Плавучий мост. Журнал поэзии. №1/2020 - Коллектив авторов
Близко
«Синичка…»
Синичка.
Жёлтый бок и клювик.
Погоды долгие дела
Так пасмурны.
Победа кубик
В руках той молнии,
Что лёгкостью цела.
«Мучительная спина…»
Мучительная спина,
Соединяющая лёгкость и труд
И глаза, обожающие судьбу.
Лишённость и щедрость.
Жизнь без смычка.
Поцелуй,
Которому идёт
Этот дождь.
«Я держу тебя за руку…»
Я держу тебя за руку.
Я знаю твою готовность
К тому, что осталось
За
Поворотом.
Вылечи ямы,
Ночь.
«Должен же быть у нас друг…»
Должен же быть у нас друг,
Что скажет однажды:
«Ты опять за своё».
И мы снова поймём,
Как неизбежны встречи.
«Зимнее солнце…»
Зимнее солнце
Выбрало яви подарок
Для рассказа о нём
В темноте.
Сдержанное довольство
Тайны,
Стоящей в дверях.
«Мелкий снег…»
Мелкий снег
Мелкий снег
Заполняет пустоты томленья
И снежинка
Огромнее всех
Великанов
Безмолвней
Рожденья
«Собирать опавшие листья…»
Собирать опавшие листья,
Как дорогих друзей,
На пир огня.
Смотреть, как они горят.
Сочувствовать им,
Моля в чуткой горечи торжества:
Собери меня.
Посмотри, как умею гореть.
«Становишься родителем…»
Становишься родителем,
Когда спрашиваешь «куда ты»
Твои дети —
Воздуха новосёлы.
«Тот, кто ищет возврата…»
Тот, кто ищет возврата
И кто просит ещё потерпеть
Обменялись когда-то
Обещаньем уметь лицезреть.
Чтоб обычные роли
Намекали на праздник того,
Что их всех отпустили на волю,
Словно птиц и прощёных воров.
Оставляя везение горю,
А себе – тихий жест от всего.
«Хмурый день вместо вечных вопросов…»
Хмурый день вместо вечных вопросов.
Лучший ответ на них —
Ветер,
Приободряющий:
«ты смог до них дорасти».
«Луч для землян…»
Луч для землян.
Вода для рыбы.
Для загадочного незнакомца пропажа и весть.
Пережившие времена года,
Что б мы сказать могли бы?
Всё повторяется,
Кроме того, что есть.
«Чернота деревьев…»
Чернота деревьев,
Такая могучая и спокойная.
Возле неё худощавый привет фонаря.
Тот, кто влюблён
Говорит всем беззвездием «больно мне».
А друг отвечает – как верному небу – «не зря».
«Безусловно, я хожу по улице…»
Безусловно, я хожу по улице,
Нахожу в себе силы для нового произнесения старого слова.
Сажусь в удивительный транспорт
По такому же праву, что и другие.
Я знаю о том, что такое прогресс.
О том, что мои предки
Постарались, придумали, изменили.
Это ли не повод для гордости
И так далее, и тому подобное.
Но, видимо, кое-что есть,
Чему прогресс удивляется тайно.
Настолько оно явно.
Что всегда требует самозабвенья полёта.
Ведь даже в фильмах показывает смущенье
От открывшихся горизонтов,
От прощающей неисчерпаемости после приступа самодовольства.
Какой-нибудь умудрённый сухарь
Встретил студента, воскликнув «боже той, это же я»,
Но, конечно, это не он – в том и интрига.
И вот я говорю слово «я»
Вслед за другими.
Сажусь в удивительный транспорт.
Даже кого-нибудь обнимаю,
Думая про себя:
Неужели этим всё не исчерпано?
Неужели кто-то ещё
Занимается этим?
«Пожалуйста, пусть меня дальше волнует хрупкость…»
Пожалуйста, пусть меня дальше волнует хрупкость.
Ведь то, что я груб, неправда.
И пар от дыханья, как первая буква,
Что делает книгу понятной.
Из неоконченных книг…
Александр Поташев (1971–2013)
Стихотворения
Саша был поэтом от Бога. Его стихами восторгались многие столичные литераторы. Увы, судьба была к нему строга. Он родился в 1971 году в городе Нарьян-Маре Ненецкого автономного округа Архангельской области. Детские годы прошли в деревне Усть-Ижма Республики Коми. Закончил Щельяюрскую среднюю школу, работал в районном узле связи электромонтёром. Стихи публиковались в коллективных сборниках. Автор книги «Яблоко осени». Учился на Высших литературных курсах. Но там у него что-то не заладилось. И после Москвы душа его замолчала. Он жил в Щельяюре – это Ижемский район Республики Коми. Мы с ним переписывались и перезванивались. Я подготовил несколько его публикаций в литературном альманахе «Белый бор», он хотел вернуться к активной литературной жизни. Но депрессия была сильней. 17 февраля 2013 года позвонил ижемский священник и сообщил о смерти Александр Поташева.
Андрей Попов
Берег
Еще в небесной гавани Печоры
в вечернем ветре плещется заря,
и парусами сонно никнут шторы
у тихого причала ноября.
Сойду со сходней ночи в гулком поле
и припаду к щемящей тишине,
где от костра необратимой боли
ты пламя рук протягивала мне…
Уже зима в забывчивости слепла.
Так почему ж, ослепшему вчера,
мне даже снегопад казался пеплом,
хрустальным пеплом твоего костра?
Где без конца – единое начало —
цепная ночь не сходит со двора.
Я оторвусь со своего причала
за звездным дымом твоего костра.
И отойдет с печальным опозданьем
от горизонта





