Я спереди! - Мари Секстон
Я молча отрабатывал свои смены в гараже, оставаясь наедине с самим собой. Больше никаких вечеров, проведенных в импровизированном клубе «молодых христиан» Коды. Больше никаких просмотров футбольных матчей с мужчинами, которые были сильнее и смелее, чем я смел мечтать. Было только одно: мой отец снова улыбался мне, слухи у Джуниора закончились, а моя дочь никогда не узнает мой самый старый секрет.
Приближался День благодарения. Мы с Еленой, наконец-то, согласились на уговоры Наоми поужинать у меня дома. Мои родители восприняли мою новообретенную независимость лучше, чем ожидалось, но моя радость по поводу приближающихся праздников была незначительной. Видения того, как я готовлю ужин с Ламаром рядом, преследовали меня, оставляя в одиночестве. Я задавался вопросом, будет ли он ужинать со своими тетей и дядей, или, может быть, полетит во Флориду к родителям, или проведет день с Заком и Анджело. Я задавался вопросом, не беспокоит ли его до сих пор преследователь.
Я ненавидел неизвестность. Больше всего на свете я ненавидел то, что отказался от своего права знать.
Дмитрий использовал любую возможность, чтобы поработать рядом в течение дня и поговорить со мной, демонстрируя мне свою неизменную поддержку, пока я продолжал делать то, о чем он просил. Он никогда не говорил об этом вслух. Мы ни разу не говорили об этом с того ужасного дня, но я чувствовал, что между нами витает ультиматум, который мешает нашим разговорам, портит наши братские отношения. «Слон в комнате», как гласит расхожее выражение. Только этот слон не только занимал эмоциональное пространство, он лишал меня воли двигаться вперед от одного дня к другому. У меня выдалась одна из редких пятниц, и я провел ее, развалившись на диване и уставившись в пространство, пока Наоми не пришла домой из школы.
— Пап, — сказала она, плюхаясь на другой конец стола, — ты же не смотришь это на самом деле, правда?
Я моргнул, сосредоточившись на телевизоре. Я начал смотреть «Полицейского из Беверли-Хиллз», но, по-видимому, он закончился. Что бы ни показывали в данный момент, в нем, похоже, было много плачущих южанок.
— Нет, — сказала я.
— Мистер Франклин придет сегодня вечером?
Я вздрогнул.
— Я так не думаю.
— Почему нет?
— Он... занят, я думаю.
— О. Ладно.
Я посмотрел на нее. У меня чуть не случился сердечный приступ, когда она вошла с голубыми волосами после вечера в доме своей тети Джен, но я привык к этому быстрее, чем ожидал. Это красиво контрастировало с глубоким оттенком ее кожи, но я, черт возьми, не собирался признаваться в этом вслух. Особенно, когда мы куда-то ходили вместе, и я чувствовал на себе осуждающие взгляды всех родителей, мимо которых мы проходили.
И все же, несмотря на синие волосы и плохое воспитание, мне нужно было вырваться из своих четырех стен.
— Как насчет того, чтобы пойти куда-нибудь поужинать, Снежинка? Только мы вдвоем?
Она улыбнулась.
— Ладно. Если тебе от этого станет легче.
Мой телефон зазвонил спустя полтора часа, когда мы с Наоми выходили из «Чайна Палас». Я не узнал номер на экране.
— Алло?
— Доминик, это Мэтт Ричардс. Где ты?
Его резкий тон удивил меня. Проведя с ним целый день в дружеской обстановке, я, было, решил, что теперь мы считаем друг друга друзьями, но резкие нотки в его голосе свидетельствовали об обратном.
— Мы с дочерью только что поужинали. А что? Что происходит?
— Нам нужно поговорить. Когда ты будешь дома?
— Через десять минут.
— Буду ждать. — На линии повисла тишина, так и не дождавшись даже «увидимся».
— Отлично, — пробормотал я, убирая телефон в карман. — Это не к добру.
— В чем дело, папа? — Спросила Наоми.
— Дома ждет полицейский, чтобы поговорить со мной.
— О чем?
— Думаю, я скоро это выясню.
По дороге я размышлял о возможных причинах, по которым Мэтт потребовал встречи со мной. Первой возможностью было то, что что-то случилось с Еленой или с кем-то еще из членов семьи, но я быстро отбросил ее. Если бы это было так, я бы уже получил известие от кого-нибудь другого, и, хотя Мэтт настаивал, он не сообщил, что это срочно. Следующая возможность заключалась в том, что с Ламаром что-то случилось. Я обдумывал это в течение минуты. Конечно, если бы у Ламара возникли проблемы, он бы связался со мной. Независимо от того, что произошло между нами, Ламар обязательно позвонил бы, если бы я ему понадобился.
Верно?
Я хотел в это верить, но это была ложь. Ламар, скорее всего, не позвонил бы. Только не после того, как я все испортил. Я оставил его в затруднении, пообещав ранее, что не буду этого делать. От осознания этого у меня скрутило живот и появилась странная уверенность, что, что бы ни происходило, Ламар был в этом замешан. Мое сердце сжалось от страха.
— Тебе ведь нужно сделать домашнее задание, верно? — Спросила я Наоми, сворачивая на нашу улицу.
— Нет.
— Да, нужно.
Она вздохнула с драматичным подростковым раздражением.
— Другими словами, ты хочешь, чтобы я была в своей комнате, пока ты будешь разговаривать с копом.
— Проницательна, как всегда.
— Я уже не ребенок, знаешь ли.
— О, поверь мне, я знаю.
Она закатила глаза, глядя на меня.
— Как скажешь.
Как и было обещано, офицер Мэтт Ричардс ждал, когда мы подъехали к нашему дому. Если я и подумал, что он был недружелюбен по телефону, то это было ничто по сравнению с тем холодным приемом, который я получил, когда поздоровался с ним. Всякая надежда на то, что это может быть дружеский звонок, мгновенно испарилась. Я провел его внутрь. Предложил пиво и присесть, от чего он отказался. Наконец, после того, как дверь в спальню Наоми захлопнулась, и ее стереосистема включилась на полную громкость, я присел на край кухонного стола и скрестил руки на груди.
— Все в порядке. Я здесь. Что происходит?
— Ты сегодня работал?
— Нет. У меня был выходной. А что?
— Ты весь день был дома?
— Да.
— Кто-нибудь может за это поручиться?
— Нет. А что?
— Ваша семья владеет «Автосервисом Якобсена»?
— Ты уже знаешь,
