Его Мишень - Евсения Медведева

– Навредит? – рассмеялась, перекладывая в маленькую сумочку все необходимое из своего бездонного шопера. – Ты бы видел, как она его в бараний рог крутит одним лишь невинным взглядом. Но так мягко, красиво и по девичьи играючи. Молодец, Катька. Никому не удалось заманить его в ЗАГС, а она сделала так, что он сам за ней таскается перевозбужденным питбулем.

– Тогда я спокоен, – Гера прошелся пятерной по влажным волосам, подхватил портплед с пиджаком, сгреб ключи, кошелёк с комода и открыл дверь. – Ты прекрасна, Ксюша.

Этот комплимент… Сука! Он был честный. Прямой, настоящий, искренний. Обезоруживающий, бьющий прямо в сердце…

– Ты не обязан…

– Нет, не обязан. Но иногда так хочется…

– Гера, а вот почему ты не женат? – я опустила руки на его плечи, поправила воротничок и стала завязывать галстук, что просто болтался шнурком. – Ты ж до скрипа зубов идеальный. Комплименты говоришь, под дождем так красиво ходишь, цветы даришь, с тараканами ладишь, будто родственником им приходишься, и трахаешься, как Боженька…

– Вот и пользуйся, Сеня, пользуйся на здоровье, – Гера отбросил мои руки с шеи, припечатал к стене лифта и стал покрывать плечи поцелуями. – Моя идеальная натура в твоем распоряжении.

– От твоей натуры рожки, да ножки останутся, если мы через час не будем на месте.

– Не хочешь, как хочешь, – коварно усмехнулся Гера.

Дорога до загородного бутик-отеля прошла напряженно. В прямом смысле этого слова. Герман, не переставая, отвечал на звонки, а в коротких паузах поглаживал коленку.

– Так, что насчет мальчишки? – Гера психанул и вырубил телефон, когда ехать уже оставалось всего-ничего.

– Хочу съездить в детский дом, чтобы понять, почему он убегает, – вздохнула я, рассматривая однообразный вид за окном. Деревья мелькали, не в силах бороться с бешеной скоростью, с которой гнал Гера по трассе. – Нельзя, чтобы маленький мальчик бродил по городу один. Нельзя, Гера.

– Сама справишься?

– Справлюсь.

– Но ты должна знать, что у тебя есть друг…

– Гера! – вспыхнула я и повернулась, напоровшись на обезоруживающе хитрый взгляд этого взрослого хулигана. Мальчишка… – Друг – это когда на созвоне, когда он помогает поменять пробитое колесо, а ты ему пуговицу пришиваешь или кольцо для его девушки выбираешь, а не когда занимаешься сексом во всех местах, где можно остаться наедине.

– Сеня, – Керезь ржал, как конь, выкашливающий клубы сигаретного дыма. – У меня свои правила дружбы.

– Серьезно? Тогда мне жаль Царёва и Королева! А мне такая дружба не нужна. Правда или действие?

– Нет, Ксюша, сейчас я не буду в это играть.

– Будешь, Гера… Будешь…– я опустила руку ему на грудь и стала двигаться ниже и ниже, вдруг отчетливо осознав, что его тело точно так же, как и моё, слишком сильно реагирует на касания. Наши ощущения превращаются в орудие пытки, значит, пора этим воспользоваться. – Ты мне, как миленький, все выложишь. Гера, правда или действие?

– Действие, – хохотал он, бросая в меня острые взгляды. – Сень, ты правда думаешь, что после того, как ты вскрыла карты, обнажив намерение запустить свою мягкую лапку в мой тайник с дерьмом, я выберу правду? Нет… Сегодня я буду выбирать действия.

– Ты очень сильно пожалеешь об этом… – шептала я и проскользила языком по скуле. – Очень, Гера…

– А я готов. Потому что ещё никогда никому не удалось вывести меня из состояния равновесия, поэтому давай, Сень Дмитриевна, жги!

Глава 35.

Мы так увлеклись спором, что не заметили, как высокие расступились, обнажая шикарный вид на водохранилище и одноэтажный бутик-отель, тянущийся вдоль красочного берега. Это было неописуемо красиво, и даже битком заставленная парковка не портила вид, потому что вереницу автомобилей прикрывала плотная зелёная изгородь, украшенная алыми пышными цветами. Мы даже не сразу заметили две пары ошарашенных глаз, пялящихся на нас в упор ровно напротив парковочного места между машинами Дония и Королёва.

– О! Жених! – Гера даже бровью не повел. Заглушил двигатель, сдёрнул с вешалки пиджак и вышел из машины. – Здоро́во!

– Меня терзают смутные сомнения, – захрипел Королёв, помогая мне выбраться из красивой, но капец какой неудобной тачки Керезя. Он крепко сжимал мои пальцы, пытаясь поймать взгляд. – Так вы знакомы?

– Мироша, сегодня не твой день, поэтому прекрати изображать Шерлока, – я обняла друга и пошла к, мягко говоря, удивленному Царёву, застывшему у парадного входа. – Санечка, а че ты злой такой? К невесте не пущают?

Потрепала друга по щекам, чмокнула в щеку и протиснулась, чтобы избежать дальнейших расспросов, оставив разбираться с этим находчивого Германа. Пусть сам выкручивается, раз так хотел приехать вместе.

– Сеня! – мама слишком громко взвизгнула, увидев меня, и бросилась, откровенно расталкивая толпу.

– Мамочка, – я улыбалась и растерянно кивала гостям, наблюдая их любопытные взгляды. Тысячу лет не видела такой концентрации знакомых лиц, в глазах которых плескалось удивление. Вот об этом я забыла подумать. Придя на свадьбу, глупо надеяться, что удастся избежать неудобных вопросов. – Ты прекрасно выглядишь!

– Дочь, – мама обняла меня как-то слишком крепко, – ты у меня такая красивая! Щеки румяные, глаза сверкают, что случилось с моей девочкой?

– Все хорошо. У меня просто всё хорошо, мам. Честно, – я растерянно приглаживала платье по бокам, пытаясь привыкнуть к такому бурному вниманию.

– Сеня! – тяжелые руки отца опустились на мою талию, а на плечо лег его колючий подбородок. – Я очень рад тебя видеть здесь. У меня не дочь, а куколка, честное слово.

– Ну, ещё разрыдайтесь, родители! Мало мне любопытных взглядов. Лизонька всем растрепала, что меня в дурке закрыли, что ли? Чего они все пялятся?

– Это пройдёт. Скоро появится Катерина, и все взгляды будут устремлены только на жениха и невесту, девочка моя, – мама часто моргала, пытаясь прогнать наворачивающиеся слезы.

Мама была права. Живой интерес у гостей довольно быстро угас, во всяком случае таращиться на меня перестали, и это не могло не радовать. Я даже выдохнула, когда затылок перестало припекать, и с удовольствием осушила бокал шампанского, чтобы заглушить тревогу. Разглядывала толпу, узнавая в лицах давно забытых друзей, коллег и просто общих с Саней знакомых. Всех видела, вот только виновника торжества со своей свитой нигде не было.

– Кого ты высматриваешь? – мама обняла меня за плечи и поцеловала в висок. – Царёва.

– Они с мужчинами в баре сидят и что-то очень эмоционально обсуждают. О! Вот и Лизонька приехала!

К нам, грациозно лавируя между гостями, шли улыбающаяся Лизка и её откровенно удивленный муж.

– Сень Дмитриевна, – Богдан поклонился и шаркнул ножкой. – Весьма и весьма удивлен. Но безмерно рад!

Когда он выдал всю порцию напускной бравады, тут