Фальшивый рыцарь - Милена Янг

«Ублюдок».

– Но когда она потянулась ко мне, мне стало так противно, что чуть не стошнило. Потому что это была не ты.

Он наклонился и прижался лбом к ее лбу. Выдыхая слова, правду, успокаивая боль, которая не давала ей покоя после его отъезда.

– Что ты со мной сделала? Я больше никого не хочу. Не хочу никого, кроме вредной, забавной, заботливой балерины, которая одевается во все розовое. Я постоянно шучу и веселю всех вокруг, но ты единственная, кто заставляет смеяться меня. Я не заслуживаю тебя, но, когда смотрю в твои глаза, мне хочется стать тем, кто был бы тебя достоин, детка. Пойми, даже такой парень, как я, глядя на тебя, начинает верить, что у него есть надежда. Вот какая ты, Мелани.

Она закрыла глаза, обняла его за шею. Ощутила, как глубоко за ребрами перестало кровоточить. Словно ее боль вмиг унялась. И стало светло. Словно все цепи, все преграды между ними разрушились на глазах. И стало легче дышать.

– Больше не делай мне больно. Пожалуйста, Рэт, – попросила она и поцеловала его в уголок губ.

– Клянусь, – прошептал он в ответ и бережно обнял ее. – Ты моя жена, и я пойду на все, чтобы тебя защитить, фея Драже. Никогда больше не сомневайся в моей верности. Прости, что ранил тебя. Это не повторится.

Он не замечал, что уже промок насквозь. Дождь все лил, а они так и стояли на крыльце, отчаянно цепляясь друг за друга. Но вдруг послышался возмущенный писк. Рэт, словно очнувшись, отстранился. И удивленно замер, разглядывая дрожащий рыжий комочек.

– Я нашла его, пока гуляла. Он очень замерз и хочет есть. – Мелани ласково погладила котенка, успокаивая. – Мы можем его оставить? Хотя бы до утра. Просто ему негде жить, а за ночь он совсем замерзнет, и в придачу этот ливень… – нервно затараторила она, пытаясь убедить Рэта.

«В нашем доме не будет кошек и собак», – всегда говорили ее родители.

Уголки губ Рэта дрогнули в улыбке. Вот она, промокшая до нитки, совсем озябшая, стоит перед ним в его черной футболке и прижимает к груди грязного котенка, словно он – самое ценное, что у нее есть. Разве можно не влюбиться в нее?

– Пожалуйста, ему просто нужно где-то переждать, хотя бы несколько часов… – Она опустила глаза.

– Детка. – Рэт прижал руку к ее щеке. – Все в порядке. Только посмотри на этого малыша, разве можно его бросить? – И он улыбнулся так тепло, что сердце Мелани растаяло. – Мы можем оставить его. Навсегда. Только, чур, имя выбираю я.

Без лишних слов она поднялась на цыпочки и обняла его. Крепко-крепко. И тут же услышала новое, уже более громкое и сердитое, мяуканье.

– Прости, малыш.

– Леви. Его будут звать Леви, – объявил Рэт и погладил нового питомца за ушком.

– Серьезно? – недоверчиво переспросила Мелани. – Неужели в честь твоего Аккермана?[28]

– Именно.

– Ладно, будешь у нас Леви, – хихикнула она и вслед за Рэтом вошла в дом.

Через двадцать минут котенок, чистый и сытый, уже спокойно спал в тепле.

* * *

– Тебе нужно снять футболку. Ты промок до нитки, – сказала Мелани, когда они оказались в спальне.

– Спешишь раздеть меня, малышка? – Рэт ухмыльнулся, провел языком по верхнему ряду зубов. В его глазах, обжигая ее, горел неприкрытый вызов.

– Не хочу, чтобы ты заболел.

– Заботишься? – не унимался Рэт, с наслаждением отмечая, как покраснели от смущения ее щеки.

– Забочусь, – тихо ответила она. Прямо, честно, глядя ему в глаза.

Рэт опустился на край кровати. Тишину в спальне нарушал лишь ее любимый звук – дробь дождевых капель по стеклу.

– Иди сюда.

Он прижал ее руку к своей щеке, нежно поцеловал в центр ладошки.

– Кажется, я в тебя… – сбивчиво прошептала Мелани.

– Я тоже.

Тоже. Тоже. Тоже. От его слов что-то в ее груди встрепенулось.

– Мы влипли. – Она облизнула пересохшие губы.

– Это точно, – усмехнулся Рэт и едва ощутимо провел костяшками пальцев по ее щеке. – Ты такая красивая.

Он говорил не о внешности. Точнее, не только о внешности. Главное, что у Тыковки было прекрасное сердце.

Мелани склонилась к нему в ту же секунду, когда он подался вперед, ей навстречу. Поцелуй был нежным. Простое касание губ. Но от него обоих пробрало до дрожи. А потом вдруг в голове у Мелани, словно из ниоткуда, возникла мысль. Неуместная, дурацкая, раздражающая. «Он говорил, что пытался сегодня подцепить девушку. Насколько далеко все зашло?»

Мелани знала: если не спросит, это не даст ей покоя. Тревожность сведет ее с ума.

– Ты ее целовал? – резко спросила она, оторвавшись от его губ.

– Кого? – нахмурился Рэт, обхватил ее руками, усадил себе на колени.

– Ну, ту, которую пытался сегодня подцепить.

Он самодовольно улыбнулся. «Ну разумеется, теперь самомнение этого негодяя стало размером с нашу планету, не меньше». Она чуть не фыркнула при этой мысли.

– Я и не знал, что ты настолько ревнива.

– Заткнись.

– Сладкая, да меня там чуть не вырвало. Хотя она просто дотронулась до моей ноги. Думаешь, я при этом смог бы ее поцеловать? – Рэт обхватил ее за шею, резко притянул к себе. – Я. Хочу. Только. Тебя. Так понятно?

Проклятые бабочки в животе устроили бунт. Она прерывисто выдохнула ему в губы.

– Да…

Воздух трещал от напряжения и электричества. Искрился. Казалось, дотронешься – ужалит.

– Снимай. – Она требовательно дернула за край промокшей белой футболки. Рэт самодовольно ухмыльнулся.

– Раздень меня сама, – прошептал он, настойчиво прижимаясь губами к ее шее. Кусая и оттягивая нежную кожу зубами. Оставляя засосы повсюду. Помечая.

Мелани выгнулась, прижалась к нему грудью и животом, так что он окончательно потерял голову. Потянула вверх его футболку. Рэт поднял руки, позволяя ей себя раздеть. Глаза Мелани вспыхнули золотым огнем.

Господи, какая же она прекрасная… Рэту нестерпимо хотелось сейчас же развести ей ноги и грубо войти в нее. Но он сдерживался, зная, что будет у нее первым.

Мелани затаила дыхание, разглядывая его потрясающее тело. Руки Рэта покрывали татуировки с облаками и изображениями ангелов. Один из них, на правом плече, стрелял молниями. Так красиво. Его тело казалось чертовым произведением искусства. С неприкрытым восхищением она протянула руку к его ключицам с черной змеей, потом прошлась по груди, обвела кончиками пальцев контуры розы. Очертила рельефный пресс. На ребрах, – луну. Еще ниже, у тазовой косточки – символ пиковой масти.

– Хочешь увидеть моего дракона? – вкрадчиво спросил он.

– Рэт! – Она вспыхнула, застенчиво прикусила губу.

– М-м? – промурлыкал он, наслаждаясь ее смущением. – Передумала меня