Бабий Яр. Реалии - Павел Маркович Полян

Кишинев

The Historical Expertise 2024

Полян Павел

Бабий Яр. Реалии. — Кишинев : The Historical Expertise, 2024. — 692 с., ил.

ISBN 978-3-9107-4157-7

Киевский овраг Бабий Яр — одна из «столиц» Холокоста, место рекордного единовременного убийства евреев, вероломно, под угрозой смерти, собранных сюда якобы для выселения. Почти 34 тысячи расстрелянных всего тогда за полтора дня — 29 и 30 сентября 1941 года — трагический рекорд, полпроцента Холокоста! Бабий Яр — это архетип расстрельного Холокоста, полигон экс-терминации людей и эксгумации их трупов, резиденция смерти и беспамятства, эпицентр запредельной отрицательной сакральности — своего рода место входа в Ад. Это же самое делает Бабий Яр мировой достопримечательностью и общечеловеческой трагической святыней.

Жанр книги — историко-аналитическая хроника, написанная на принципах критического историзма, на твердом фактографическом фундаменте и в свободном объективно-публицистическом ключе. Ее композиция жестко задана: в центре — история расстрелов в Бабьем Яру, по краям — их предыстория и постистория, последняя — с разбивкой на советскую и украинскую части. В фокусе, сменяя друг друга, неизменно оказывались традиционные концепты антисемитизма разных эпох и окрасок — российского (имперского), немецкого (национал-социалистического), советского (интернационалистского, но с характерным местным своеобразием) и украинского (младонационалистического).

Открывается книга автобиографическим вступлением («На берегу Бабьего Яра»), завершается — разделом «Бабий Яр как хроническая болезнь». Концовка книги задумывалась как оптимистическая, ведь «хронический больной» явно шел на поправку и до вожделенной достойной мемориализации Бабьего Яра было уже рукой подать. Но после 24 февраля 2022 года эта задача, как и все что ни есть нормального в мирной гражданской жизни, лишилась приоритетности и вновь встала на паузу. Планетарная трагедия, так и не увенчавшаяся до сих пор, на девятом десятилетии после себя, своей достойной мемориализации, по-своему феноменальна и трагедийна.

Волей-неволей книга вопиет и о сегодняшних рисках гуманитарной и культурной деградации. Написанная по заданию Клио, она рассчитана на широкий круг читателей, интересующихся историей Второй мировой войны, Холокоста и антисемитизма в Украине и в России.

Полян П., 2024

Издательство «The Historical Expertise», 2024

(Отсканировал и обработал: krauzer7770 (rutracker.org))

Якову Бердичевскому

Советский гуманизм, немецкий гуманизм, ассирийский гуманизм, марсианский гуманизм — о, сколько же их на белом свете, и каждый прежде всего стремится перестрелять как можно больше людишек, начинает с Бабьих Яров и кончает ими. Бабий Яр — вот истинный символ и культур ваших, и гуманизмов.

Анатолий Кузнецов

...Мы с ними [евреями] еще поквитаемся. Они запомнят меня!..

Адольф Гитлер (в передаче А. Шпеера)

...забыть есть взаимное дело. Мы тоже забыли когда-то, что мы евреи. По воскресениям Розенблат надевал черный фрак, цилиндр на голову, садился в коляску и ехал в кирху. Немцы улыбались мне и говорили: «Гутен таг». И я улыбался немцам, приподнимал цилиндр и говорил: «Гутен таг». Но на другой день после прихода Гитлера оказалось: немцы не забывали, что я еврей. Они уже не говорили мне: «Гутен таг». Нельзя забывать, мальчик, что ты еврей, раньше, чем это забудут другие.

Владимир Порудоминский

Никто не может понять ни глубину, ни объемы этой псевдочеловеческой ямы.

Яков Бердичевский

Нет ничего. Одна зола

По-человечески тепла.

Илья Эренбург

НА БЕРЕГУ БАБЬЕГО ЯРА. Вместо предисловия

...В недалеком будущем состоятся торжественные сеансы уничтожения иудейского племени в Будапеште, Киеве, Яффе, Алжире и во многих иных местах. В программу войдут, кроме излюбленных уважаемой публикой традиционных погромов, также реставрирование в духе эпохи: сожжение иудеев, закапывание их живьем в землю, опрыскивание полей иудейской кровью и новые приемы, как то: «эвакуация», «очистки от подозрительных элементов» и пр.

Илья Эренбург

Цицерон считал историю учительницей жизни, Гегель ему возражал, утверждая, что уроки истории состоят в том, что они ничему не учат. Может быть, когда-нибудь в этом заочном споре победит римлянин, но пока прав немец...

Георгий Касьянов

Я Вам прочту нечто рискованное, но тем не менее я это прочту...

Иосиф Бродский

Сущность историзма в том, чтобы прошлое воспринимать с живостью текущего момента, а современность мыслить исторически.

Семен Дубнов

Давайте не промолчим хотя бы во второй раз.

Эли Визель

Между Аушвицем и Бабьим Яром

Одна из моих книг — 2010 года издания — называлась довольно претенциозно: «Между Аушвицем и Бабьим Яром. Размышления и исследования о Холокосте».

Об Аушвице в ней было и впрямь много, а о Бабьем Яре — лишь пять страниц. Всего 5 из 550, меньше процента, да и те — путевые записи! Диспропорция? — Нет, аванс!

В Киеве я, москвич, был всего несколько раз в жизни. Впервые — кажется, в 1974 году, на съезде Географического общества СССР. Во второй раз — уже в 1980-е гг., на какой-то другой конференции, и тогда-то я впервые посетил Бабий Яр. Увидел зеленую впадину-лужайку размером с футбольное поле, а посередке какую-то бронзовую фигурную группу с героическим моряком в центре. Подумалось уже тогда: а при чем здесь расстрел евреев?

В следующий раз я добирался сюда уже на метро и все удивлялся тому, что станция называется почему-то «Дорогожичи», а не «Бабий Яр». Лужайка с футбольное поле как-то ужалась оптически, ее окружил по периметру кустарный коммеморативный самосев-самострой, а в парке за метро огорчила даже «Менора». Окруженная какими-то пыльными задворками и отмеченная тогда лишь нарциссической табличкой о спонсорстве «Сохнута» и «Джойнта», она смотрелась как скромный еврейский вклад в этот не прекращающийся морок исторической бестактности и агрессивного беспамятства.

Но самое глубокое переживание поджидало меня в 2019 году, когда мы вместе с Дмитрием Бураго, жизнерадостным киевским поэтом и издателем, подготовили и провели «Мандельштамовские чтения в Киеве». Они проходили с 30 апреля по 1 мая и были посвящены 100-летию прекрасной и нетривиальной даты — 1 мая 1919 года — дня знакомства и первой встречи Осипа Мандельштама и Надежды Хазиной!

Процитирую аннотацию тех чтений:

Поэт и его жена, поэт и его подруга, их любовь и их союз со всеми проблемами и трудностями, вплоть до трагических, — одно из великих таинств судьбы и великих тем поэзии. Но пара «Осип Мандельштам и Надежда Мандельштам» занимает в этом контексте особое место. Он —