Триумф в школе Прескотт - Кейтлин Морган Стунич

— Как все прошло? — спросил Оскар уже на пассажирском сидении.

Мои руки сжались на руле. Я почти позабыл, что привез его с собой. Я повернулся и обнаружил, что он наблюдал за мной из-за оправы своих очков.

— Мартин заслуживает ямы в земле и надгробную плиту, чтобы я точно знал, где стоить отлить, когда посещу кладбище, — я достал пачку сигарет из своего кармана, пытаясь закурить одну, пока вел машину. И черт подери, должен сказать, я скучал по тому, чтобы подвозить этого ублюдка. — Король сексуальности, — выдохнул я, и Оскар бросил на меня взгляд словно я оторвал один из его модных, маленьких пирсингов на сосках. — Ну же, дружище, если бы у тебя мог быть стояк из-за машины, то эта была бы той самой, я прав?

— Я с трудом представляю, что становлюсь твердым из-за автомобиля, — пошутил он, но еще капался своем iPad.

— Считаю, это бред, — фыркнул я, сигарета свисала из моего рта, когда я завернул в буржуазное блаженство среднего класса в районе Фуллера. Вместо того чтобы вернуться к Берни и в заросшее плесенью дерьмовое убежище, мы поехали увидеться с моей бывшей. С гребанной Бриттани. — Ты бы смазал этот iPad и вдавил его в матрас, если бы твой член помещался в любое из его отверстий.

— А ты знаешь все об этом, не так ли? — ответил Оскар, его голос был склизкой змеей, извивающейся из этого его плоского, злого рта. Хотя это лишь снаружи. Фасад. Раньше я видел, как этот ублюдок плакал. Это было давно, но я видел. Он чертовски сломлен. Больше сломлен, чем я. Я чувствую, что не имел права жаловаться на что-либо. Мы все такие в Прескотте: всегда сравниваем наши трагедии и обнаруживаем себя с нехваткой чего-то. — Если это машина — король сексуального, тогда ты король засовывания своего члена в любую дырку, куда он поместится.

Я фыркнул, но это не было неправдой. Я был гребанной шлюхой. Удивлен, что Берни вообще хотела, чтобы я был здесь с Сеньором Девственный Член. Он мог надеть для нее белое свадебное платье, учитывая, что сохранил себя для нее и все такое.

— По крайней мере, я знаю, как развлечь даму, — возразил я, потому что мой опыт мне пригодился. Блэкбер оценила это, я знаю. — Не то, чтобы я толкался пять раз, как это делаешь ты.

Оскар рассмеялся надо мной, и этот звук напомнил стук гвоздей по шероховатой поверхности надгробия. Как бы я не находил тему девственности забавной, я бы никогда не стал связываться с этим ублюдком. С Кэлом тоже. Черт, бедный Аарон и я определенно наименее пугающие члены Хавок.

— Заверяю: у меня нет проблем с предоставлением в сексе. Тебе ли не знать, ты видел, — нахмурился Оскар, когда мы свернули на извилистую дорогу, которая вгрызалась в холм, отрезая от него красоту леса. Эти холмы раньше были лесами и были дикими. Теперь, дома прорезали красивый вечнозеленый лес, словно пятна, шрамы, которые невозможно залечить. Все эти ублюдки из Южной Калифорнии переезжали сюда и превращали Орегон в пустыню, усеянную торговыми центрами, которую они оставили после себя. Чертовски меня раздражало.

Не должно быть удивлением, что семья Бриттани переехала сюда из Лас-Вегаса.

Мы припарковались на подъездной дорожке, но вылез только я. Британни не нужно видеть Оскара или не хотела его видеть. По крайней мере, дверь гаража была открыта, так что я смогу увидеть, что Хаммер ее отца не был припаркован внутри. От общения с этим человеком меня просто колотит. Он так отчаянно желает уничтожить меня, что мне нужно быть здесь аккуратным. Если Бриттани обернется против меня, то Форрест Бер приплетет меня в это расследование VGTF и закопает меня.

— Привет, малыш, — всхлипывая, сказала она, когда открыла дверь. Я изо всех сил старался не вздохнуть. Я просто не мог справиться со всей этой драмой другой женщины. Никогда не был поклонником такого. Я либо трахаю девчонку, либо нет. И я определенно покончил с маленькой, хорошенькой Бриттани Берр. — Заходи, — она отвернулась и пошла по коридору, устланному ковром, в направлении обновленной кухни.

Сегодня на Бритт был розовый свитер с длинными рукавами, чтобы скрыть все шрамы на спине и руках. Наша команда хорошо ее поимела в хижине. Они на этом не остановились. После того, как поменял план, чтобы бросить вину на «Банду грандиозных убийств», Кэл решил, что ее лицо было не так уж и неприкосновенно.

Прежде чем открыть холодильник, она повернулась ко мне, ее глаза были слегка покрыты синяками и немного прикрыты, чем в прошлый раз, когда я видел ее. Даже если я испытывал к ней такую неприязнь и обиду, мне было противно видеть ее в таком состоянии. Противно думать о том, что с ней случилось. Смотря, как мой отец постоянно избивал мою мать, читая полицейский отчет о том, что он сделал с проституткой…я просто, не мог выносить вида женской боли.

Это моя великая слабость. Бернадетт говорила, что это еще и сила. Полагаю, что может быть и тем, и другим. Жизнь существует в двойственности и противоречиях, не так ли?

Во время Резни в школе Прескотт — как называли это СМИ — я приставил свой пистолет ко лбу мужчины, нажал на курок и обнаружил себя запятнанным его мозгами. Меня это не волновало так, как, когда я увидел порезы Бриттани и ее лицо, покрытое синяками, ее обожженные запястья, ее беременный живот был скрыт под свитером.

Черт.

Я протер лицо.

— Хочешь соду или чего-то? — спросила она, но я покачал головой.

Было странно играть парня и отца ребенка, особенно, когда меня ждала Бернадетт. Особенно после выкидыша. Забавно, не так ли, как напуган я был, когда узнал о том, что Бриттани беременна, и как я был чертовски рад, когда Берни сказала мне, черт подери, то же самое. Конечно, радость длилась лишь долю секунды, а потом разбилась об молот реальности.

Выкидыш.

Вызванный «Бандой грандиозных убийств».

На территории моей гребанной школы.

Мои руки сжались в кулаки так сильно, что костяшки пальцев выступали сквозь мою татуированную кожу. Бриттани заметила и отвернулась к холодильнику.

— Не важно, — пробормотала она, но я