Царь собственной персоной - Роман Баданин

выросли многие герои нашей книги, включая главного, в сознании россиян нередко ассоциируется с преступностью и жестокостью. Многие объясняют это иррациональными причинами — мрачной погодой, как будто располагающей к столь же мрачным делам, и «дурной наследственностью» города, где когда-то страдали и грешили герои Федора Достоевского. Переиначенный заголовок одного из его романов мы использовали в названии главы, но не потому, что верим в мистическую природу Петербурга. Его криминальная история объясняется совершенно материальными причинами. Ленинград был огромным, густонаселенным городом с чуть менее плотным надзором правоохранительных органов, чем в столичной Москве. Было заметно имущественное и социальное расслоение между коренными и приезжими, что всегда провоцирует преступность. Но самое главное, Ленинград — это окно в Европу, граница с капитализмом и западным образом жизни. Город с советских времен был полон иностранцев и денег, которые они привозили с собой. Здесь — морской порт, международный аэропорт, несколько вокзалов, многочисленные заводы, включая те, что производили дефицитные товары, таможня и богатейшие музеи. Все это вместе способствовало росту самой разнообразной преступной деятельности — от нелегальной проституции и подпольных валютных операций до контрабанды и подделки предметов искусства.

«В нашей стране нет бедных и богатых. У нас все — трудящиеся», — эти слова, произнесенные с издевкой, принадлежат главному герою популярного советского фильма «Золотая мина»420. Сам герой — обаятельный, но жестокий бандит из Ленинграда, где и происходит действие картины. Это тоже показательно: десятилетие за десятилетием сюжеты самых популярных криминальных фильмов и сериалов России разворачиваются в Ленинграде и Санкт-Петербурге (да и снимаются они там же). «Золотая мина» — в 70-х, «Интердевочка» (о нелегальной проституции) — в 80-х, «Улицы разбитых фонарей» (часть эпизодов этого сериала, кстати, снял тот же режиссер, что при советской власти снимал «Золотую мину») — в 90-х и, наконец, «Бандитский Петербург» — в 2000-х. Последний сериал и вовсе символ времени. Его название стало крылатым для описания второй российской столицы, а едва ли не все герои срисованы с реальных исторических персонажей, которые появятся в этой главе. Кроме того, в «Бандитском Петербурге» снялись в ролях самих себя реальные бандиты, включая Романа Цепова, того самого путинского охранника, которого позже убьют изощренно жестоким способом.

Наряду с криминальной жизнью в Ленинграде бурлила и интеллектуальная. В 80-х в городе возник и разросся неформальный кружок экономистов-теоретиков, многие члены которого с падением Советского Союза получат шанс стать практиками — они займут высокие посты в правительстве, в Кремле, в науке. Руководил кружком Анатолий Чубайс, который начиная с 1990 года более чем на 30 лет свяжет свою карьеру с государством — он работал в ленинградском, а позже федеральном правительстве, в Кремле и в государственных компаниях. Одним из участников кружка был Андрей Илларионов, будущий советник президента по экономическим вопросам, которого мы представили вам в одной из предыдущих глав. Еще один член кружка — Михаил Маневич, коренной ленинградец из, как тогда говорилось, «хорошей еврейской семьи»: его отец был профессором экономики. Сам Михаил тоже выучился на экономиста — основной сферой его научного интереса стали вопросы управления и собственности. При Советском Союзе монополия и на власть, и на собственность принадлежала государству, но все начало меняться на старте 90-х. Именно в тот момент два мира — криминальный и интеллектуальный — встретились друг с другом.

«Позвонили мои бывшие единомышленники (по экономическому кружку — прим. авт.). Говорят, что у них теперь есть новый коллега. Некто Путин. Он, говорят, работал в КГБ, но ты не подумай. Он наш человек!» Так Илларионов вспоминает тот момент, когда впервые узнал от своих знакомых имя будущего президента России421. В 1990-м Чубайс, Маневич и некоторые другие экономисты пришли на работу в ленинградское правительство, там же оказался и Путин, и они стали коллегами на годы вперед. Вероятно, экономистам было легче признать кагэбэшника за своего в силу того факта, что помощником у Путина работал юный Алексей Миллер, член экономического кружка, в который входили и Маневич с Илларионовым. 

Владимир Путин, Анатолий Собчак, Анатолий Чубайс, жена Собчака Людмила Нарусова, Сергей Цыпляев (представитель президента в Санкт-Петербурге), Михаил Маневич (за спиной мэра) и многочисленная охрана во время избирательной кампании 1996 года.

Наконец, еще одним запоминающимся представителем ленинградской исполнительной власти тогда же, в 1990 году, стал человек по имени Юрий Шутов. Он и Путин в 1990-м занимали почти идентичные должности — помощник и советник главы Ленсовета Анатолия Собчака.

Шутов старше своих коллег по офису Собчака. В 70-х он тоже работал, так сказать, по экономической линии — в Ленинградском управлении статистики, и по долгу службы неплохо понимал слабые стороны советской экономики422. Одна из таких слабостей состояла в том, что государственную собственность было легко украсть. Этим занимались многочисленные несуны, о которых мы говорили в предыдущей части. Шутов и сам стал несуном: он с компаньонами умыкнул изрядные запасы сетки-рабицы, очень дефицитного в СССР товара. Кроме того, он фальсифицировал строительные подряды и присваивал выделенные на работу деньги. Когда дело дошло до обысков по месту службы Шутова, несун устроил сразу три пожара — на загородной базе, где хранились, как тогда говорилось, «материальные ценности», в архиве статистического управления и в одном из кабинетов Смольного дворца, где в то время, как и сейчас, располагалось городское правительство. Дело нешуточное — поджог здания, откуда Владимир Ленин когда-то руководил октябрьской революцией. За такое в Советском Союзе могли посадить надолго. И Шутова приговорили к пяти годам лагерей — на свободе он оказался во второй половине 80-х. Тюрьма не вылечила его ни от пиромании (огонь будет играть в его жизни важную роль), ни от эксцентричности. В 1990 году бывший статистик и заключенный стал героем главного журнала страны. «Огонек», по сути — печатный орган перестройки, написал про Шутова программную статью «Пожар в штабе революции»423.

Журнал «Огонек», № 12, март 1990 года

Описанный в статье эпизод — все тот же устроенный Шутовым пожар в Смольном. Но смысл был прямо противоположным: Шутов в статье представлялся героем демократических убеждений, которого оболгали и посадили в тюрьму партийные боссы. Шутов умел «обволакивать собеседников», как это называет его тогдашний знакомый: «Был гениальным актером». Жертвой его актерской игры стал и соавтор текста в «Огоньке» Марк Григорьев. Его кратковременное очарование Шутовым запустило необратимую цепь ужаснейших событий, в результате которых на тот свет отправится большинство героев этой главы.

Итак, 1990