членами семьи Морганов, Чэндлер намекнул, что у Дэвида нет деловой хватки. Я вспоминаю, как Дэвид приходил домой в плохом настроении, отказываясь обсуждать работу.

— Ещё до безвременной кончины моего отца, компания начала терять клиентов. А после его смерти никто не хочет инвестировать в «Морган Файненшл». Сколько бы задниц я ни целовал, число инвесторов сократилось почти до нуля. Ты и тут подвела меня, Каролина. Тратила деньги, чтобы быть в форме, ходила на крупные мероприятия и одевалась в лучших модных домах, что не сулило ничего хорошего моему бизнесу. — Хитро усмехнувшись, Дэвид бросает взгляд на латиноамериканца и Кокса, которые стоят по обе стороны от него чуть позади. Словно миньоны. Меня тошнит от осознания, что мне понадобилось так много времени, чтобы понять то, что Дэвид организовал весь этот спектакль. Я знала, что он абьюзер и манипулятор, но боже, он хочет избавиться от меня. Необратимый конец брака. — Что ж, все известные тебе активы почти пусты.

— Мне не нужны твои деньги. Мне от тебя вообще ничего не нужно, — выпаливаю я.

— Что, правда? А как насчёт камня в четыре карата, который я надел на твой палец? А те тысячи, которые я тратил на твой гардероб, личного тренера и новый «Мерседес» каждый год?

— Ты сам этого требовал. Имидж превыше всего. Ты даже не разрешал мне самостоятельно открывать дверь машины! — кричу я. Паника смешивается с закипающей яростью. — Думаешь, мне это нужно? Думаешь, я хочу с тобой быть? Нет. Боже, ты мне противен, Дэвид. Я презираю человека, которым стала, выйдя за тебя. Отпусти меня. Ты больше никогда не увидишь меня и ни слова не услышишь обо мне. Я уеду из штата. Сменю имя. Исчезну из твоей жизни, из Майами. Отовсюду!

— Есть что-то возбуждающее в женщине, умоляющей сохранить ей жизнь, не находите? — спрашивает Дэвид своих соучастников.

Дыхание перехватывает. По спине и рукам бегут мурашки.

— Поздновато искать альтернативу, — безжалостно произносит Дэвид. — Боюсь, нам придётся избавиться от тебя. Не хочу оставлять нерешённых проблем.

— Так я для тебя — нерешённая проблема? Мы женаты пять лет. Когда умерла твоя семья, мы держались вместе. Ты говорил, что любишь меня. Я не верю, что наша связь была притворной. Да, дела идут не так хорошо. Мы переросли эти отношения. Почему бы не жить дальше, не оглядываясь на прошлое? — Я хочу, чтобы он продолжал говорить. Может, я смогу убедить его в безумии плана. Я не обращаю внимания на его жёсткий взгляд, а думаю о той крошечной частичке, которая должна была любить меня.

— О, Каролина. — Голос Дэвида пропитан жалостью. Он сокращает расстояние между нами и проводит тыльной стороной ладони по моей щеке. Я стараюсь не дрожать. — Так мило, что ты считаешь, будто для меня проблематично избавиться от тебя. Пора понять, что мне нет дела до тебя. И никогда не было. Мне нужна была миленькая