Советская элита от Ленина до Горбачева. Центральный Комитет и его члены, 1917-1991 гг. - Эван Модсли

революции и гражданской войны, подчёркивают решающую роль народных масс и утверждают, что вступить в партию мог любой солдат или рабочий[67]. Но элита как была, так и осталась тесным кругом избранных. Ведущая роль в нём принадлежала мужчинам (NB) — марксистам-подпольщикам, — стоявшим у руля партии до Февраля 1917 г. 62% всех представителей революционной элиты (48 из 78 человек) ещё до событий 1905 г. занимались революционной деятельностью. Возможно, лишь один представитель революционной элиты оказался вовлечён в радикальную политическую деятельность после Февраля 1917 г. — узбекский партийный лидер А. Рахимбаев. Он стал коммунистом в 1919 г., когда ему исполнилось 23 года. И.И. Кутузов, глава Московского объединения текстильной и лёгкой промышленности, также, по всей видимости, стал членом партии после 1917 г. Но возможно, ещё в 1917 г. или даже раньше он был членом другой революционной организации[68].

Изучая элиту на протяжении 74 лет советской истории, учитывая возрастные особенности и жизненный опыт, мы следуем в этой книге несколько упрощённой схеме её деления на четыре поколения. Первое — родившиеся до 1900 г. Второе — советские руководители, которые родились в 1901–1920 гг., третье — рождённые в 1921–1940 гг., четвёртое — те, кто родился после 1941 г. Революционная элита 1917–1923 гг. целиком представляет первое поколение. Его составляли преимущественно молодые люди, усреднённый год рождения её представителей — 1884 г. В 1905 г. средний возраст члена ЦК составлял 21 год, а в 1917 г. — 33 года. Если сравнить усреднённый год рождения для двух подгрупп революционной элиты, то для старой революционной элиты это будет 1883 г., а для новой — 1887. Такую разницу в возрасте нельзя считать незначительной. Представители старой революционной элиты в 1905 г. по большей части являлись уже взрослыми людьми (их средний возраст — 21 год). Для вторых же пора отрочества ещё не закончилась (в 1905 г. им исполнилось 18 лет). В то же время, представители обеих групп были захвачены революцией. Те, кто помладше, состояли в революционных группах учащихся старших классов гимназий и училищ, тем самым зачастую прерывая своё дальнейшее обучение[69]. В 1920 г. средний возраст представителя старой революционной элиты достигал 37 лет, в тоже время для новой элиты этот показатель составлял 33 года. В общем, не такая уж большая разница.

Известно место рождения 77 из 78 представителей революционной элиты. Все они уроженцы разных мест Российской империи (табл. 1.5). Только восемь человек — москвичи или петербуржцы, к тому же в основном не из рабочих семей. Примечательно, что в их число входят три женщины: В.Н. Яковлева, А.М. Коллонтай и Е.Д. Стасова — единственные представительницы слабого пола в революционной элите. Более половины членов ЦК (40 из 77) родились за пределами Европейской части Российской империи[70]. Революционная элита была этнически смешанной, что вполне согласуется с фактором происхождения[71]. Только половина из её представителей (38 из 78) являлись великороссами. Вторую по численности группу — 13 человек (17% от общего числа) — составляли евреи. Восемь человек были украинцами; национальные меньшинства Прибалтики и Закавказья представляли восемь и пять человек соответственно. Ещё шесть человек, входивших в состав революционной элиты, принадлежали к другим национальностям. Такое положение дел, казалось бы, подтверждает теорию тех, кто считает большевиков организацией инородцев в России, но также и противоречит идее о нерушимом единстве партии. Впрочем, этнических русских среди рядовых членов партии было гораздо больше: в 1922 г. они составляли 72% от их общего числа, евреи — 5%, а украинцы — 6%[72]. В этом смысле старая революционная элита мало или совсем не отличалась от новой. В обоих случаях великороссы составляли примерно половину — 9 из 19 и 18 из 32 соответственно. В каждой подгруппе евреи составляли приблизительно десятую часть: двое в старой элите (Иоффе и Лашевич, последний ненадолго вернулся в состав ЦК после 1922 г.), трое в новой (Гусев, Пятницкий и Зеленский). Однако, что интересно, в подгруппе, которую мы назвали ядром революционной элиты, евреи составляли 35% (8 из 23)[73]. Итак, революционная элита была многонациональной и объединяла уроженцев разных областей и регионов России. Это не позволяет переносить на послереволюционный период выводы Дэвида Лейна о национальном составе большевиков до 1907 г., которые, по его мнению, в противоположность меньшевикам «в подавляющем большинстве случаев были великороссами»[74].

Таблица 1.5. Распределение революционной элиты по месту рождения   Все Старая элита Новая элита Европейская часть России 37 8 15 Окраины Российской империи Прибалтика 9 4 4 Белоруссия 3 1 1 Украина 14 4 5 Закавказье 5 0 2 Урал 2 1 1 Сибирь 2 0 1 Центральная Азия 3 1 2 За пределами Российской империи 2 0 0 Не известно 1 0 1 Всего 78 19 32

Примечание. Революционная элита — члены партии, избранные в ЦК в 1917–1922 гг. (включительно). Старая элита — это те, кто не был переизбран после 1920 г. Новая — те, кто впервые вошёл в состав ЦК после 1920 г. Европейская часть России — территории бывшей РСФСР в 1991 г. западнее Урала.

Социальное происхождение, образование и род занятий — связанные между собой категории. Исходя из этого положения, наиболее очевидным для западных исследователей было деление членов партии на рабочих и интеллигенцию, а для советских — на рабочих, крестьян и служащих (такого же принципа придерживались и в партийных документах). Как уже было показано выше на примере работ Лейна, Элвуда и Хеймсона, наиболее заметной тенденцией развития партии до 1917 г. оказалось сокращение доли интеллектуалов и переход доминирования к рабочим. Принимая это во