Жаркое соперничество - Рейчел Рид

Боже, неужели им действительно удастся сохранить это втайне до самого завершения карьеры? Теперь, когда они оба честно признались друг другу в чувствах, Илья боялся, что скрыть их отношения от посторонних глаз будет невозможно.

Особенно когда Шейн смотрел на него так — будто Илья стоил всех этих жертв. Будто заслуживал его любви.

— Я так хочу рассказать всем, — признался он. — Прямо сейчас.

Шейн испуганно округлил глаза.

— Нет! Не надо. Мы должны придерживаться плана.

Илья разочарованно вздохнул.

— Опять ты со своим планом. Что, если я просто поцелую тебя в губы на следующем Матче всех звезд?

— Я тебя ударю. Богом клянусь.

— Не ударишь. Если я поцелую тебя вот так.

Илья обхватил ладонью его лицо, провел большим пальцем по скуле и глубоко поцеловал. Он совершенно не торопился и в завершение слегка прикусил его нижнюю губу. Шейн, уже обессиленный минетом, тяжело привалился к его груди.

— Если бы ты меня так поцеловал, я бы повалил тебя на лед и начал срывать с тебя форму, — мечтательно пробормотал он.

— Это было бы довольно интересно.

Член Ильи вдруг очень заинтересовался этим воображаемым сценарием.

— А что, если мы попробуем рассказать все нашим друзьям? — предложил Шейн. — Моя семья уже знает. Мы могли бы… типа прощупать остальных.

— М-м… а что бы сказал твой лучший друг Хейден Пайк?

— Он бы, наверно, подумал, что я шучу.

— Ты славишься своими шутками.

Шейн рассмеялся.

— Я хочу рассказать ему. Хочу, чтобы он узнал тебя так же, как я.

— Правда, именно так? — томно и многозначительно протянул Илья. — Думаешь, он захочет присоединиться к нам? Может быть, провести ночь вдали от детей?

Шейн уткнулся лицом в его плечо, вероятно, чтобы скрыть румянец на щеках.

— Прекрати.

— Или, может быть, Роуз Лэндри захочет получить с тобой сексуальный опыт, который не окажется катастрофой…

— Никакого секса втроем! — заявил Шейн. — Это мое жесткое условие.

— Ты никогда не пробовал, — насмехался Илья. — Тебе может понравиться.

— Когда я полюбил то, что, как мне казалось, должен был ненавидеть? — сухо сказал Шейн.

Илья хихикнул и поцеловал его в макушку.

— Пойдем спать.

— Время четыре часа дня.

— Да, но, когда я закончу с тобой, пора будет спать.

— Обещания, обещания….

Илья взял его за руку и потянул к дому. Другой рукой он подхватил стакан с водкой. Нет смысла пропадать добру.

— А завтра я не выпущу тебя из постели весь день.

— Весь день, да?

— Да, захвати бутылку, да? И, возможно, послезавтра тоже.

— И так две недели?

Илья пожал плечами.

— Я мог бы продлить свое пребывание.

Шейн поставил бутылку с водкой на кухонную стойку.

— Правда можешь?

— Немного. Да. Если ты хочешь этого.

— Вообще-то через пару недель ко мне приезжают погостить еще несколько горячих русских…

Илья вздохнул.

— Шейн Холландер! Ты никогда раньше не говорил мне, что я горячий.

Шейн нахмурился.

— Не говорил?

— Нет. Я бы запомнил.

— Ну, я имею в виду… очевидно, что ты горячий. Типа «не могу поверить, что поцеловал такого красавца».

— Пойдем наверх. Ты сможешь еще поцеловать меня и рассказать об Оттаве. И, может быть, отсосать мне, потому что я, блядь, умираю.

Шейн промчался мимо него к лестнице.

— Только если ты меня догонишь.

Илья рассмеялся.

— Вызов принят, блядь, Холландер.

Эпилог

Шестнадцать месяцев спустя — Монреаль

— Он поставил мне подножку! Эй, какого хуя? Судья! Это была подножка!

Шейн посмотрел на арбитра, а следом на Илью, который нависал над ним в джерси с эмблемой «Оттавы».

— Ты упал, — настаивал Илья.

— Нет! Я споткнулся!

— Да. Ты споткнулся о собственные коньки.

— Пошел ты на хуй, Розанов.

Илья скривил губы.

— Я туда и планировал.

И теперь Шейну пришлось сдерживать улыбку. Он поднялся на колени, потом выпрямился, все еще злой как черт. Илья точно поставил ему подножку.

Толпа освистывала Илью, выкрикивала всевозможные бранные слова. Шейн встал перед ним.

— Хватит быть засранцем.

— Хватит падать.

Шейн ткнул его в грудь пальцем в перчатке. И услышал одобрительный рев толпы.

— Тебе не победить меня по-честному.

Илья поднял бровь.

— Ты так думаешь?

Кто-то схватил Шейна за руку и потянул прочь.

— Хватит, держите себя в руках, вы двое. Господи.

— Привет, Хейден, — ухмыльнулся Илья.

— Ты мне все еще не нравишься, Розанов, — ответил Хейден.

— О, нет! — театрально воскликнул Илья. — Как же мне произвести впечатление на пятнадцатого в рейтинге лучших игроков «Монреаля»?

— Шейн, я сейчас врежу ему.

— Не надо.

— Я собираюсь ударить его.

— Нет, не ударишь, — рявкнул арбитр. — Вернитесь на свои скамейки, все трое. Сейчас рекламная пауза. Остыньте немного.

Илья подмигнул Шейну и покатился к своей скамейке. Шейн почувствовал, как загорелись щеки.

— Я все еще не могу поверить, что он твой... ну, ты понял, — проворчал Хейден.

— Тихо.

— Я знаю. Знаю. Просто... меня мутит, стоит подумать об этом.

— Тогда не думай!

— Я к тому, что мог бы познакомить тебя с хорошим парнем, если бы ты просто...

— Заткнись!

В начале сезона Шейн рассказал о себе некоторым товарищам по команде, но ни словом не обмолвился об Илье. Хейден догадался обо всем примерно через месяц после того, как Шейн признался ему в своей ориентации.

— Эй, можно тебя кое о чем спросить? — они шли к своим машинам после возвращения домой из очередной поездки. — Помнишь, ты встречался со своим таинственным мужчиной каждый раз, когда мы играли в Бостоне? А теперь перестал?

— Мы... расстались, — моментально ответил Шейн.

Вышло неубедительно.

— Ага. Но в этом сезоне ты часто ездил в Оттаву.

— Да, там же живут родители. Я их навещал.

— Твои родители всегда там жили, и они ездят в Монреаль даже чаще, чем ты в Оттаву. Так что у меня появилась теория. Думаю, твой таинственный мужчина — Илья Розанов.

Шейн чуть не грохнулся в обморок от страха и