Лейтенант запаса - Николай Александрович Юрконенко
А Василий Филиппович продолжает допрос:
«А скажи-ка мне, герой с дырой, почему ты не выполнил мой приказ: «Стоять»? Да еще и подполковнику Еремину руку едва не выломал? Чего тебе на асфальте не лежалось, раз уж попался?
«Виноват, товарищ генерал! – отвечает Дудкин. – Я тогда еще одно ваше правило вспомнил: «Сбили с ног – воюй на коленях! Сбили с колен – лежа наступай!»
«Нет, вы видели, гвардейцы, такого ухаря?! – обращается к нам «Батя» и мы замечаем, что он начинает отмякать… – Гусаров в который уже раз улыбнулся. – Мало того, что мои присказки наизусть знает, так еще и выполняет их неукоснительно. Молодец, настоящий гвардеец! Всё что угодно можно допустить, но только не плен! Сдаваться мы, десантники, не имеем права!»
– Сказал Маргелов это, а вся рота ушам своим не верит: разгильдяя, нарушителя дисциплины, хулигана, «Батя» хвалит… Хвалит, черт бы его побрал, этого Дудкина! А дальше – больше: поворачивается «Батя» к ротному и приказным тоном говорит:
«Этого деятеля наказать самым строгим образом! Пусть десять суток на гарнизонной гауптвахте «отдохнет» за неповиновение и за порчу войскового имущества. Далее: стенд с тем дурацким америкосовским солдафоном демонтировать и установить на «тропе разведчика». Пусть ваши вояки его штыками дырявят, раз уж так эффектно это получается… Только внесите в конструкцию доработку – приварите к стойкам уголки, чтобы изрешеченную жесть можно было вынуть и заменить…»
Гусаров умолк, снял берет и поерошил ладонью свои жесткие темные волосы, на его простое мужественное лицо легла тень задумчивости.
– Значит, вот так всё завершилось… – недоверчиво произнес Игорь. – Довольно банально, я бы сказал…
– Да нет, товарищ гвардии лейтенант, – возразил Гусаров. – Всё завершилось гораздо интереснее, чем мы ожидали. Прошелся «Батя» вдоль строя туда-обратно, на наши рожи смурны'е посмотрел внимательно, на Дудкина глянул. И говорит, показывая на него рукой:
«Вот таким и должен быть настоящий десантник, тем более – разведчик! За все свои нарушения, боец, ты понесешь заслуженное наказание, посидишь на «губе», подумаешь, как жить дальше… А за то, что кашу бросил, а оружие спас, что не позволил взять себя в плен и сумел уйти, что генерала не испугался и перед подполковником не спасовал, прими от меня, гвардеец, этот подарок…»
С этими словами снимает с руки свои часы и подает их Дудкину. Тот сначала обалдел, а потом как заорет: «Служу Советскому Союзу!» А вся разведрота в осадок выпала! Что угодно ожидали, но только не это…3
Игорь с величайшим изумлением уставился на Гусарова, вымолвил потрясенно:
– Вот это – номер! Кто бы мог подумать…
– Да, номер… – в синих глазах старшины тоже проступило изумление, словно эту историю он сам услышал впервые. – Отсидел Дудкин свой назначенный срок, вышел с «губы»… А месяца через два приказом по части ему ефрейтора присвоили.
– А это за что же? – еще больше удивился Игорь.
–За что… А вы подумайте, товарищ гвардии лейтенант… – многозначительно ухмыльнулся Гусаров. – Уж если сам Главком ВДВ лично солдата поощрил, то куда деваться ротному начальству? Вот такая история…
– Да уж, всем историям – история… – покивал Игорь. Какое-то время он переосмысливал услышанное, потом произнес. – Ну, пошли по домам, старшина, на сегодня историй, пожалуй, достаточно.
Глава 3
Светлана, жена Игоря, приехала через полтора месяца после его прибытия в войсковую часть. Ранним утром он встречал поезд. Накрапывал нудный мелкий дождь и совсем по-штатски подняв воротник защитного плаща, Игорь с нетерпением всматривался в лица пассажиров, выходивших из вагона на перрон.
– Немедленно приведите себя в порядок, товарищ офицер! – приказным тоном сказал проходивший мимо полковник-танкист, сделав акцент на слове «офицер». Внутренне чертыхнувшись, Игорь торопливо схватился за воротник.
Светлана вышла одной из последних. Увидев ее изящную фигурку, Игорь бросился навстречу, напрочь забыв данное себе слово: не суетиться. Они обнялись и горячо расцеловались, не обращая внимания на снующих вокруг людей.
– Игорешка, милый, тебя и не узнать в военной форме! Сразу как-то повзрослел, возмужал… – рассматривая мужа с радостным удивлением, Светлана отстранилась, потом снова прижалась к его груди.
– Ну пошли, пошли, – он осторожно отодвинул ее от себя, подхватил большой коричневый чемодан. Они вышли на привокзальную площадь. Здесь, в сквере, усевшись на мокрую от дождя лавку, долго и неотрывно смотрели друг на дружку, держась за руки. Светлана нашла, что муж заметно похудел и повторила, что он сильно изменился за время их разлуки. Игорь, в свою очередь, отметил ее новую прическу – удлиненное каре, которая была ей весьма к лицу, и еще раз нежно поцеловал жену.
– Ну, и как ваша небесная служба, лейтенант Березкин? – Светлана искательно заглянула ему в глаза. – Кстати, тебе очень идет десантная форма: голубые петлицы, голубой околыш… и голубые глаза. Игорешка, милый, я так соскучилась, – она положила голову на покрытый дождевыми каплями его правый погон. Помолчав, добавила. – В твоем последнем письме я отчетливо ощутила тоску и разочарование… Или что-то неправильно поняла?
– Нет, все так и есть. Была тоска, – она о тебе. Было и есть разочарование, – оно о службе…
– Трудно? – серьезно уточнила Светлана.
– Трудно… – Игорь понурился, отвел взгляд. – Трудно, Света, это не то слово… Оказывается, существуют войска, где главный девиз звучит так: «С любых высот – в любое пекло!» А чтобы в том пекле чувствовать себя как рыба в воде, надо обязательно уметь стрелять, взрывать, ложиться под танки, нырять, бегать как лось, разбивать кулаком кирпичи, подразумевая, что это черепа противника и филигранно, как хирург, обращаться с ножом, ведь он твое главное оружие, а уже потом пистолет или автомат…
– Почему? – Светлана не сводила с мужа встревоженного взгляда.
– А потому, что ты, видите ли, разведчик и обязан уметь убивать людей без лишнего шума!
–Ты разочарован, милый, я вижу, – задумчиво проговорила Светлана. – Но мы уже вместе, и это главное. Теперь ты сильнее в два раза, – она сняла с него фуражку, прижалась губами к его высокому чистому лбу, стала гладить волосы, светлые, мягкие, мало похожие на мужские. Игорь отстранился, чтобы рассмотреть жену получше. Только сейчас он по-настоящему понял: как долго Светланы не было рядом, как ему не хватало ее и, может быть, это и было главной причиной его неуверенности в себе.
Глаза Светланы сияли счастьем. Крутые брови, родные, такие заветные ямочки на
