Рыжая на его голову - Лилия Сурина

Эпилог

Глеб

Сегодня выпускной. Мы с другом уже два часа сидим в моей гостиной и смотрим комедию, которая не только не вызывает смех, но и в голове не откладывается. Ощущение, что позади целая жизнь, и с завтрашнего дня начнется новый уровень, сложный и интересный. Сейчас мы ждем наших девчонок, которые наводят марафет в комнате моей матери. Я жду терпеливо, а Олег мечется по гостиной, как лев в клетке.

— Ну сколько можно наряжаться? Нам ехать пора давно.

— Не пора, — поглядываю на именные часы, полчаса у нас еще есть в запасе.

— Нам достанутся места на камчатке актового зала, если будем так тормозить, — снова ворчит нетерпеливый друг.

И я его понимаю, нам место на сцене, как выпускникам, а Корецкому еще год учиться, он просто гость, парень выпускницы. Ничего, посмотрит наше чествование с камчатки, оттуда даже лучше видно.

Скрип двери на втором этаже дает понять, что сейчас перед нами предстанут наши красавицы, вскакиваю, волнуясь, поправляю галстук. Я успел соскучиться по своей птахе, мы с ней неразлучны почти год. Делаю несколько шагов к лестнице и застываю от увиденного. Передо мной сказочная нимфа, в прелестном платье нежно-зеленого цвета, красивый пучок волос поддерживает маленькая диадема, а лицо Даньки светится розоватым тонким фарфором.

Моя личная королева красоты! Слов нет.

— Офигеть ты красотка! — зато у Корецкого их полно.

Он берет за руку Риту, которую я не сразу и заметил. Да, тоже выглядит шикарно, но Данька будто вся состоит из нежности. Мне страшно до нее дотрагиваться, вдруг помну эту невероятную красоту.

— Привет, — шепчу, едва касаясь ее щеки губами, — ты просто супер!

— Ты тоже, красавчик, — смеется мелкая, вцепляясь в мою руку.

Мама с подругами тоже любуются результатом, даже слезы чудятся в их глазах. Мама тоже принарядилась, красное платье до пола ей так идет, и я жалею, что отца нет рядом, не видит эту красоту.

— Ну что, поехали, — сжимаю руку своей девушки, чувствуя ответное пожатие.

— Вы поезжайте, а мы следом, — обнимает меня мать, и желает удачи.

— Вы на такси? — спрашиваю, не понимая, зачем нам такси, уместимся все в моей тачке.

— Нет сын, мы на своей машине.

Оборачиваюсь на голос, сзади стоит мой отец, с восхищением смотрит на маму. Вздыхаю с облегчением и увлекаю Даньку за собой, во двор. Друзья уже стоят возле машины, ждут нас, разглядывая друг друга.

Вечер проходит быстро и весело, получив свои аттестаты, мы покидаем школу, немного даже с сожалением. Второй родной дом, в котором лично я провел одиннадцать лет своей жизни. Здесь я дрался за честь школы в хоккее. Здесь я влюбился в мелкую птаху, которая умудрилась сбить с ног меня, Страйкера.

Мы идем по этому коридору, где впервые случилось наше столкновение.

— А помнишь… — начинаем вместе с Данькой и нас пробирает хохот.

Еще бы мы забыли. И дверь кабинета, которая расквасила мне нос, и тот обед в столовой, что разукрасил мою форму.

— Знаешь, я счастлива, и ни грамма не жалею, что сбежала из Италии, — признается Данька, когда мы поднимаемся на борт огромной яхты, на которой родители организовали вечеринку своим выпускникам. — Только здесь я стала жить по-настоящему…

Примерно в три часа ночи родители сошли на берег, и яхта отчалила. Рассвет мы будем встречать далеко в море.

Даниэла

Да, вечер удался. Мы с Ритой и мамой Глеба долго готовились к выпускному, несколько дней выбирали наряды, скрывая их от парней, придумывали прически. Сюрприз понравился Глебу с Олегом. Это было видно по их восхищенным взглядам.

Вчера звонила мама, велела после выпускного сразу возвращаться домой, в Верону. Она так кричала, вообще не слышала моих доводов, требовала собирать вещи. Мне нет восемнадцати, и она считает, что рано еще начинать самостоятельную жизнь. У меня оплачен первый курс медицинского колледжа, и ей не хочется терять деньги.

Понятное дело, что я ее слушаться не собираюсь, будущую жизнь уже распланировала. Но настроение мама мне испортила. Когда попыталась донести до нее, что я уже взрослая и не ей командовать моей жизнью, она пообещала приехать и бросила трубку. Я нажаловалась папе, и он успокоил, сказал, что не даст маме вмешиваться, как решила, так и будет.

Я узнала, когда авиарейсы из Италии в ближайшие сутки, их оказалось так много, что голова кругом. На каком из них примчится разъяренная родительница, я не знаю, поэтому постоянно оглядываюсь. Глеб заметил мое беспокойство, пришлось ему рассказать, он лишь усмехнулся.

— Ты серьезно думаешь, что я позволю увезти тебя в Италию? Да ни за что на свете, — обнимает меня осторожно, будто помять боится.

— Но мама станет скандалить…

— Ну пар выпустит и все. Хоть познакомлюсь с будущей родственницей, — гладит пальцем мое лицо, едва касаясь. — Я говорил, что ты самая красивая на нашем празднике?

— Сто раз уже, — крепко прижимаюсь к своему Страйкеру.

Мне так спокойно становится. И правда, ну приедет мама, покричит и успокоится. Я ее почти год не видела. А она не знает, что я изменилась, повзрослела. Но мне не хочется, чтобы был испорчен выпускной, поэтому вздохнула с облегчением, когда яхта снялась с якоря и вышла в открытое море. Там мама меня не достанет.

Рассвет встречали стоя на верхней палубе. Я устала неимоверно, ноги гудели от новых туфель на каблуках, хотелось их сбросить. Морской ветер был прохладен, и Глеб накинул на мои плечи свой пиджак. Вся хоккейная команда собралась здесь, и мои «Торнадо-чики», все одноклассники. Такая веселая ночь была!

— Страйкер, не забудь, завтра вечером ждем тебя в ледовом. Провожать тебя будем, — хлопает по плечу Ден, — спорим, через месяц примчишься из столицы обратно в «Торнадо»? там все чужие и всё чужое, соскучишься.

— Не примчусь, привыкну без вас, черти, — смеется Глеб, — да и вы скоро разбежитесь из «Торнадо», это же юношеский клуб, выросли мы из него.

Солнце огромным огненным шаром вставало из волн, зрелище захватывающее! Все загалдели, восхищаясь. На суше не было бы так красиво. Но ребята быстро потеряли интерес к небесному светилу и вернулись к танцам, оставив нас с Глебом наедине. А я была рада этому, скинула туфли и уселась на шезлонг, с облегчением выдохнув.

— Устала? Хочешь, спустимся вниз, там есть каюты, можно поспать, — присел на корточки и стал разминать затекшие ступни. Я даже губу закусила, чтобы не застонать от удовольствия. — Или можем вызвать катер и вернуться на берег.

— Да ладно, потом выспимся. Ребята обидятся,