Израильско-палестинский конфликт. Непримиримые версии истории - Каплан Нил
Начиная с декабря 1968 г. Египет и Израиль вели активные артиллерийские перестрелки через Суэцкий канал. Израильские самолеты совершали множество вылетов, иногда забираясь далеко вглубь египетской территории; Египет в ответ разместил вдоль Суэцкого канала новые советские ракетные установки и прибег к помощи советских летчиков, чтобы укрепить воздушную оборону страны. С марта 1969 по август 1970 г. эта вялотекущая египетско-израильская «война на истощение» не давала страстям улечься, без конца заключались непрочные договоренности о прекращении огня, которые немедленно нарушались. В итоге эта мини-война стоила жизни тысячам египтян (военных и гражданских) и 367 израильским солдатам. Она демонстрировала недовольство арабов сложившейся ситуацией и способствовала сохранению высокого уровня напряженности не только между воюющими сторонами в регионе, но и между их советскими и американскими покровителями[327]. Кроме того, она подготовила Израиль и Египет к следующей большой войне.
Неспособность найти выход из тупика, в который стороны зашли после 1967 г., и правовая неопределенность статуса захваченных Израилем территорий стали благодатной почвой для возникновения десятого из выделяемых в этой книге основных противоречий, которое и сегодня остается частью арабо-израильского конфликта: следует ли считать земли на Западном берегу реки Иордан, захваченные Израилем в июне 1967 г., оккупированной территорией и имеет ли Израиль право строить там еврейские поселения.
Для религиозных сионистов ответ очевиден. Для них эти земли — неотъемлемая часть обещанной им в Библии страны Эрец-Исраэль. То, что неевреи жили здесь веками и тысячелетиями, они считают временной «оккупацией», от которой государство Израиль эти земли «освободило», вернув их законным еврейским владельцам. «Гуш Эмуним» и другие поселенческие движения начали «возвращаться в Сион», как они это себе представляли, переселяясь на эти территории и требуя, чтобы государство поддерживало это их величайшее начинание, предписанное Господом. Эти группы утверждали, что продолжают дело пионеров-сионистов, начатое в годы первой и второй алии (до 1914 г.), но резко и искусственно, по их мнению, приостановленное границами 1949 г.; одним такая теологическая/идеологическая аргументация импонировала, другие ее критиковали. У сменявших друг друга израильских правительств имелись свои нерелигиозные или тактические причины допускать или поощрять деятельность поселенцев[328].
Арабы, палестинцы и многие другие критикуют действия Израиля по строительству поселений, ссылаясь на Четвертую Женевскую конвенцию, согласно которой (статья 49) «оккупирующая держава не сможет депортировать или перемещать часть своего собственного гражданского населения на оккупированную ею территорию». Большинство стран мира соглашаются с этим прямолинейным пониманием ситуации и международного договора, признавая, что земли, о которых идет речь, действительно «оккупированы» Израилем в результате войны 1967 г. и относиться к ним следует соответственно[329].
Официальная израильская интерпретация, однако, основана на ином понимании правового статуса Западного берега: как «спорной», а не «оккупированной» территории. Основанием для такой позиции служит статус территорий, вытекающий из прекращения британского мандата; Израиль тогда рассматривается как единственное государство, унаследовавшее в 1949 г. суверенитет над землями подмандатной Палестины (или над большей их частью). Суверенитет над Западным берегом и сектором Газа менее однозначен с юридической точки зрения, поскольку (1) аннексия Западного берега Иорданией в 1950 г. никогда не была признана на международном уровне, за исключением двух стран (Британия и Пакистан), и (2) Египет никогда не претендовал на суверенитет в секторе Газа, предпочитая лишь управлять этой территорией[330].
Исходя из такой интерпретации, сменявшие друг друга израильские правительства санкционировали приобретение земель и строительство новых поселений на территориях, руководствуясь прежде всего своими собственными внутриполитическими и экономическими соображениями, а также часто ссылаясь на не вполне несомненные требования безопасности. Меньше внимания уделялось тому, как расширение поселений сказывается на коренном палестинском населении, на соседних государствах и на международном (или американском) общественном мнении. Поначалу «миролюбиво настроенные» израильские лидеры тоже не возражали против создания новых поселений, считая их удобным предметом торга и рычагом воздействия на арабов с целью принудить их к переговорам. Но поскольку оккупация продолжалась, а политического соглашения все не появлялось, рост еврейских поселений на территориях шел быстрыми темпами, следствием чего стали не только нарушения прав человека (см. также главу 9), но и появление всей необходимой для жизни инфраструктуры: дорог, электросетей, водопроводов, а также средств поддержания безопасности и обеспечения обороны, что свидетельствовало скорее о долгосрочных планах Израиля на эти территории, чем о временной их оккупации.
В период после 1967 г. такая напряженная на местном, региональном и международном уровнях ситуация приобрела дополнительную неопределенность из-за смены руководства в Израиле (где мягкого Леви Эшколя сменила жесткая Голда Меир), Египте (где прагматичный Анвар Садат сменил харизматичного идеолога Гамаля Абдель Насера) и Сирии (где на смену баасистскому функционеру Нуреддину аль-Атаси пришел военный лидер Хафез Асад). Что-то вроде внутреннего переворота произошло в 1969 г. и в недавно созданной ООП, когда ее председателем был избран лидер ФАТХ Ясир Арафат, что фактически положило конец попыткам Египта манипулировать организацией. Последнее событие свидетельствовало о растущей роли и самостоятельности палестинцев как стороны в межарабских и израильско-арабских отношениях, эту тенденцию мы рассмотрим в главе 8.
В боях при Караме (Иордания) в марте 1969 г. палестинские отряды при поддержке иорданской армии выстояли против подразделений ЦАХАЛ; это возродило веру палестинцев в свои силы, что, в свою очередь, ускорило радикализацию и милитаризацию конфликта. Чуть позже, в 1970 г., излишняя самоуверенность палестинцев привела к кровопролитному «черному сентябрю». Некоторые радикальные палестинские группировки чересчур увлеклись, бросая вызовы власти иорданского короля, чем спровоцировали жестокие столкновения, в ходе которых королевская армия убила от 3000 до 5000 палестинцев (из них только около 1000 были участниками вооруженных формирований); раненых и изгнанных оказалось еще больше. В последующие годы группировки ООП были вынуждены оставить Иорданию и проводить свои операции против Израиля с баз в Ливане[331].
После смерти Гамаля Абдель Насера в 1970 г. новый президент Анвар Садат попробовал избавить Египет от зависимости от Советского Союза и наладить отношения с американцами, которые, как он думал, могли бы, помимо прочего, оказать дипломатическое давление на Израиль, заставив его вернуть Египту оккупированный Синай. Но когда в 1970 и 1971 гг. на эти мирные инициативы не последовало ответа, Садат и сирийцы решили вместо того отыскать выход из тупика военными средствами. На первом этапе войны, в священный для евреев день празднования Йом Кипура (который в 1973 году выпал на 6 октября), арабским армиям удалось нанести внезапный удар по слабо укрепленным израильским позициям вдоль Суэцкого канала и на Голанских высотах, оттеснив ЦАХАЛ и вернув себе часть территорий, захваченных Израилем в ходе прошлой войны.
Все три стороны этой войны серьезно зависели от поставок советского и американского оружия. Прочие арабские государства ненадолго воспользовались своим новообретенным экономическим весом, чтобы объявить о полном эмбарго на продажу нефти США и другим странам, поддерживающим Израиль. Через три недели боев израильские войска вернули себе утраченные позиции, после чего при активном участии США и СССР было достигнуто перемирие — ни СССР, ни США не желали сокрушительного поражения ни одной из сторон. Обе стороны понесли серьезные военные потери, как материально-технические, так и человеческие: более 2800 израильтян погибли, почти 9000 были ранены, арабы потеряли 8500 человек убитыми и 20 000 ранеными[332]. По инициативе советских и американских дипломатов Совет Безопасности ООН принял новую резолюцию (№ 338), которая в целом повторяла резолюцию № 242, но дополнительно призывала начать «переговоры между заинтересованными сторонами под соответствующей эгидой, направленные на установление справедливого и прочного мира на Ближнем Востоке»[333].
