Возлюбленная для чемпиона - Маша Кужель

Я послал ей самый большой флакон этих духов с неприлично огромным букетом на ее двадцать пятый день рождения, но курьер связался со мной, сообщив, что доставку не приняли.

Тогда я понял этот намек.

— Как твоя кандидатская? — спрашиваю я. Было трудно освободиться от навязчивых воспоминаний, когда от нее пахло моим любимым ароматом.

— Аккуратнее, Илюх! — Кирилл качает головой и шепчет. — Мы не имеем права задавать этот вопрос, пока она не защитится.

Аня закатывает глаза.

— Дело не в этом. Просто меня бесит, когда ко мне пристают по этому поводу. Как будто, если все без конца буду дергать меня, я быстрее ее закончу, — она бросает пристальный взгляд на братьев. — Это так не работает.

— Илюша, милый, как я рада тебя видеть! Ну вот и дома, — сказала Екатерина Николаевна, заставляя меня отвернуться от девушки, по которой я так сильно скучал.

Теперь у нее короткая стрижка, которая очень ей идет. Раньше у Екатерины Николаевны были шикарные густые волосы, но после борьбы с онкологией, она потеряла свою роскошную копну. Я обнимаю ее со всей теплотой.

— Сам рад, Екатерина Николаевна.

Она улыбается и отстраняется, поглаживая мою руку.

— Твоя мама была бы так рада, что ты снова здесь!..

Я киваю.

— Да, думаю она бы обрадовалась.

Она оглядывается по сторонам.

— Ты один? Я думала, ты приедешь с Темой!

— Он пока в Москве с няней. У меня куча дел из-за переезда, поэтому я заберу его через пару недель. Как раз шумиха поуляжется.

Екатерина Николаевна кивает, зная, что «шумиха» означает тот факт, что мой сын самым ужасным образом узнал, что на самом деле она мне не сын. Чертова Роза. Когда я обнаружил ее ложь шесть лет назад, мне было трудно это проглотить, но я понял, что, если бы она не солгала, Тема никогда бы не появился в моей жизни. И поскольку он — это лучшее, что когда-либо случалось со мной, я не мог на нее злиться. Но потом Розу угораздило пойти и раскрыть правду в пьяном выступлении в одной передаче на телеке, которая идет по федеральному каналу и просто обожает полоскать грязное белье знаменитостей.

С тех пор Тема и я оказались под неусыпным вниманием любителей сенсаций.

— Может, нам пора за стол? — спрашивает Екатерина Николаевна, нахмурившись. — Илюша, ты с дороги, а мы тебя голодом морим! А вот и наш Платоша, Женин сынок, — говорит она, указывая на маленького мальчика, который только что прибежал откуда-то со второго этажа. Он примерно того же возраста, что и мой Тема.

Я улыбаюсь ему.

— А мы уже виделись с этим крепышом. Тебе тогда было годика два. Ты наверно меня не помнишь?

Парнишка качает головой.

— Я думал, ты привез мне друга.

Меня захлестывает волна семейного тепла.

Мы не будем здесь одни, Тёмыч. У нас есть семья.

— В следующий раз привезу. Обещаю.

Екатерина Николаевна указывает на женщину с темной шевелюрой.

— Ты помнишь Снежану? Она жена Жени и мама Платона.

— Я знаю Снежану, — говорю я, помахав рукой своему риэлтору. — Она ищет для меня квартиру.

— Мы идем на просмотр завтра? — спрашивает она.

Я киваю. Я приехал сюда, чтобы окончательно посмотреть квартиру, которую она нашла для меня, и если все пройдет хорошо, то завтра с утра я окончательно приму решение и куплю ее до своего отъезда.

— Естественно.

— Хорошо. А вот и Кристина, — говорит Екатерина Николаевна, указывая на загорелую женщину, которая рассматривает меня, с тех пор как я вошел в комнату, как будто я настоящая диковинка. Она держится рядом с Аней, и мне интересно, как много она знает о нашем прошлом. — Кристина — девушка Кирилла.

Я обвожу взглядом всех собравшихся.

— Жены, невесты, дети. Вы даром времени не теряли, — говорю я, и все смеются.

— Давайте уже садиться, — командует Екатерина Николаевна.

Я откидываюсь на спинку стула и с ностальгией наблюдаю за тем, как все наперегонки накладывают себе салаты и закуски. Екатерина Николаевна внимательным взглядом следит, чтобы все ели как следует.

Аня ловит мой взгляд.

— Ну как? Сильно ты от нас отвык?

— Теперь все по-другому, — тихо говорю я. С одной стороны, все так, как было в моем детстве. С другой стороны, различия невозможно не заметить. Здесь стало гораздо больше людей, но самое главное — здесь нет Федора Ивановича, который всегда командовал этим парадом.

— Все хорошее проходит.

На лице Ани мелькает боль, и я снова вспоминаю похороны ее отца и то, как она плакала в моих объятиях.

Я открываю рот, чтобы извиниться — за ту ночь, за те годы, когда я позволял ей отгораживаться от меня, — но снова закрываю его. Сейчас на меня устремлены взгляды слишком многих людей, и я не думаю, что Аня хочет, чтобы они знали, почему я должен перед ней извиниться.

Глава 10

Аня

После окончания застолья все разбрелись кто куда. Женя и Снежана поехали домой, Илья, Кирилл и Крис пошли играть в настолки. А я решила, что использую свои рабочие дела как предлог, чтобы остаться одной с ноутбуком.

Я сразу поняла, что голова слишком забита для того, чтобы заниматься кандидатской. Поэтому, усевшись за кухонный стол, я стала отвечать на письма студентов.

Среди прочих нахожу письмо студента, который очень извиняется, что “немножко” задержал свою работу — всего лишь на три недели. Я кровожадно потираю руки и готовлюсь сорвать всю свою злость на этом недотепе. Я уже перешла к длинному абзацу, в котором подробно и популярно объясняю, почему не приму работу, когда слышу, как дверь на кухню открывается и закрывается. Не оборачиваясь, я понимаю, что Илья только что зашел на кухню и теперь стоит за моей спиной. Зачем он здесь? Почему я чувствую его, когда он рядом, даже после стольких лет, даже не глядя?

Я наклоняюсь ближе к ноутбуку, притворяясь, что не замечаю каждого его шага. Притворяясь, что не замечаю, как он выдвигает стул рядом со мной и садится на него.

Я смотрю на него, но он делает вид, что изучает кафельный пол. Прекрасно. Если он не собирается начинать разговор, то и я не буду. Мужики в наше время совсем расслабились Время загадочных принцев давно прошло. Я возвращаюсь к своему письму, но, перечитав