Дочь друга - Мария Зайцева

Лиза дергает ручку двери, пытаясь выбраться.

Но я двери давно уже заблокировал, так что за ее попытками наблюдаю с некоторым злорадством.

– Выпускай! – пыхтит она, – сама домой доеду.

– Нет уж, – отвечаю ей, – довезу. Мне еще отцу твоему звонить, рассказывать, как его дочь в ночных клубах отжигает…

– Вот как? – сужает она глаза, перестав, впрочем, брыкаться. Смирненько сидит, ручки на коленки голые сложила, платье, порванное спереди, пригладила. Прямо девочка-пай, как в песне времен моей юности. Ей бы молодого хулигана-жигана… Чтоб нрав ее своим добавлял и компенсировал.

Но молодым жиганом-хулиганом я никогда не был, не сложилось как-то… И сейчас ее темперамент для меня – перебор.

Это отчетливо понимаю, но перестать хотеть не могу.

Вот такой дуализм, мать его!

Интересно, она знает значение этого слова?

Выруливаю со стоянки, вписываюсь в слабый поток машин. Ночь же, люди спят, в основной своей массе.

А Лиза продолжает:

– А про то, как ты со мной отжигал, тоже расскажешь? Или мне это сделать?

– Сделай, если хочешь, – киваю я, – я за себя всегда отвечу.

Лиза молчит, явно удивленная моими словами.

Что, девочка, думала, я прятаться буду? Нет, не буду.

Ситуация стремная, я бы не хотел, чтоб у нее было освещение, но, если ты настаиваешь…

– Нет уж, – говорит она, – папа не поймет.

– Не поймет, – говорю я.

– И мама.

– Это точно.

– Да и нафиг это не надо, ты прав.

– Не надо, да.

Лиза снова молчит, явно что-то там передумывая в своей красивой головке.

– Я помню, о чем ты говорил… В самом начале… Тогда.

Теперь я молчу.

Ну а что тут скажешь? Что тоже помню? Это очевидно.

– И… Я не отказываюсь. Не хочу ничего.

Неправда, конечно.

Не хотела бы, не пыталась бы тут устраивать цыганочку с выходом.

– Просто… Ты не позвонил даже! – она неожиданно выходит из себя, повышает голос, и становится очевидно, что вообще ни разу не спокойна моя Лиза. Чисто на характере держится.

– А ты ждала? – а вот я опять косячу. Не то говорю. Не то.

– Ждала.

– Прости.

Мы едем в молчании дальше.

Я не знаю, что еще сказать. Все сказал уже. Про Ольгу, про саму ситуацию.

И даже прощения попросил, хотя вины не чувствую за собой.

То, что мы сделали… Это было обоюдным решением.

Я ее в койку не тащил, не врал, не прикидывался кем-то другим. Так что прощения просить не за что.

А вот за сегодняшний вечер… Да, тут виноват.

Нашло что-то, налетело.

Наложилось на неделю пустых метаний и вылилось в то, во что вылилось.

– И все? – голос у Лизы хрупкий какой-то, надломленный, – все?

Она не смотрит на меня, только вперед, на темную, освещенную фонарями дорогу.

– И за сегодня… Прости, – продолжаю я, – этого больше не повторится. Ты права.

– Не повторится? – еще более хрупко говорит Лиза.

– Нет.

А я стараюсь твердо. Хотя нифига этой твердости не чувствую. А вот острый шип в сердце – очень даже.

– А ты… Ты с ней будешь?

– С кем? – я даже не сразу понимаю, о чем она, а потом, когда понимаю, снова злюсь, – нет. Она – реально бывшая. Почуяла мой интерес к тебе, решила сделать подлянку. Больше ее на моем горизонте не будет.

– А… Другие? – Лиза поворачивается ко мне, в огромных глазах ее – слезы, – другие будут?

– Другие… – так, выдохнуть… Надо правильно сказать, Лазарь. Сожми себя в кулак и скажи правильно. Закрой эту страницу. – Вероятно, Лиза.

Эти два слова падают между нами тяжело, словно камни в обвале. И бьют больно, лишая воздуха.

Я сворачиваю во двор жк, в котором живет Лиза. Она не называла адрес, но разве мне надо?

Торможу.

Очень сильно хочется сгрести ее в охапку и зашептать, зацеловать, заморочить жаркими обещаниями, словами, что это все – фигня, что хочу я ее, нужна мне только она.

А потом такую, затисканную, ошалевшую, утащить наверх, в квартиру, уронить на кровать и долго, сладко любить, наслаждаться ее телом, таким отзывчивым, таким нежным, слушать ее стоны, всхлипы, доверчивые слова признания, невероятно приятные любому мужику.

Соблазн велик настолько, что приходится сжимать руки на руле, запрещая себе любое движение в ее сторону. Потому что даже самый маленький порыв грозит стать обвалом. И гибелью для нас обоих.

– Спасибо, что подвез, дядя Сережа, – говорит Лиза, вновь отвернувшись и даже не глядя на меня, – и что помог. Хорошего остатка ночи.

– Тебе тоже… – удается выхрипеть мне.

Щелкаю замками, Лиза дергает ручку и выскакивает из машины.

Наблюдаю, как она, откинув волну волос на спину, спокойно шагает к подъезду.

И с трудом заставляю себя перевести взгляд на лобовое. На руки свои, намертво вцепившиеся в руль.

На отражение свое в зеркале. Совершенно сумасшедшее.

Кровавые полосы на обеих щеках – прощальный подарок Лизы.

Правильное завершение переговоров, да, Лазарь?

Гордись собой и своей выдержкой.

А вот на Луну выть не надо.

Не поможет.

Глава 24. Не выть на Луну

– Это чего за кошка тебя подрала? – Волк скалится, показывая внушительных размеров клыки, не особо эстетично смотрящиеся на контрасте с черной бородой. Пугающе, будем честными, смотрящиеся.

Рассеянно касаюсь пальцами уже подживших царапин, ничего не отвечаю, надеясь, что опытный Волк поймет мой бессловесный посыл и заткнется, наконец. И пойдет уже куда-нибудь. Работы у него нет, что ли?

Но Волк, конечно, давно меня знает, реакции считывает, и все равно нарывается, чисто по-пацански. Проверяет границы.

– И, смотрю, симметрично… – щурится он довольно, – прямо идеально получилось. Ювелирку снял, да?

– Ты бы хоть учебник