Побочный эффект - Ольга Вечная

Не знаю, удержит ли нас мост из этих материалов. А если да, то как долго? Могу лишь гарантировать: я ни за что не стану его раскачивать.

- Нервничаешь? - спрашивает Тимур, переводит глаза на меня.

- Да. Любые юридические вопросы меня буквально иссушают.

Он кивает.

- Буду говорить я, а ты дополняй, если что-то вспомнишь.

- Тебя они тоже нервируют.

- Это часть работы. Справлюсь.

Не сомневаюсь. И все же, к такому невозможно привыкнуть.

Двери лифта разъезжаются, и мы попадаем в пустой коридор. Сегодня выходной день, встреча неформальная, даже секретаря нет на месте.

Тимур оглядывается, словно вспоминая, куда идти, я робко беру его за руку, он сжимает мои пальцы и ведет в сторону дальнего кабинета.

Тимур упомянул, что его отец работает с этим адвокатом. Савелий Андреевич Исхаков славится спорными делами, агрессивной работой со СМИ и, конечно, победами. Он появился в Москве не так давно, но быстро вписался, словно всегда тут и был.

У меня, разумеется, нет денег на такого адвоката. Я даже не знаю, сколько он стоит. Все это не способствует высокому боевому духу.

Тимур стучится в дверь и тут же открывает.

- Добрый вечер. Мы не рано?

Просторный, довольно безликий кабинет, никаким образом не отвлекающий от дел. За столом сидит серьезный мужчина.

- Здравствуйте, проходите, - звучит низкий, спокойный голос.

Савелию Андреевичу на вид лет тридцать пять-сорок, внешность необычная - он довольно симпатичный, при этом смазливым его точно не назовешь. Одет - официально, только рукава белой рубашки закатаны до локтей. Судя по кольцу - женат. Это почему-то успокаивает: семейные мужчины будто бы реже позволяют себе странности.

Адвокат поспешно поднимается из-за стола, встречает нас. Пожимает Тимуру руку, окидывает меня взглядом - нет, не оценивающим. Как будто уже прикидывает тактику ведения дела.

Но какой же он высокий! Они с Тимуром - две башни, я же - с одной стороны, ощущаю себя еще меньше и незначительнее, чем обычно. С другой - эти мужчины здесь собрались в воскресный вечер именно из-за меня.

Вот вам и Алёнушка Евсеева, опальный хирург из госки.

Когда со знакомством и приветствиями покончено, и мы рассаживаемся по обе стороны стола, дверь снова открывается. Заходит молодая женщина в строгом костюме, длинные волосы аккуратно собраны в строгую прическу.

- Добрый вечер, извините, задержалась.

Тимур и Савелий Исхаков поднимаются.

- Моя коллега и партнёр Александра Дмитриевна Исхакова, - спокойно представляет Савелий Андреевич. - Она возглавит процессуальную часть.

Фамилии совпадают. Я почему-то сразу понимаю, что они не родственники, а пара. Интересно. Александра Дмитриевна доброжелательно улыбается мне, протягивает руку.

- Давайте сначала факты, без эмоций, - начинает адвокат, когда мы вновь рассаживаемся. - Эмоции оставим на потом, если останутся силы. Итак, когда была операция?

Тимур начинает рассказывать, адвокаты внимательно слушают, что-то помечая в блокноте. Дальше они начинают сыпать вопросами, и мне тоже приходится подключиться. Удивительно, но они неплохо осведомлены в нашей специфике.

Спустя час я начинаю чувствовать себя увереннее. До этого у меня был небольшой опыт общения с юристом из госки и нашим семейным, и я думала, что будет примерно то же самое. Точнее - тихий ужас. Но нет.

- Есть ли у вас с собой пакет меддокументов?

Я кладу папку на стол. Здесь все, что собрали с прошлым юристом. Александра Дмитриевна листает, Савелий Андреевич продолжает спрашивать.

Есть ли внутренний акт проверки в больнице? Больница предлагала «полюбовно» решить вопрос? Вы давали комментарии в СМИ? Вы общались с пациенткой после подачи иска? И так далее.

- Нет, не общалась. Мне звонили ее адвокаты, и это было мучительно.

- Как вы переносите давление в СМИ?

- Я практически не захожу в интернет. Но моя мама часто плачет. Раньше она присылала мне какие-то особенно невыносимые отзывы, но я попросила ее так не делать. Хотя это жестоко: ей их скидывают соседки и подруги. У меня пока получается забыться на работе и не думать. - Бросаю взгляд на Тимура. Честно стараюсь говорить без эмоций. - Происходящее уверенности не добавляет.

Не знаю, насколько это важно, но Александра Дмитриевна что-то долго пишет в блокноте.

- «Эккерт-про» готова официально встать на вашу защиту?

- Да, - спокойно произносит Тимур, и внутри что-то ощутимо сжимается. Это происходит каждый раз, когда он доказывает свою преданность.

- Тогда последний на сегодня вопрос: чего вы боитесь больше всего?

Я моргаю, и Исхакова перечисляет:

- Увольнения, потери репутации, прессинга в интернете, уголовки. Чего боитесь и чего ожидаете от работы с нами.

- Уголовки? - приподнимаю брови. - Прекрасно. И не удивительно. А знаете, я уже ничего не боюсь. Но хочу, чтобы это закончилось. Чтобы не пришлось платить то, что я не обязана. И… чтобы меня перестали называть монстром, потому что это оскорбление. Возможно, я ошибалась, если так - пусть докажут и я признаю ошибку. Но сейчас меня голословно публично унижают. Я хочу справедливости.

Тимур одобрительно кивает.

Адвокаты переглядываются.

- Новая экспертиза? - то ли уточняет, то ли советует Савелий Андреевич, Александра Дмитриевна соглашается.

- Смотрите, - поясняет она мне. - Дела о вреде здоровью балансируют на трех китах: наличие вреда, дефект помощи и причинно-следственная связь. Если мы выбьем одно звено - конструкция иска начнет шататься. Будем ходатайствовать о проведении судебно-медицинской экспертизы через суд.

- Адвокат Журавлевой пишет о сильных моральных страданиях, дескать, повторная экспертиза невозможна.

- Должно все равно получиться, - размышляет Савелий.

- Получится. Больница, я вижу, формирует свою позицию. Нам нужно, чтобы наша линия защиты с ней не конфликтовала.

- Она как раз конфликтует, - встреваю я.

Но адвокаты продолжают рассуждать друг с другом в полголоса.

- Показания расходятся. Судья увидит противоречия - такие дела вызывают у суда настороженность.

Слово «настороженность» звучит так, будто судьи такого терпеть не могут.

- Тут только повторная экспертиза.

Через пару минут они заканчивают совещаться и одновременно поворачиваются ко мне с такими азартными лицами, что я искренне радуюсь, что эти двое на моей стороне.

- Судья не врач, ему нужно мнение тех, кто понимает, что вы сделали руками, - говорит Александра Дмитриевна. - Если мы начнем работать, я подготовлю возражения на иск, соберу доказательства и пропишу линию поведения для Алёны Андреевны на допросах и заседаниях...

- Хорошо. Мы обсудим и свяжемся