40к способов подохнуть. Том 12 - Hydra Dominatus

Ведь тело – можно доработать, добавить мышц и вырастить даже новую конечность. С душей же... её так просто не изменишь. Нельзя явиться в какой-нибудь магазин и выбрать себе черту характера, как имплант. Нет, всё невероятно сложнее. И поэтому этому придётся учиться самостоятельно, это не спихнёшь на других. Нельзя самому уйти на охоту, принести мясо, а потом сказать кому-то: "Обмен, я давать мясо, ты давать мне силу духа".

Кого-то наличие выбора учило наоборот смирению и контролю, а кто-то пытался взлететь так высоко, как не взлетал никогда и никто, после чего сгорал падая во тьму, не добившись ничего. Но это была его попытка, его право, его желание. И если он хотел поступить именно так, не желая долгой жизни и работы на мануфактории – его право. Единственной задачей наставников в таком случае становилось объяснение последствий, но не попытка отговорить его. Или её.

– Удивительно, – произнёс я, спорхнув вниз и приземлившись невероятно плавно и незаметно, прямо за спиной наставника.

Ученица тем временем продолжала стоять, но огонь не проходил мимо неё, обходя волной незримую черту. Приглядевшись я увидел как сама её душа начала двигаться, создавая завихрения и те самым один поток энергии увлекал другой. Настолько же насколько она была слаба потенциалом, настолько же она была сильна мастерством.

К такому уровню я пришёл лишь спустя двадцать лет практики, а она... она всё усвоила в двадцать раз быстрее, при том что даже не прошла через всё то, через что прошёл я.

– К такому уровня контроля должен стремиться каждый, – добавил я, пока всё вокруг стремительно менялось.

Лицо ученицы объяло удивление, затем столь же сильное смущение заставило её впасть в ступор. Наставник тоже замер, глядя на меня и потеряв дар речи. Ученик, прокашлялся, из-за Слова Огня он обжёг себе гортань, не сильно, ведь огонь достигал пика силы вне его тела и направлялся в другую сторону, но всё же такой способ придачи энергии формы был не самым приятным.

Также отвлеклись от своих дел и все другие ученики, те кто смотрел или прямо сейчас находился на своих рабочих местах. Кто-то откладывал колбы, другие роняли из рук книги, третьи стремительно бежали к ограждениям на следующих уровнях, чтобы посмотреть на явившегося Многоликого Короля. Они начинали видеть во мне Бога? Забавно, а ведь я старался сделать всё, чтобы этого не допустить.

Каждый раз я объяснял наставникам, что я не Бог. Но толку от этого? Я же буквально теперь живу сразу в нескольких телах, одновременно решаю государственные вопросы и сражаюсь с врагами на внешних границах. В дипломатии я преуспеваю больше большинства, читаю чужие души, как книги и мощью своей могу ставить на колени титанов. Моё имя повторяю в варпе демоны, мешая страх с восхищением.

Как не погляди я находился на совершенно ином уровне, а дальше... дальше всё усугубиться. И сколько бы я не говорил, что я не Бог, сколько бы сам лично не считал своим поступки "обычными", но какой в этом толк, если со стороны кажется, что я стою на недостижимой для них ступени?

– Ваше Величество, – вдруг раздался любезный голос.

Один из колдунов, появился как раз вовремя и понимал каждую деталь этой проблемы. Он слегка поклонился, исполнил формальное обращение, но улыбался спокойно и искренне, так как... можно улыбнуться тому, кого уважаешь, но не считаешь каким-то Богом, что ждёт как бы все пали ниц.

То был Нострадамус, настоящего имени которого было принято не вспоминать по его желанию. Он когда-то был учеником, как и все, однако когда мы начали плотнее сотрудничать с Ариманом и его последователями, то именно этот юноша смог стать его учеником. Во многом из-за моей просьбы Ариман согласился на это предложение, однако не стоит думать, что случайно из всех был выбран именно он.

Как и учил его Ариман не каким-то разрушительным заклинаниям. Нет, он давал ему знания и мудрость, которая была куда могущественнее. Тому в чём сам Ариман преуспел, доведя до совершенства и став синонимом одной из дисциплин своего легиона. По пути Корвидов пошёл Ворон, лидером культа которого был когда-то Ариман.

Культом, которые направляли все свои возможности, начиная от психического потенциала до просто мозговой деятельности на нахождение причино-следственных связей. Невероятно тонкая дисциплина. И этот знак ворона всегда можно было увидеть на величайших стратегах и генералов легиона.

– Как успехи во внешней политике? – спокойно и без стеснений, спросил Нострадамус, словно бы я никакого не Бог, а так... принц явившийся к своему богемному двору.

Это всё изрядно упростило, уровень простоты вырос, начав сдавливать ту ауру иллюзорной божественности. И понимая задумку Нострадамуса, я поддержал диалог. Нашу светскую беседу мог слышать каждый. Ничего сверхсекретного я, разумеется, не говорил. Однако такой подход очень хорошо сказался на окружении. Продолжая его задумку я даже некоторое время побыл среди других учеников, поинтересовался их успехами.

Вроде такая мелочь, но... именно она невероятно эффективно решала эту проблему божественности. Ведь Бог никогда не будет помогать с мелочью. Он не сойдёт со своего Асгарда и не поможет собрать табуретку, сварить зелье, написать простейшую руну, которая неэффективна и бесполезна, ведь он знает миллион способов сделать лучше. Да и... будем честны, Богу плевать не мелочи, на жизни людей, на их проблемы, он же Бог, его мысли занимают проблемы масштаба куда большего, непонятного простым смертным...

Их задача верить, что там, ну, где-то в варпе, где вот эти Боги обитают, есть тот, кто отстаивает именно их интересы. Просто верить и попутно делать всё, что этот Бог скажет... Ну а как иначе? Ведь сколь долго не говори о личной ответственности, как ты можешь быть отвествен за то, что в этом варпе не контролируешь? И никогда не будешь контролировать, ведь ты просто человек.

И тут остаётся либо верить, либо смириться, что ничего не изменишь. Ну и как тут создашь атеистическое общество, не повторив ошибки Императора, если буквально само Человечество требует этого Бога? Не хотят они сами этими Богами становиться, сколько ты их не пихай, сколько не тащи к свету, всё равно – люди останутся людьми.

– Если честно... не уверен я уже ни в чём, и наверное никогда не был уверен... – произнёс я, когда мы с Нострадамусом уже поднялись обратно на вершину башни.

– Да, в стремлении дать всем выбор, легко забыть о тех, кому этот выбор не упёрся. И если их выбор