Опасное материнство. Семья для сироты - Анна Шварц
— Да? — я поднимаю трубку и слышу тяжелое дыхание и какой-то непонятный шорох.
— Привет, дочь. — мрачно отвечает папа. — Наконец-то мы можем созвониться. Рад, что еще могу тебя слышать. С такими ухажерами даже не знаешь, когда у вас с дочерью состоится последний разговор.
— Боже, пап.... Ты что? — у меня дергается глаз.
— Я не прав, что ли? Короче, Слава сейчас ищет жилье. У тебя там рядом квартирку вроде сдают. Заедем посмотреть, к тебе зайдем, угостишь нас чаем.
— Завтра я занята. — обреченно произношу я. Слава. Угу. Жилье ищет, вот это совпадение! Боже, отец иногда становится просто ужасным.
— Чем? Работой нянькой у отпрыска Ямпольского? — фыркает папа. — Отпросишься. Не твоя официальная работа. К тому же, я не говорил про завтра. Сегодня к ночи заедем, как Славка закончит с работой.
— Пап, сегодня я иду...
— Позвоню еще вечерком. Пока, дочь. Надеюсь, еще услышимся.
Боже ты мой. Я бросаю телефон на стол, психанув, а Настя ойкает.
— Что это было? — спрашивает осторожно она, вытирая салфеточкой пролитое от неожиданности кофе. — Это же твои родители?
— Угу. Отец тоже против моего олигарха.
— Ну, родителей в этом слушать деле — последнее, что стоит. А чего психуешь? Разве ты не вдохновлена поддержкой? — хихикает Настя, а я закатываю устало глаза.
— Поддержка папы просто ужасна. Лучше бы ее не было.
Глава 60
Лия
Ближе к времени встречи мне звонит на телефон Егерь.
— Даровушки. — приветствует он меня подозрительно дружелюбно. Видимо, сегодня босс дал ему выспаться. — Эмир там просил отконвоировать тебя на какую-то тусовку с одноклассниками.
— Да. — подтверждаю я, нервно поправляя брюки. — Ты уже приехал, что ли?
— Почти. Через пять минут буду. Тут пробка небольшая к вечеру, поэтому нам бы пораньше выехать.
— Тогда одеваюсь.
Я кладу трубку и снова дергаю себя за слишком непривычную телу ткань. В принципе, мне уже не надо одеваться. Как Настя меня переодела — так оставшееся время я боялась прикасаться к себе и даже присесть куда-нибудь в этой одежде...Мне казалось, что я залапаю ее слишком потными от волнения ручками или посажу где-нибудь пятно с зацепкой.
Во рту было сухо от нервов, а, может, и от того, что я ничего не ела и не пила, опасаясь запачкаться или стереть макияж.
Подойдя к зеркалу, я смотрю какое-то время в свое отражение. У Насти просто талант к макияжу. Я не знаю, почему она пошла в медицинский, а не визажистом. Честное слово, ее бы болтовня была бы уместнее во время работы кисточкой, а не аппаратом УЗИ.
Красит она шикарно. Она не нарисовала мне новое лицо, как это было у Линды, в тот день, когда я подменяла ее сотрудницу и встретила Эмира. Это была все та же я, но мое измученное недосыпом лицо теперь выглядело свежим, глаза — яркими и распахнутыми, а не очень послушные волосы теперь лежали красивой, гладкой волной.
И почему я так раньше не одевалась и не красилась? Честно говоря, ходи я так, и фиг бы кто фыркнул мне вслед, когда я рядом с Эмиром.
Черт, и с чего я о нем сейчас вспомнила?!
— Ладно. — я вздыхаю, накинув на плечи пальто. Пора бы выходить.
Егерь уже ждет меня у машины, и в руках у него дымящийся термос, из которого он периодически отпивает, пялясь в экран телефона и что-то листая большим пальцем. Когда я подхожу к нему ближе, он поднимает взгляд и я показываю ладошку в приветственном жесте.
— Я готова. — произношу я, и в это момент Егерь какого-то черта давится, пролив часть кофе прямо на себя. — Эм....Ты в порядке?!
Мистер Шкаф выбирает подбородок рукавом куртки, а потом снова поднимает ошалелый взгляд на меня и медленно обводит с ног до головы. Моя рука сама по себе нервно дергается, поправляя волосы, а щеки начинают немного гореть. Я, конечно, понравилась себе в отражении, но не ожидала такого эффекта...
— Я аж офигел. — бурчит Егерь, наконец, прекратив меня осматривать. — Думал, бывшую жену встретил.
— Чего? — моя рука замирает.
— Да блин, вы обе прямо копия с таким макияжем и в такой одежде. Она совсем молоденькая тогда была. Потом мы развелись. Давно ее не видел, гадину, а тут она прямо перед моим лицом появляется и ручкой машет.
Я прикрываю глаза.
— Ага. Можешь отойти от двери, чтобы я села?
— Да ты на переднее садись...
— Я хочу назад! — отрезаю я, хотя у меня руки чешутся дать мистеру Шкафу по щам, а не продолжать говорить с ним. Мастер комплиментов, мать его! Получается, с макияжем я выгляжу молоденько, а без него — старенько?! Еще и “давно ее не видел, гадину, а тут она передо мной”. Егерь, ты просто... просто... скотина!
Он двигается в сторону, а я нервно открываю дверь, и, зашвырнув сумку внутрь, с размаху сажусь на сиденье.
— Слушай, ты что, обиделась? — интересуется Егерь, устаиваясь за руль, а я поджимаю в ответ губы, промолчав. — Ну прости, просто реально ошалел и ляпнул, не подумав. Но вообще это комплимент, типа. Она симпатичной была. И мужиками вертела. Но это, конечно, минус. Ты-то помягче, подобрее...
“Пострашнее...” — завывает тоскливо упавшее в бездну чувство собственного достоинства, а я тяжко вздыхаю.
— Слушай, а чего не Даниил за мной приехал? — лучше бы, честно говоря, был он. Даниил производит впечатление более умного парня, да и жены у него, вроде бы, не было.
— А надо было? — Егерь не выкупает, похоже, скрытый смысл. — Он с девчонкой сидит.
— Что? — я удивленно таращусь. — С Ариной? Погоди, а няня? Эта Антонина Валентиновна... Вячеславовна?
— Не выдержала. — словно приговор, оглашает Мистер Шкаф, а мне хочется застонать.
Видимо, из-за этой ночи и истерики девочки. Я не хочу больше работать у Эмира. Черт, я так надеялась! И кто теперь научит Арину играть на скрипке?! Кто будет составлять ей меню и готовить пироги с суфле? Этот ребенок с каждым днем все больше и больше привязывается ко мне так, что скоро его будет не отвязать. Еще пара недель поисков — и можно уже подыскивать номера телефонов детских психологов для своего ухода.
Кажется, день, начавшийся плохо еще ночью, катится еще больше и больше
