Реванш-2 - В. В. Адамчик

Гильермо поморщился.

— Ладно, перестанем об этом. Так какие мысли у тебя есть по поводу освобождения моего брата?

— Мысли простые, — спокойно заговорил Бональдо. — Знаешь, чем занимаются частные детективы? В книжках Шерлоки Холмсы расследуют убийства, но все это чистейшей воды вымысел. В реальности такими делами занимается полиция. Мой же удел — как бы я от этого не отбивался, — следить за мужьями по заявлениям жен и за женами по заявлениям мужей. Такие клиенты составляют процентов девяносто!

— Он прав, — кивнула Исамар. — Даже мне надоело, что к нам идут с одними и теми же делами. Все клиенты рассказывают одно и то же. Если бы я писала книги, я бы смогла сочинить, наверное, десятитомник прекрасной латиноамериканской мелодрамы. Историй обманутых мужей и жен! Я столько всего узнала… Причем, прошло совсем не много времени. Сколько это уже я у тебя работаю, Родриго Санчес?

Бональдо рассмеялся.

— Исамар приходится записывать эти истории, — он повернулся к Гильермо и подмигнул ему. — После тюряги моя память малость сдала. Понимаешь, там следят, чтобы заключенные не увлекались витаминами. Так вот, насчет Алехандро. Я просто вне себя, но мне приходится ждать, пока ко мне не обратится жена какого-нибудь высокопоставленного правительственного чиновника с просьбой проследить за ее мужем на предмет его возможной измены. Или жена какой-нибудь полицейской шишки. Тогда я смогу совместить ее интересы и свои. Застукаю мужа с красоткой, нащелкаю фотографий, и покажу их… Только не жене, а ему самому, и скажу: Алехандро Мальдонадо должен быть на свободе, или твоя супруга увидит эти фотографии. Ну как тебе такой план?

Гильермо поднял брови.

— Но это же шантаж?

Исамар не выдержала:

— Правильно, Гильермо! Скажи хоть ты ему, а то меня он не слушает! Я тысячу раз говорила Родриго Санчесу, что такой метод ничего не даст…

— Исамар! — детектив посмотрел на секретаршу с укором. — Ты как будто не хочешь, чтобы Алехандро вышел на свободу…

— Я не хочу, чтобы ему стало хуже после твоих усилий, идиот! — выкрикнула молодая женщина.

«Ого! Интересные у них отношения, если секретарша позволяет себе назвать идиотом начальника! — подумал Гильермо. — Видимо, Бональдо большой демократ в этом отношении».

— Отлично, Исамар, отлично, — вид Бональдо демонстрировал его крайнюю обиду. — Ты только что обозвала меня так при Гильермо, что я краснею и стыжусь повторить… Что он подумает о нас с тобой?

Родриго Санчес бросил испытующий взгляд на адвоката, Гильермо хмыкнул.

— Извините, Родриго Санчес, я больше не буду, — смутилась Исамар. — Само вырвалось, потому что ты — говоришь глупости.

— Почему глупости? — Бональдо резко повернулся к женщине. — Это единственно возможный вариант! Ведь ни ты, ни я больше ни до чего не додумались… Да, Гильермо, беда еще в том, что ко мне не обратилась ни одна шишка. Понимаешь? Ни одна!

Гильермо понял.

— Они не будут к тебе обращаться, ты напрасно этого ждешь. Какая шишка обратится к тому, кто только что вышел из тюрьмы?

— Какая им разница, что со мной было раньше? — воскликнул Бональдо с досадой. — Что, на моей вывеске написано о моем заключении?

Адвокат вздохнул.

— Вся беда в том, Родриго Санчес, что ты переоцениваешь стремление к осторожности этих людей. Ты думаешь, одного желания, чтобы все прошло тихо и не попало в газеты, хватит для того, чтобы твою контору нашел какой-нибудь высокий чиновник?

— Ну да! — кивнул Бональдо. — А разве не так должно быть?

— Нет, не так! — Гильермо откинулся на спинку стула. — Извини, что об этом говорю, но тебе не хватает опыта…

Детектив не выдержал и перебил:

— В чем?

— Ты не крутился среди тех, кто зашибает по-настоящему крупные деньги! — с жаром воскликнул Гильермо. — Еще раз извини, но это как раз то, что прошло мимо тебя! — он продолжал, несмотря на то, что Бональдо насупился и запыхтел. — Так получилось, что я вышел в такие сферы. Я насмотрелся на таких людей, Их невозможно понять, Родриго Санчес. Например, они тебя могут выгнать с работы только за то, что ты не надел свежую рубашку! Применительно к тебе это будет звучать так: к тебе не пойдет ни одна шишка, потому что твоя контора находится не в фешенебельном районе. Потому что у тебя в офисе нет мебели из норвежского дерева!

Родриго Санчес молча смотрел на свои ноги. Его кулак, лежащий на столе, то сжимался, то разжимался.

— Через лет десять, если с тобой ничего не случиться, и ты сможешь приобрести эту самую мебель норвежского дерева, потом, переедешь в центр города, тогда не городского и не государственного. Однако Алехандро уже отсидит свой срок полностью…

Наступила тишина.

— А ведь он правду сказал, Родриго Санчес, — нерешительно подала голос Исамар. — не молчи, скажи, что Гильермо прав…

Бональдо вздохнул.

— Прав… — повторил он. — А что толку? Гильермо, зачем ты это все говорил? Показал, что умный? Ты только что разбил в пух и прах мою теорию и единственную надежду Алехандро выйти из тюрьмы. А ты, Исамар, поддакиваешь ему! — палец Бональдо ткнул в грудь Гильермо.

Молодой адвокат опустил голову. Это правда, он только что был безжалостен и к Родриго Санчесу, и к Исамаре, и к себе. А самое главное, — безжалостен к Алехандро. Но лучше черная правда, чем розовые мечты.

— Короче, что предлагаешь ты? — заерзал Бональдо. — Ты произнес прекрасную речь, я так и представил тебя в суде. Но я предложил конкретный путь, мне только не хватало мелочи для его осуществления… Я предложил метод, который может сработать. Нужно взять за горло сильного дядю и сказать: помоги человеку, невинно пострадавшему. Но моя проблема в том, что жена сильного дяди ко мне не идет. Ты только что доказал, что она никогда не придет. Что же предлагаешь ты?

Гильермо сглотнул. Он решился.

— Родриго Санчес, Исамар. Слушайте меня внимательно. Нам не нужна жена сильного дяди.

— Почему? — в один голос воскликнули частный детектив и его секретарша.

— Я могу назвать вам самого, как ты сказал, Родриго Санчес, «дядю»… Без жены. Этого «дядю» надо вывести на чистую воду, а потом взять за горло. Только они, о ком я говорю, не придут к тебе, Родриго Санчес. — Гильермо понизил голос. — Это опасная затея, приятель, тебе придется действовать одному. Нельзя, чтобы кто-то догадался, что за твоей спиной стою я. Иначе мне крышка.

— О ком ты говоришь? — напрягся Бональдо.