Божественная одержимость - Кристина Руссо

Звук мягкого, знакомого смеха привлек мое внимание.

Челюсть тикает от напряжения, мой взгляд метнулся в другой конец основного этажа клуба.

Я почувствовала, как мои брови нахмурились.

Онане должна быть здесь.

Мои коренные зубы скрежетнули друг о друга.

Особенно не выглядеть так.

В крошечном, коротком розовом платье, которое облегало ее, как вторая кожа, в меховой шубке, накинутой на плечи, и сапогах на высоком каблуке, из-за которых ее ноги казались невероятно длинными. Она прошлась по клубу, как кошка, словно это место принадлежало ей, ненадолго останавливаясь, чтобы поприветствовать нескольких танцоров, обмениваясь улыбками и быстрыми объятиями, как будто они были старыми друзьями.

Это зрелище повергло меня в шок. Мисс Совершенство, предполагаемая принцесса мафии, была здесь, смеялась со стриптизершами в клубе, в котором ей нечего делать.

Затем она повернулась, ее меховая шубка блеснула на свету.

Наши взгляды встретились через всю комнату, всего на секунду, и что-то сжалось у меня в груди.

Наталья не дрогнула — на самом деле, она даже не обратила на меня внимания — просто смотрела сквозь меня, как будто меня там вообще не было.

А затем она ушла, стуча каблуками по полу. Я наблюдал, как она вошла в лифт в конце коридора, ее рука метнулась, чтобы нажать кнопку.

Она повернулась лицом вперед, ее взгляд встретился с моим.

Я был уже на полпути по коридору, ступая медленно и неторопливо.

Войдя внутрь, я проигнорировал ее вопросительный взгляд и вместо этого тоже повернулся лицом к фасаду, встав рядом с ней. Напряжение уже нарастало из-за невысказанных слов.

Мгновение спустя двери закрылись.

Гул лифта заполнил тишину. Наталья стояла рядом со мной, ее меховое пальто было свободно наброшено на плечи, подбородок высоко поднят, а выражение лица тщательно скрывалось. Ее духи — что — то легкое и сладкое, с оттенком ванили — окутали меня, удушая и опьяняя одновременно.

Я позволил напряжению растянуться, наблюдая за ней в тусклом отражении металлических стен лифта. Я взглянул на нее краем глаза. Она смотрела прямо перед собой, выражение ее лица было холодным, отстраненным. Но ее руки были не такими твердыми, как ей хотелось. Ее хватка на пальто чуть усилилась — единственное проявление бури, которая, как я знал, назревала под ее внешне спокойным видом.

Когда лифт достиг идеальной точки между этажами, я сдвинулся с места.

Одним плавным движением я сунул руку под куртку, вытащил Glock и прицелился в камеру наблюдения в углу. Приглушенный хлопок выстрела был едва заметен, но камера вспыхнула и погасла. В тот же момент моя рука взметнулась, хлопнув по кнопке аварийной остановки. Лифт, содрогнувшись, остановился, и верхний свет сменился на жутковато-красный.

Наталья испуганно повернулась ко мне, ее губы приоткрылись, но я не дал ей времени заговорить. Моя рука уже уперлась в стену рядом с ее головой, мое тело прижимало ее к холодному металлу.

— Не хочешь сказать мне, какого хрена ты здесь делаешь, amai? — Спросил я.

Она ахнула, глядя на меня широко раскрытыми глазами. Она нервничала. Я мог видеть это по тому, как ее тело немного слишком сильно откинулось назад, прислонившись к стене лифта. То, как ее дыхание слегка участилось.

— Ты сошел с ума, — Пробормотала она, качая головой.

Я ухмыльнулся, медленно, намеренно изогнув губы. — Правда?

Все это не имело никакого смысла. Зачем ей быть здесь? Она была дочерью Сальваторе Моретти. Это был какой-то бунт? Может быть, тайная жизнь?

Моя челюсть сжалась от этой мысли, от образа Натальи под этими огнями, двигающейся под чужую музыку, принимающей приказы мужчин, которые смотрели на нее так, словно она была их собственностью, к которой они могли прикоснуться, которую они хотели. Эта мысль, как яд, растеклась по моим венам.

Ей здесь не место. Не в этом мире.

Ни для кого, кроме меня.

— Да. — Наталья стиснула зубы. — Ты чертовски сумасшедший. Гребаный сумасшедший, если ты думаешь, что можешь...

Ее слова оборвались шипением, когда я просунул ногу между ее бедер, вдавливая в ее лоно. Она приподняла бедра — может быть, чтобы отстраниться, может быть, по старой привычке... Но в конце концов все закончилось тем, что она потерлась о мои черные брюки от костюма за десять тысяч долларов. Сильная, подавляемая дрожь прокатилась по ней, давая мне понять, что она чувствует мой вес, давящий прямо на ее клитор.

— Продолжай. — прорычал я, и от вибрации моего голоса по её коже побежали мурашки. Я был уверен, что от моего горячего дыхания у неё намокли трусики. — Выводи меня из себя. Мы оба знаем, как хорошо у тебя это получается.

Ее ноздри раздулись, и она выпрямила спину, перенося свой вес, как будто не собиралась позволить мне взять верх. Но я не двигался, держа руку и ногу там, где они были, другая моя рука свободно висела вдоль тела, держа Glock.

Воздух между нами был густым, тяжелым, и я мог видеть слабую дрожь в ее теле.

Я позволяю своему взгляду скользнуть по ней, медленно и обдуманно.

Чертово розовое платье. Сапоги до колен. Пальто, которое едва держалось на ее плечах.

— Ты точно подходишь для этого места, не так ли?

Ее пухлые губы надулись, в глазах вспыхнуло что-то опасное. — Тебе нравится?

Насмешка в ее голосе была явной.

— Теперь это твоя сцена, хм? — Пробормотал я низким и глубоким голосом, дразня ее в ответ.

Я сильнее надавил ногой. Ее самообладание на секунду пошатнулось — легкая заминка в дыхании, проблеск неуверенности во взгляде, — но она быстро пришла в себя, подняв подбородок и встретившись со мной взглядом, достаточно острым, чтобы порезать.

— Не принимай мое терпение за слабость, Тревор, — холодно сказала она ровным голосом, несмотря на исходящее от нее напряжение. — Тебе не запугать меня.

Моя ухмылка стала шире, но я не пошевелился. Я оставался рядом, позволяя весу моего присутствия давить на нее. Слегка наклонившись, я понизил голос до низкого, мрачного шепота. — Нет? Тогда почему ты дрожишь?

Она усмехнулась, звук был резким и полным вызова, и попыталась оттолкнуть меня. — Пошел ты...

Я прижал ее сильнее к стене, моя рука обвивается вокруг ее горла в предупреждении. — Что. Ты. Здесь. Делаешь.

— Я здесь, чтобы повидать Джио.

В этом гребаном наряде?

Она снова попыталась оттолкнуть меня. Я не позволил ей.

— Зачем? — Я толкнул.

— Не твое дело...

— За. Чем. — Когда она не ответила, моя хватка на ее горле усилилась. — Если мне придется спросить еще один гребаный раз, Наталья… Клянусь Богом,