Дочь друга - Мария Зайцева
Преследую ли я ее… Само собой! Перед собой-то надо быть честным. Но перед девчонкой вообще не обязательно.
– С чего бы? – я снова откидываюсь на край джакузи, силой воли тормозя взбурливший в крови адреналин, раскидываю руки по бортику.
Ловлю вороватый быстрый взгляд на своих бицепсах, но лицо держу. Хотя и греет, чего уж там…
Черт, Лазарь… Ты взрослый мужик уже, а тебя греет, что мелкая совсем девчонка ведется на твою фактуру? Точно, бес в ребро…
Но откатывать назад, садиться ровнее, уже не вариант.
Потому сижу, как сидел.
И не смотрю на Лизу.
Старательно очень не смотрю.
– Ощущение… – пожимает плечиками Лиза.
– Ощущения – дело такое… Индивидуальное… – бесстрастно говорю в пространство я.
– Но редко подводят, – добавляет эта засранка.
Заставляю себя перевести на нее взгляд. Нарочито медленно. Нарочито лениво. Пресыщенно-устало.
И натыкаюсь на светлые острые глаза. Зрачки – точками. И точки эти – расширяются… Губы влажные полуоткрыты. И грудь, в пузырьках джакузи… Ох… Бес в ребро, мать его… Надо уходить. Пока могу еще.
Позор ведь будет, встать не смогу, чтоб не пропалить контору.
– В этот раз подвели, – хриплю я, из последних сил удерживая себя на грани.
Она – дочка твоего друга, Лазарь. Она – сестра твоего приятеля… Лазарь, не делай хрени…
– Да? – прищуривается она, а зрачки, как у кошки, все шире и шире.
А затем она мягко, точно кошка, да, перемещается ко мне ближе.
Смотрю, как она это делает, мокренькая, нежная русалка, волосы влажные, а живот – гладкий, с идеальной прорисовкой косых мышц. И грудь под купальником – острая. Стоячая.
Это все великолепие, погибель мою, все же затмевает сейчас взгляд. Плывущий, зовущий, горячий…
Лиза мягонько, на лапках, опускается… Прямо мне на колени… Прямо туда, где ей вообще не место! Но это самое место со мной сейчас категорически не согласно, и прямо-таки рвется поприветствовать сумасшедшую, безбашенную полностью гостью.
– Ты чего делаешь? – вопрос, на редкость идиотский, но я не могу ничего другого спросить. Маскирую растерянность и безумно поплывшие мозги холодностью и равнодушием. Покер фейс во всей его красе… Сработает? Должно же…
Иначе… Трындец тебе, Лазарь…
Матвей порвет же… А что сделает его отец, даже думать не хочу… Серый всегда бы невменосом, когда дело касалось его семьи…
– Я? – наивно хлопает длиннющими, чуть слипшимися от влаги ресницами Лиза, – просто проверяю… – ерзает по мне, находит то, что искала, потому что тело, в отличие от мозга, четко знает, чего хочет… Глазки расширяются, зрачки становятся еще больше… – Проверяю… – облизывает губы. Ох… Черт… – верность… ощущений…
Она подается чуть вперед, ведет бедрами… Выдыхает мне в губы возбужденно и сладко…
И меня срывает с цепи.
Обхватываю ее за ягодицы, прижимая к себе крепче, толкаясь вперед, чтоб дать понять, с чем именно играет эта маленькая стервочка.
Наслаждаюсь чуть испуганным выражением огромных глаз, потому что, дразня меня, девчонка явно немного переоценила свои силы и мое терпение.
И, наплевав на все стопари и предупредительные зеленые свистки, вырваюсь в прохладный рот жадным горячим поцелуем.
И это о-о-о… Обалдеть, что такое!
Сразу по всем рецепторам шарашит током, настолько ярко, настолько безумно, что голова, и без того-то не сильно хорошо функционирующая, сейчас вообще напрочь отлетает!
И ничего не остается в мозгах, кроме черного, ревущего смерча похоти, смывающего все с дороги, сводящего с ума.
Нас обоих сводящего.
Потому что Лиза, затормозив от неожиданности буквально секунду, тут же с готовностью впивается мне в плечи ноготками, прижимается сильнее, яростнее, раскрывает рот, позволяя брать себя напористо и жадно. Бесцеремонно.
Потому что не могу сейчас по-другому.
Потому что думал о ней все это время.
Потому что свела с ума, мелкая дрянь!
Нет сейчас в этом мире ничего важнее ее!
Ее губ, неопытных, но таких сладких!
Ее рук, сильных, царапучих, но мне нравится, как она причиняет мне боль! Потому что я тоже не церемонюсь, кусая ее, терзая со всей животной яростью, на какую способен.
А способен я на многое!
И она еще оценит сполна эти мои способности, клянусь!
Перехватываю покрепче за гладкие сильные бедра, в порыве страсти обвившие меня за талию, переворачиваю нас в бурлящей воде так, чтоб оказаться там, где мне привычно. Где мне комфортно и правильно.
Сверху.
Лиза только ногами от неожиданности взбрыкивает, задыхаясь от моего напора и жадного поцелуя.
Прижимаю ее к бортику, укладываю маленькую ступню себе на плечо, по пути кусаю, целую, ласкаю гладкую длинную ножку, пальцы тоже не скучают, и Лиза вскрикивает и зажмуривается, когда понимает, что именно я ими делаю. И где.
Эта ее внезапная стыдливость наводит на определенные мысли, но вообще не тормозит.
Нечем мне тормозить.
Срывает, нафиг, все стопы!
Наклоняюсь и кусаю в тонкую, неистово бьющуюся венку у шеи, и Лиза дрожит.
Ноготки ее продолжают расцарапывать мне спину, а бедра танцуют такой тверк, что меня просто за грань выносит!
Я ее сейчас прямо тут…
И пофиг на все и всех! Вообще! Она первая начала! Да!
– Эм-м-м… Лазарь… Тут такое дело…
Голос заместителя заставляет замереть. Прямо вот в таком положении: с девочкой под собой, ее ножкой на моем плече и моими пальцами там, куда приличные и хорошие девочки никого до свадьбы допускать не должны.
Моргаю, ловя чуть-чуть реальности, поднимаю бешеный взгляд.
Миша Волк стоит у джакузи, старательно не глядя на нас с Лизой. И так, чтоб те, кто по случайности могут оказаться рядом, тоже ничего лишнего не увидели…
– Там к тебе пришли… – бормочет Миша, которого я сегодня точно в землю вобью. Просто за то, что вмешался и обломал кайф.
Стыдный, неправильный, но такой сладкий… Такой безумный…
– Кто? – рычу я раздраженно, с неохотой отпуская свою добычу.
Добыча, надо сказать, приходит в себя
