Римские каникулы - Сим Симович

Разговор с Хель заставил меня по-новому взглянуть на ситуацию. Она была права — все действительно в моих руках. Знания есть, возможности есть, помощник есть. Дело только за временем и упорством.

Но готов ли я к тому, что создание средства против бессмертия может занять годы? Десятилетия? Хватит ли терпения у Марка? У Корнелия? У меня самого?

Закончив тренировку, я вытер пот и убрал меч в ножны. Тело было готово к новому дню, разум — очищен и сосредоточен. Пора было возвращаться к алхимии.

В доме уже проснулись слуги, готовившие завтрак. Скоро проснется и Корнелий, и Марк. Еще один день поисков способа умереть. Еще один шаг к цели, которая может оказаться недостижимой.

Но попытаться стоило. Хель была права и в этом — иногда важна сама попытка, а не только результат.

Хотя для бессмертного результат все-таки важнее.

После тренировки ванна была особенно приятной. Теплая вода смыла пот и усталость, а массаж специальными маслами, которые я попросил купить у сирийского торговца, помог расслабить мышцы. За века жизни я научился ценить такие простые удовольствия — они напоминали о том, что даже бессмертный остается в какой-то степени человеком.

Выйдя из бани, я направился на кухню. Слуги как раз готовили обычный римский завтрак — хлеб, оливки, сыр, разбавленное вино. Неплохо, но однообразно.

— Позвольте мне приготовить что-то особенное, — сказал я главному повару — грузному римлянину с добродушным лицом.

— Господин? — он выглядел удивленным. Патриции редко сами готовили.

— В Эдессе я изучал не только науки, но и кулинарное искусство, — объяснил я. — Хочу порадовать хозяина дома блюдами моей родины.

Это была не совсем правда — Эдесса не была моей родиной, но за века я действительно освоил кухни многих народов. В том числе ассирийскую, которая славилась своими изысканными вкусами.

Повар с интересом уступил мне место у очага.

Первым делом я занялся хлебом. Взял пшеничную муку высшего сорта, добавил молоко вместо воды, мед вместо соли, немного толченых фиников и орехов. Замесил тесто, тщательно его вымешивая — в Ассирии такой хлеб считался царским.

Пока тесто подходило, принялся за основное блюдо. У торговца мясом купил лучшую баранину — мягкую, с тонкими прожилками жира. Нарезал небольшими кусочками и стал мариновать в смеси гранатового сока, толченых зерен кориандра, черного перца и сумаха — кислой приправы, которую привозили из восточных земель.

— Что это за специи? — поинтересовался повар, наблюдая за моей работой.

— Сумах придает мясу кисловатый вкус и нежность, — объяснил я. — А кориандр — сладковатый аромат. В сочетании получается удивительно.

Для гарнира выбрал рис — дорогой товар, который привозили издалека, но Корнелий мог себе позволить. Промыл зерна до чистой воды, затем обжарил в топленом масле с кусочками миндаля и изюма.

Пока рис варился, я готовил соус. Растолок грецкие орехи с зеленью петрушки и кинзы, добавил давленый чеснок, лимонный сок и немного оливкового масла. Получилась густая ароматная масса зеленого цвета.

— А это что? — спросил один из кухонных рабов.

— Соус чалгам — классическое ассирийское блюдо, — ответил я. — Прекрасно сочетается с мясом и рисом.

Замаринованную баранину я обжарил на сильном огне до румяной корочки, затем добавил воды и тушил под крышкой до мягкости. Аромат наполнил всю кухню — слуги заглядывали посмотреть, что происходит.

Хлеб испекся золотистым, с хрустящей корочкой. Разрезав его, я увидел пышный мякиш с вкраплениями фиников и орехов.

— Невероятно, — пробормотал повар. — Такого хлеба я никогда не видел.

На десерт приготовил мухаллаби — молочный пудинг с розовой водой и толчеными фисташками. Блюдо для истинных гурманов.