Российский колокол №5-6 2021 - Коллектив авторов
Николаева утопила в пухлых руках чашку с остывшим чаем, склонилась к ней, словно собиралась втянуть остатки чая через нос. Кира молчала. Она действительно не поняла, что Николаева ждёт от неё ответа. Тогда Николаева подняла глаза и, подбавив дрожи в голос, сказала:
– Кир, может, есть у тебя ноутбук? Может, одолжишь? Ну, или денег?
– Нет, ноутбука у меня нет, – покачала головой Кира.
– А деньги?
Кира пожала плечом:
– Я сейчас посмотрю.
В ящике в прихожей было пусто. Посмотрела баланс своей «продуктовой» карточки на телефоне – там оказалось меньше пятисот рублей, Дина давно не кидала ей денег на продукты, видимо, считала, что прежде дала достаточно. Киру это встревожило, на пятьсот рублей почти ничего нельзя было купить, а на ней теперь было ещё три щенка.
– У меня ничего нет, – растерянно сказала она Николаевой. – Даже в магазин завтра не на что сходить.
– Да ладно! – Николаева, казалось, взорвалась от удивления. – Тебе муж что, ничего не оставил?
– Я не знаю.
– Не знаешь? Чё, правда не знаешь? Ну ты тетёха! И чего, будешь с голоду помирать, когда сама на деньгах сидишь?
– Ну а что я могу сделать?
– Для начала поискала бы у мужа в кабинете. Почему нет? Кого ты боишься?
– Дине это не понравится.
– Тётке твоей? А она при чём?
Кира не ответила.
– Тьху ты! – Николаева поджала подбородок так, что под ним повисло сразу несколько уродливых складок. – Получишь наследство и скажешь ей «до свидания». Свободна. Пошли, чё ты!
Дверь в кабинет была заперта, и отпереть её было нечем. Выломать было страшно не только Кире, но и Николаевой. Вызвали слесаря. Он пришёл – пожилой, аккуратный, чисто выбритый, – внимательно проверил Кирины документы, особенное внимание уделил прописке. Спросил, как так вышло с запертой дверью. Кира объяснила, что муж умер, а ключа она не нашла. Тогда слесарь спросил, будет ли Кира менять замок, а когда узнал, что не будет, тихо предложил вскрыть дверь так, без лишней, как он выразился, грязи. И действительно: достал из чемоданчика набор отмычек и довольно скоро открыл. Платила ему Николаева: вздыхала, доставая из бумажника помятые купюры, бросала взгляды на Киру, подчёркивая, как много за неё отдаёт.
Кабинет Киру поразил. Он был словно из другого дома, из дома Дины: тяжёлая антикварная мебель, старинные, в трещинах, пейзажи с кораблями. Напротив массивного письменного стола стояла широкая, обитая кожей кушетка. За столом возвышался шкаф с глухими дверцами и открытыми полками.
Да, такой кабинет мог бы быть у Дины, если бы мебель в нём была коричневой, а не серой. Даже пейзажи подчинялись общей гамме: небо и море на маринах были тусклыми, пасмурными, паруса потемнели от времени. Кира стояла среди предметов, покрытых остывшим пеплом.
Николаева протиснулась мимо неё и бросилась к столу, на котором стоял серебристый Apple.
– Вот! – крикнула Николаева, захлёбываясь от счастья. Слеза из её голоса куда-то исчезла. – А ты говорила, ноутбука у тебя нет. Я этот взяла бы. Можно?
Ноутбук был Кире совершенно не нужен, но она ясно понимала, что сделает с ней Дина, если компьютер пропадёт.
– Нет, Ань, я…
Но Николаева уже ощупывала Apple дрожащими от жадности руками.
– Слушай, нет, я не могу…
Кира представила резкие выдохи и сильные отрывистые удары ногами. Вот только видение было мимолётным, и она не успела понять, кто и кого в нём бьёт.
Николаева нажала кнопку, экран засветился, и уголки её губ печально поползли вниз:
– Блин, тут пароль. Не знаешь, какой?
– Нет, не знаю, – сказала Кира с облегчением.
Николаева захлопнула крышку с такой силой, словно хотела сломать ноутбук.
– Ну и толку тогда от него? – сказала Николаева с досадой.
– У Димы там, наверное, были важные документы.
– Корчат из себя! Подумаешь!
Николаева продолжала свой лихорадочный шмон, её толстые пальцы трогали, ощупывали, дёргали пепельную мебель. В ящиках не было почти ничего: канцтовары, пустые бланки, неиспользованные записные книжки. В шкафу стояли папки с документами. На нижних полках, закрытых дверцами, обнаружились запасы чистого постельного белья, свёрнутый тюфяк и подушки.
– Чё, – хохотнула Николаева, – ссорились часто?
– А? – Кира не поняла, как постельное бельё в кабинете может быть связано с ссорами.
– Говорю, чего он тут-то себе стелил? Из спальни ты его, говорю, выгоняла?
Николаевой было весело, на её лице играла искренняя улыбка – от удовольствия, что в прекрасной богатой жизни Киры, оказывается, были неприятные моменты.
За другой дверцей шкафа обнаружился сейф. Николаева задумчиво пожевала губы, пытаясь понять, есть ли шанс с ним справиться, но, разочарованная, отступила:
– Вот блин!
И тут же кинулась к шкафу снова, потому что увидела на узкой полке над сейфом россыпь пятитысячных банкнот. Она сгребла, сколько достала, положила на стол. Ещё раз запустила руку на полку, прошарила все углы и вынула ещё несколько бумажек. Денег было много.
– Это чего ж? Это у него, что ли, на текущие расходы лежало? Чтобы далеко за ними не лазить? – спросила Николаева Киру. – Это сколько ж у него тогда в сейфе? Ну, я одолжу у тебя немного, да?
Она подумала, прикинула и, вытянув из общей кучи одну бумажку, сказала:
– Это ты мне долг возвращаешь за слесаря. Да?
Потом её пальцы с остро отточенными, с облезшим лаком ногтями быстро выцарапали ещё шесть пятитысячных. Николаева приостановилась, задумалась, прищурила жадные, как у наркомана, глаза и цапнула ещё четыре:
– Это я на ноутбук. Приличные очень дорого теперь стоят. – Она жалобно вздохнула. – А нам ещё принтер покупать. И флешку для школы. И наушники.
Её рука стащила со стола ещё одну купюру.
– Но я всё верну, ты же знаешь. Просто трудно одной. С ребёнком. Без мужика. С такой зарплатой.
Когда Николаева ушла, Кира почувствовала невероятное облегчение. Она взяла деньги и захлопнула дверь в кабинет. Замок защёлкнулся, и она несколько раз сильно дёрнула за ручку, чтобы убедиться, что туда не проникнуть.
