40к способов подохнуть. Том 11 - Hydra Dominatus
Там же был стол, за который она уселась, уставившись на золотой шар. Он лежал тут и был спрятан от мира. Такой хрупкий, но невероятно ценный. Если что-то пойдёт не по плану... тень должна была его уничтожить. Но пока что она засунула руку вглубь себя. Начала копошить всю ту боль, вороша память о том, что хотела в себе уничтожить сама.
Страдания и боль, но не такие, как у Короля Демонов. Они были тоже сильными, но разница была в том, что боль всегда под стать тому, кого она посещает. И тень... тень была слаба, очень слаба. Первый блин комом, отсутствие понимание, лишь постоянно блуждание среди того, что уже не имеет смысла.
– Тебе следовало её уничтожить, – невольно повторила тень то, что было сказано и услышанное ранее.
И говорила она о себе в третьем лице, пока из своей глубины доставала то, было обнаружено ей недавно и вряд ли случайно. Так рядом с золотистым шаром оказался обсидиановый наконечник стрелы, словно сделанный древними людьми. А ещё одна деталь оказалась на своём месте, предрекая момент, когда весь паззл сложится.
Глава 409
Невероятно плотная пелена накрыла нашу лабораторию. Я был одновременно и в варпе, и в физическом мире, смотрел на горящее древо, слышал эхо слов Короля Демонов и в то же время наблюдал за Гринвалем, пытавшемся меня спасти. Замыкая потоки неудержимого варпа он словно превратился в ураган, окружая себя всё большей силой. Я рвался наружу, хотел дать бой явившемуся врагу прямо сейчас, но...
Но в то же время не хотел. Я прямо видел со стороны, как отдельные части самого меня борются внутри, мог ощущать каждую черту характера и... раздавить одно, создать другое. Я словно стал каким-то... каким-то Богом внутри собственной души? Мог сделать всё, что захочу, но при этом ничего не делал. Ведь любое изменение могло поменять и без того хрупкую личность.
Сломаю один фрагмент, треснет другой, сгорит милосердие и вот я стану маньяком. Или же наоборот уничтожу решительность и ненависть, после чего стану слабаком, подставляющим вторую щёку. Мне нужно было сохранять баланс. Такова была моя установка, созданная изначально, и хоть порой могло казаться, что я перехожу грани и мечусь в разные стороны...
Но в целом я находился в центре, не позволяя себе пустится ни в одну из крайностей. Как и желание не пускаться в эти крайности не являлось крайностью и само. Я был готов поставить на кон и куда большее, если цель будет соответствовать и смысл в этом будем. Был готов пожертвовать даже всем человечеством, собой и Вселенной, будь то в моей воли, однако найдётся ли хотя бы когда-то такая цель? Для первого вряд ли, для второго наверняка, а третье никогда не будет в чьей-то власти.
Так или иначе Гринваль на данный момент был единственной причиной, по которой я остался здесь. Собрав всю силу в руках, благодаря выигранному им временем, я принял тяжёлое, но правильное решение. Мне нужна была сила, мне нужно было найденное слово Энунции, мне нужна была душа Аркация, который каким-то образом среди всего этого Хаоса и явного влияния Тзинча умудрялся сохранять верность себе и своим принципам, не позволяя изменить себя радикально и необратимо в угоду чужим целям.
– Что с тобой случилось?! – воскликнул Гринваль, с грохотом обрушая свой посох на пол.
В одно мгновение раскалились гранитные плиты, после чего с взрывом треснулись, проводя через чрезвычайное огромное количество энергии. А в это же время задрожал весь Просперо и вокс разорвался от криков. Обвинительное войско прибыло и оно уже сделало первый залп, обрушив Белые Горы на город. А в это же время захватывались все суда в системе, среди которых были и корабли техножрецов, не понимающих что происходит.
Это был сигнал, яростный вой Леман Русса, который требовал ответа. Да, он атаковал, ведь прекрасно понимал насколько сильна оборона Просперо, потому просто обязан был нанести этот удар. Уничтожить узлы связи, посеять панику, а также заявить о своём прибытии. У этого хода были жертвы, большие, но не колоссальные. Не такие какие будут после, ведь даже в такой ситуации, где каждая секунда была на вес золота...
– Орбита наша, – объявил на мостике офицер и тут же задержал дыхание, ведь находился при величайших личностях Империума.
Примарх Леман Русс, лорд-регент Фенриса, верховный главнокомандующий Обвинительного Флота, фактически полубог во плоти. Как и все примархи, он даже астартес из других легионов внушал ужас и уважение одним своим видом, что уж говорить про простых людей.
Рядом с ним стоял Борос Курн, посланник Воителя, ныне уже предателя Хоруса. Именно переданное им послание сейчас сжимал в руке Леман Русс, глаза которого наливались ненавистью. Никогда не станет известно, что же именно написал Архипредатель Хорус своему брату, однако после этого стало понятно одно: влияние Хоруса было соизмеримо с его заслугами, раз его слово смогло повлиять на ход исполнения приказа. Приказа, данного самим Императором.
Также здесь был и принцепс-сеньорис Малдис Дран, командующий принцепс Легио Мортис. Константин Вальдор, генерал-капитан Легио Кустодес, который нёс Печать Императора, дающее право вершить правосудие в Его владениях от Его имени. Командующий терранской ауксилии, офицеры Экзертус Империалис, командир Сестёр Безмолвия и принцепс зловещих Ордо Синистер.
Это были огромные силы, собранные специально для Магнуса, могущественного псайкера. Однако этих сил бы никогда не хватило для победы, если бы не тишина Просперо и его полное бездействие в первые мгновения безумства. Прямо сейчас на головы паникующих граждан падали обломки с орбиты, силы стражи Просперо готовились к бою с неизвестным врагом, а Магнус...
Магнус молчал.
– Хороший удар, продолжение атаки может стать ещё более разрушительным, – произнёс Борос Курн, подлый предатель, такой же как и его примарх Хорус.
Он был нужен здесь, чтобы давить на Леман Русса, но когда весь космос системы оказался в руках Леман Русса... тот не дал приказа, которого так хотел Борос Курн и Лживые Боги. Он мог обрушить всю мощь на Просперо прямо сейчас, уничтожить саму планету.
– Мы теряем время! Каждая минута нашего бездействия – наши потери во время штурма! – яростно спорил Вальдор, пока флот бездействовал.
– Он
