В погоне за убежищем - Кэтрин Коулc

— Расскажи, — выдавила я.

Кайлер долго молчал.

— Он застал меня, когда я собирал вещи, чтобы уйти. Достал нож. Никогда не видел его таким. — Голос сорвался. — Думаю, он собирался меня убить.

Я не выдержала, подняла взгляд:

— Кайлер…

Слезы хлынули по его лицу.

— Мой отец пытался убить меня. А мать… она просто стояла и смотрела. Словно я для нее ничто.

Я не знала, куда дотронуться, чтобы не причинить боль. Но, как всегда, зацепила его мизинец своим.

— Теперь ты в безопасности. Мы тебя защитим.

В его взгляде появился новый страх, перемешанный с отчаянием. Он сжал мой мизинец сильнее:

— Ты не можешь сказать, что мы знакомы. Что я целовал тебя.

Я нахмурилась, не понимая.

— Иначе меня отсюда выкинут. Твой брат постарался, чтобы меня определили сюда. Хотели отправить в приют в Роксбери. Если узнают, что мы… — он не договорил, — пошлют туда.

Боль разорвала меня изнутри. Он не заслуживал этого. Он заслуживал спокойного места, где не надо оглядываться. И он его получит. Даже если мне придется стереть из памяти, что он знал меня лучше всех. Даже если придется скрыть, что я влюбилась в него с того самого момента, как он нашел меня кричащей в лесу.

Он отпустил мой мизинец и это было все равно что вырвать из груди живое сердце. Но не отвел взгляд, когда сказал слова, что разбили меня окончательно:

— Воробушек, — хрипло произнес он, — ты всегда была слишком хороша для меня. Так будет лучше.

1

Фэллон

ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ЛЕТ СПУСТЯ

Обхватив ладонями кружку с надписью «Лучшая тетя на свете», я глубоко вдохнула. В нос ударил аромат крепкого темного кофе — густого, насыщенного, с легкими нотками горького шоколада и миндаля. Или мне это просто казалось. Неважно. Главное было одно.

— Сделай свое дело, сладкий, сладкий кофеин, — прошептала я в чашку, будто могла наколдовать себе хоть немного бодрости.

Сделав долгий глоток, я прикрыла глаза — глаза, в которых будто плескался песок, пропитанный кислотой. Но уже через пару глотков я почувствовала себя чуть более человеком.

Я открыла глаза и поставила кружку на комод. Его поверхность была вечно усыпана круглыми следами от чашек — напоминание о бесконечных утратах, которые начинались точно так же. Маму это сводило с ума. Она то и дело совала мне подставки или предлагала заново отполировать крышку. Но подставки неизменно терялись в хаосе моего крошечного домика на окраине города, а комод, как я считала, имел свой характер. Или, как говорила Лолли:

— Видал он виды, детка.

Двигаясь по комнате, я натянула покрывало на кровати и поморщилась, заметив на тумбочке стопку папок и ноутбук. Бумажная работа. Ее всегда было невпроворот, если ты трудишься в отделе опеки и попечительства. И девять раз из десяти именно из-за нее я ложилась в два часа ночи. Я снова потянулась за кружкой, напоминая себе, насколько мало сегодня спала.

Телефон пискнул, и я наугад схватила его с зарядной док-станции, чуть не уронив Пизанскую башню из бумаг. С шипением выругалась, когда горячий кофе плеснулся на руку, но обошлось без серьезных ожогов. На экране мигал семейный чат.

Шеп сменил название группы на Трусы-слипы Коупа.

Я нахмурилась. Мои братья и сестры постоянно соревновались, придумывая все новые и новые имена для чата, но такого еще не было.

Шеп: Гляньте, что я сегодня в магазине видел…

На экране появилось фото обложки журнала Sports Today. На нем — мой брат, хоккейная звезда, без рубашки, с каким-то блеском на груди и зачесанными назад волосами. К счастью, он был не в нижнем белье, но тренировочные шорты оставляли мало простора для фантазии. Я скривилась.

Я: Вот это зрелище мне точно не нужно было перед завтраком. Меня слегка подташнивает.

Коуп: Грубо. Саттон сказала, что я выгляжу шикарно.

Роудс: Твоя невеста вряд ли способна быть объективной.

Кайлер: Это что, вас в бочке с оливковым маслом вымочили? Или ведром Crisco обмазали? Мне нужны подробности.

Все в семье называли Кайлера сокращенно — Кай, но я так и не смогла сменить имя в своем телефоне. Как и многое другое, это было напоминанием о том, что могло бы быть. Знак того, что я никогда не отпущу, даже понимая, что оно не мое.

Трейс: Это фото неприлично. Как серые спортивные штаны, только хуже.

Роудс: Ах да, серые штаны — мужское распутное белье. Думаю, холод уже достаточный, чтобы выложить для Энсона пару пар.

Это невольно вызвало у меня улыбку.

Я: Дай знать, как отреагирует ненавистник солнца и ярких красок, когда его заставят ходить в нижнем белье на людях.

Жених Ро был хроническим мрачным ворчуном, разговаривавшим в основном рычанием и хмурыми взглядами, пока она не появилась в его жизни. Все изменилось, когда они нашли друг друга. В груди неприятно кольнуло. Я отложила телефон и потерла место чуть выше солнечного сплетения.

Арден: Слишком рано, чтобы смотреть на причиндалы Коупа. Хотя, думаю, хоккейные зайки будут в восторге.

Коуп: Не говори «хоккейные зайки» при Саттон. Она сразу лезет с ножом.

Аден: Подарю ей перочинный нож на Рождество.

Я тихо усмехнулась, продолжая краситься. В нашей семье Арден прославилась тем, что хваталась за нож первой и задавала вопросы потом. Именно так она и познакомилась со своим нынешним женихом, Линкольном.

Коуп: Пожалуйста, не надо. У меня нет денег на судебные иски.

Шеп: Сообщаю для всеобщей радости: я отправил это фото Лолли, и она сказала, что сделает из Коупа фею-принца в своем следующем арт-проекте.

На губах появилась ухмылка, пока я старалась не смазать консилер. Лолли была печально известна своими двусмысленными бриллиантовыми картинами. Все они имели ярко выраженный фаллический или сексуальный подтекст. И сколько бы мама или мы ни подшучивали над ней, она не переставала дарить свои творения.

Коуп: Она, наверное, нарисует, как я оседлал бедную беззащитную фею.

Роудс: Еще повезет, если попадешь в одну из ее композиций-тройничков. Помните королеву эльфов и башню Эйфеля?

Трейс: Мои глаза до сих пор не оправились.

Я снова взглянула в зеркало и поморщилась. Темные круги сегодня придется замазывать в два слоя.

Кайлер: Хочу лично узнать ее художественное видение за ужином сегодня.

Я выругалась, глядя на стопку работы на тумбочке.

Я: Может, мне придется пропустить сегодня. Простите, ребята. Если так, дайте полный отчет.

Роудс: Что происходит? Ты в последнее время совсем пропала.

Вина кольнула сильнее. Она была права — я пропустила больше семейных ужинов за последний месяц, чем за