Не влюбляйся в рок-звезду - Рейчел Хиггинсон

После гифок последовала серия непонятных вопросов. "Как одеваются в Канаде в сентябре? Там ещё жарко? Мне нужна горнолыжная куртка? Кай сказал, что я должна спросить тебя о лошади, канадской полиции и бочке с подливкой".

Что произошло? Паника сдавила мою грудь, сжав её крепко в своих кулаках.

Почему-то это чувство было ещё более неприятным, чем когда я подумала, что с Каем что-то случилось. И этого чувства было достаточно для того, чтобы я предположила самое худшее.

На лбу выступил пот, несмотря на всё ещё работающий кондиционер. Боже, эти люди станут причиной моей смерти.

Наконец, я прочитала сообщения Бреннана и Кая, так как мне надо было понять, что вообще происходит. По-видимому, Бреннан и Кай договорились с Ривер, что она займется съёмкой их шоу в Торонто на следующей неделе. Поскольку концертная площадка была камерной, они хотели, чтобы она поснимала саундчек и оба вечерних концерта. Похоже, они собирались ей также хорошо заплатить.

Я хотела бурно порадоваться за подругу, но меня не покидали подозрения. Было ли это всё это ради Ривер? Или чтобы заманить меня в Канаду?

Я отбросила эту эгоистичную мысль, как только она возникла у меня в голове. Зачем им было нужно заманивать меня куда-либо? Я уже подписала контракт, который запрещал мне играть в группе. И я дала им чётко понять, что в любом случае этого не хотела.

От сообщения Кая моё нутро затрепетало, и мурашки понеслись по всему телу.

"Мы сможем поработать над песней, пока ты будешь здесь. Мне понравилось то, на чём мы закончили. Жду не дождусь, когда опять продолжим".

Адам припарковался рядом со мной, выражение его лица было свирепым. Я отложила телефон. Отвечу на все сообщения позже. Для начала, мне надо было убедиться, действителен ли ещё мой загранпаспорт.

Я улыбнулась Адаму, когда мы вышли из наших машин, и пошла к будке, чтобы заплатить за стоянку.

— Спасибо, что встретил меня, — искренне сказала я ему, намеренно коснувшись его рукой, проходя мимо. — У меня был тяжёлый день. Я не в настроении была сегодня сидеть в пробках.

Плохое настроение буквально окутывало его, словно пиджак, но он попытался избавиться от него.

— Хмф. И какое у тебя теперь настроение?

— У меня настроение провести время с Адамом и выпить.

Один из уголков его губ приподнялся в полуулыбке.

— О, серьёзно?

В будке самообслуживания я подошла к нему и обхватила руками за талию, прижавшись щекой к его груди в области сердца. В конце концов, он тоже обнял меня и крепко прижал к себе.

Это было так мило. Так… нормально. Он не заставлял ослепляющих бабочек порхать в животе, и не порождал во мне острый как бритва страх. Он не требовал от меня спонтанного полёта в Канаду, и в его словах не было скрытого смысла. Он говорил то, что думал и делал, что говорил.

Он был чудесным.

— Я скучала, — пробормотала я ему в грудь. — Это была странная неделя.

Он прикоснулся к моему подбородку, пока я не посмотрела на него.

— Ты в порядке?

Я кивнула и провела подбородком по его груди.

— Просто ты был мне нужен.

Его глаза загорелись восхитительным блеском в предвкушении, которое я так сильно любила.

— Ты мне тоже нужна. Поэтому тебе надо было оставить машину у моего дома.

Тон его голоса, словно твердивший мне "Я же говорил", заставил меня отступить. Я не ожидала, что он и дальше будет стоять на своём, после того, как не получил то, что хотел. Он что всегда был таким? Или у него тоже была странная неделя?

Меня накрыло нехорошим чувством. Я когда-нибудь не давала ему то, что он хотел? Или я всегда делала всё, что он просил?

Это не было на меня похоже. Я была упрямой. И своевольной. И исключительно сложной, если мне этого хотелось.

Но, может быть, я не была такой с Адамом. Может быть, я просто жила этой новой "нормальной" жизнью, которая вовсе не была нормальной для меня.

Прежде чем я успела обдумать это получше, он наклонился и поцеловал меня, захватив мои губы и мысли самым соблазнительным образом.

Мы стояли там до тех пор, пока не начали волноваться из-за талонов на парковку, за которые нам всё ещё надо было заплатить. Оставшуюся часть вечера мы пили вкусные, но очень дорогие коктейли, ели невероятную еду и болтали о безумных вещах, происходивших на его работе. В конце вечера он всё же уговорил меня поехать к нему.

Не то, чтобы меня надо было очень уж уговаривать. Я предпочла бы поехать к нему домой, чем снова ругаться с ним.

К тому же мы закончили эту ночь голыми, удовлетворёнными и переплетёнными друг с другом.

Наши занятия любовью были эпичными, ведь так?

Тогда почему я чувствовала пустоту? Даже когда он прижал меня к своей груди и уснул, крепко обхватив руками.

ГЛАВА 16

"О, Канада! Наш дом и родная земля!"[13]

Не совсем, конечно, мой дом и не родная земля. Но чья-то. Ривер напевала национальный гимн Канады с тех пор, как мы сели в самолёт в четыре утра. Я провела целых пять часов полёта и два часа ожидания следующего рейса за прослушиванием этой строчки — так как это единственное, что знала Ривер.

Теперь это стало официальной песней нашей поездки.

Пережив таможню и выдачу багажа, мы приникли друг к другу и моргали, глядя на слишком яркое солнце. Погода стояла довольно мягкая, но в самолёте я превратилась в сосульку и уже скучала по палящей тридцатиградусной жаре Канзас-Сити.

— Боже, мне нужен кофе, — простонала Ривер рядом со мной. — В Канаде же есть кофе?

Я покосилась на неё.

— Да, в Канаде есть кофе.

— Прямо как в "Старбакс"? У них есть "Старбакс"?

— Даже в Африке есть "Старбакс", Ривер. Уверена, он и до Канады добрался.

Она понизила голос до шёпота:

— Как думаешь, он здесь… такой же?

— Такой же. И даже если он не совсем такой, то всё равно будет вкусным. И с кофеином. По крайней мере, именно на это я и рассчитываю.

Она всё ещё выглядела взволнованной.

— Нам надо использовать твой загранпаспорт почаще. Тебе надо выбираться из Канзас-Сити.

Её волосы, собранные в хвост, дико затряслись, когда она рассмеялась над моей шуткой.

— Звучит жалко, не так ли? Единственное место,