Я один вижу подсказки 13 - Никита Красавин

А со мной в качестве проводника им точно не придётся столкнуться с проблемами. Тем более, когда я выбрал направление, возникла вот такая подсказка:

[Тело Паши находится впереди и налево, во дворе дома!]

Тело?

Мда… Это нехорошо. Странно говорить, но в такие моменты мне не нравился мой навык с подсказками. Ведь плохие новости я узнавал первым, когда остальные ещё надеялись на лучшее.

И мне нельзя было удивиться или вскрикнуть в шоке, как любой обычный человек, который получил бы информацию о смерти знакомого.

Приходилось прятать эмоции. Из-за чего моё лицо превратилось в бесэмоциональную маску. Я просто шёл впереди, они за мной, оглядываясь по сторонам и даже иногда крича:

— Паша, где ты!

— АУУУ!

Когда мы открывали калитку, ведущую во двор, они ещё были полны энтузиазма и задавали вопросы:

— А куда ты нас ведёшь?

— Ты его видел?

— Нет… не видел… просто чувствую…

Я не мог просто сказать вслух. Отчасти потому, что и сам не понимал, что же такое ждёт во дворе.

Вдруг мы его увидели. Лира первой вскрикнула:

— А?

— Вон он лежит⁈

— Почему он не двигается?

— …

— Он мёртв.

Реакция у каждого была своя. Кто-то молчал, кто-то не мог понять. А я смотрел на Пашу, точнее на лежавшее тело на вершине странного холма, которого не было видно с улицы.

Его тело было странным — окоченевшим, то ли от холода, то ли ещё от чего-то. Когда мы забрались на холм, то обнаружили там для начала вход в погреб, в который Паша видимо пытался то ли забраться, то ли просто заглянуть.

Самое удивительное, что когда мы его перевернули, на его лице не было ни агонии, ни мук. Только чистое удивление, словно он что-то увидел такое, от чего мгновенно умер.

— От чего он умер?

— Видимо, пытался проникнуть внутрь.

Уин сказала:

— Быть может, какая-то магия!

— Тоже верно.

Из-за чего никто не спешил проверять сам погреб. Каждый боялся, что если туда заглянет, то просто «ляжет» рядом.

Первым делом мы тщательно осмотрели тело, аккуратно забрали вещи Паши: его инструменты, записи, личные вещи. Всё то, что должно вернуться к его семье.

Только после этого Уин активировала заклинание. Взмахнув палочкой, она покрыла тело толстым слоем льда.

Как и с телом Льва, его нужно было сохранить, вернуть в цитадель и достойно похоронить. Это было самое малое, что мы могли для него сделать.

Тогда Рома задал глупый вопрос:

— Ты же отдашь нам тела?

— Что?

— В цитадель ты пойдёшь с нами?

— Не волнуйся за это, всё будет хорошо.

Капитан уже пытался продумать наш путь назад. И поскольку у него не было понимания ситуации, он стремился его получить. А именно: их «носак» будет с ними до самого конца или же нет?

Я сказал, что буду. Но не уточнил, что опять отправлю какого-нибудь клона. Не Сорокового, так как он войдёт в боевой отряд, но кого-нибудь другого.

Сейчас же нужно было сосредоточиться на снятии проклятья Алиши. А именно мне хотелось вызвать подсказку, чтобы узнать точно:

«От чего же умер Паша⁈»

Поэтому я посмотрел на вход в погреб.

[Внутри находится основание аномалии «Алый свет». Оно надёжно защищено от воров, которые пытаются его украсть.]

Что это ещё за основание?

Понятное дело, что Паша видать «вынюхал» что-то. Он попытался пробраться внутрь, но внутри есть некая магическая защита.

Только как она работает?

[Если хочешь проникнуть внутрь, то тебе нужно закрыть глаза и спуститься, действуя на ощупь. Тогда для тебя не будет опасности.]

Так просто?

С другой стороны, у этой защиты должна была быть лазейка. Магия срабатывала только при визуальном контакте с чем-то внутри погреба.

Как у Медузы Горгоны — только тот, кто на неё прямо посмотрит, окаменеет. Но если закрыть глаза либо же смотреть через отражение, то всё нормально.

Поняв решение, я объявил:

— Я думаю, что внутри находится наша возможность избавиться от проклятья.

— Да? А что именно?

— …

Мне тяжело было ответить, но я чувствовал, что решение связано с основанием аномалии. Не зря же его называют «основанием» — не просто же так.

— Не знаю, только чувствую, что нужно спуститься.

— Кому?

Мои слова не нравились ещё и потому, что у них не только не было ответов, но и выглядело так, будто я предлагаю сделать это им. Поэтому я сказал:

— Я пойду туда один.

— Что? Это же опасно!

— Не волнуйтесь, у меня есть способ. Нужно всего лишь закрыть глаза.

Прежде чем на меня посыпалась тысяча вопросов… Кстати, тупые вопросы— это причина, почему мне не нравится командная работа.

То есть когда работаешь один или с клонами, то в сотню раз легче. Ты говоришь, что делать, и все просто делают. Так как знают, что я — это они, а они — это я.

Торопясь, я достал кусок тёмной ткани и плотно перевязал себе глаза. Нужно было убедиться, что я точно ничего не увижу.

— Вы где?

— Мы тут.

Кто-то взял меня под руку. Я не знаю кто, но рука была нежной. И как бы направил меня в нужное место.

Дальше пришлось действовать наощупь. Там была лестница. То есть боковые створки и перекладины. Лестница была довольно «опасной», ведь с неё можно было упасть, а сколько лететь до земли — непонятно.

В любом случае, я не думал, что придётся спускаться долго. Поэтому, аккуратно перебирая одну ногу за другой, начал спускаться.

Воздух становился теплее с каждым метром вниз. Когда моя нога коснулась ровного пола, всего я насчитал тридцать две ступени, как тридцать два зуба в человеческой челюсти.

Весьма символично. Этот погреб был гораздо глубже обычного, скорее напоминал настоящее подземелье.

Я осторожно вытянул руки перед собой, пытаясь сориентироваться в пространстве. Пальцы тут же наткнулись на что-то круглое и жёсткое.

Металл?

Поднял руки выше и нащупал что-то вроде шеи, затем плечи, потом голову.

Статуя!

Из какого-то гладкого металла, изображающая человека. Она была тёплой на ощупь, но это объяснялось общей температурой в погребе.

Интересно, кого она изображала? Создателя этого места? Или жертву, превращённую в металл?

Топ. Топ.

Я медленно продвигался дальше, ощупывая путь руками. Внезапно что-то вцепилось мне в ногу железной хваткой.

Инстинктивно я дёрнулся в сторону, и в тот же момент почувствовал, как что-то острое просвистело совсем рядом с моей головой.

Меч? Кто-то пытался меня убить, из-за чего сердце забилось как бешеное. Хотелось