Не твой герой - Сим Симович

— Питер, — сказал он наконец, — это действительно впечатляющая работа. Особенно для человека вашего возраста и уровня образования.

— Спасибо, — ответил я. — Но главный вопрос — может ли это помочь Трис?

Коннорс задумался, барабаня пальцами по столу.

— Теоретически — да, — ответил он медленно. — Если препарат действительно стимулирует иммунную систему, он может помочь организму бороться с раковыми клетками.

— Тогда почему мы не попробуем? — спросил я.

— Потому что это экспериментальный препарат, не прошедший клинических испытаний, — ответил Коннорс. — Я не могу рисковать жизнью дочери ради непроверенного лекарства.

— Но ведь время работает против нас, — возразил я. — Каждый день промедления может оказаться роковым.

— Именно поэтому нужно действовать обдуманно, — сказал Коннорс. — Дайте мне время изучить ваш препарат, провести дополнительные тесты. Возможно, мы сможем объединить ваши наработки с моими исследованиями.

— Что вы имеете в виду?

— Вы же помните, что у меня есть собственные разработки в области регенеративной медицины, — объяснил Коннорс. — Если скомбинировать их с вашими факторами роста, эффективность может значительно возрасти.

Коннорс заколебался, явно решая, насколько можно мне доверять.

— Препарат на основе ДНК рептилий, как вы помните. — сказал он наконец. — Ящерицы обладают уникальной способностью к регенерации утраченных конечностей. Я пытаюсь адаптировать этот механизм для человеческого организма.

— Звучит многообещающе, — сказал я.

— Предварительные тесты на животных показывают обнадеживающие результаты, — ответил Коннорс. — Но есть... осложнения. Организм иногда слишком активно принимает генетический материал рептилий, — объяснил он. — Начинаются нежелательные мутации.

Я кивнул с пониманием. Та же проблема, с которой я столкнулся при создании мутагена. Слишком агрессивное воздействие приводило к полной трансформации.

— Возможно, мой препарат поможет стабилизировать процесс, — предложил я. — Хелатирующие агенты и буферные системы могут предотвратить неконтролируемые мутации.

— Именно об этом я и думаю, — согласился Коннорс. — Ваши стабилизаторы плюс мои регенеративные факторы могут дать синергетический эффект.

Мы обсуждали возможности сотрудничества еще около часа. Коннорс соглашался провести совместные эксперименты, но настаивал на осторожности и постепенности.

— Понимаете, Питер, — сказал он в конце разговора, — у меня есть только одна дочь. Я не могу позволить себе ошибку, которая может ей навредить.

— Конечно, — согласился я. — Мы будем действовать максимально осторожно.

— Хорошо, — кивнул Коннорс. — Дайте мне неделю на анализ вашего препарата. Потом сможем начать совместную работу.

— А Трис?

— Пока она проходит стандартную химиотерапию, — ответил он. — Это дает нам время для разработки альтернативного лечения.

Мы договорились о дальнейших шагах и вернулись к обычной работе. Но теперь между нами установилось новое понимание.

Покидая лабораторию вечером, я чувствовал смешанные эмоции. С одной стороны, удалось наладить сотрудничество с Коннорсом и дать надежду на спасение Трис. С другой стороны, пришлось раскрыть часть своих секретов, что всегда было риском.

Но ради Трис я был готов на любые риски. Главное — найти способ победить болезнь и дать ей шанс на полноценную жизнь.

После разговора с доктором Коннорсом и осознания того, насколько серьезно больна Трис, я понял одну простую истину — каждый момент, проведенный с ней, может оказаться драгоценным. Время больше не казалось бесконечным ресурсом, который можно тратить на завтра. Сегодня стало важнее любых планов на будущее.