Дед в режиме ведьмака - Евгений Валерьевич Решетов

— Капитан, вы и артист херовый, да и сюжет у вас примитивный. Вы его впопыхах придумали? Почему не дождались ночи, чтобы проникнуть в дом и подбросить артефакт? Не умеете обходить сигнализацию? Или просто не было времени? Зачем, поддавшись на мою провокацию, достали прибор, чувствующий артефакты? Слишком поверили в себя, или вас захлестнули эмоции? А меня вы явно посчитали дебилом, неспособным сложить два плюс два. Да вы ошибок совершили больше, чем бог, когда сотворил всё сущее всего за шесть дней. На мой взгляд, он поторопился. Вот всё и вышло тяп-ляп. Прям как у вас.

Мой насмешливый взор уколол Сомова, стискивающего зубы. Аж любо-дорого было смотреть на его багровую физиономию. Блин, вот живи я во вселенной Марвел — все герои признали бы меня своим наставником.

Между тем Павел прижал телефон к уху и выдохнул:

— Алло, отдел контроля за артефактами⁈

— Нет, постойте! — поспешно выпалил лейтенант.

По его вискам поползли капельки пота, а в глазах нарастал испуг, что не укрылось от внимательных глаз дворянок. Они начали шушукаться между собой, с окрепшим подозрением глядя на капитана.

А тот быстро подошёл к Чистову и еле слышно зашептал, но я всё же разобрал его слова:

— Закрой рот. Ты что, сука, делаешь? Под монастырь нас подвести хочешь?

— В наш дом ворвались ваши сотрудники! — отбарабанил в телефон Павел, возмущённо тряхнув подбородками.

— Чистов, вы ещё можете избежать наказания. Я замолвлю за вас словечко. Просто расскажите, кто заставил вас подкинуть в мой дом артефакт! — надавил я на мелко затрясшегося лейтенанта, что-то нервно тискающего в кармане форменных синих брюк. — Что там у вас? Артефакт? Верно⁈

— Лейтенант, вы плохо себя чувствуете, вам нужно на воздух! Я провожу вас! — выпалил капитан и схватил паренька за левый локоть.

— Сбежать, тварь, хочешь? — тут же раскусил я его манёвр, чувствуя, как шумит в ушах от подскочившего давления.

Ежели полицейские сейчас выскочат из дома, то хрен потом что докажешь.

— Чистов! — резко дёрнул капитан руку лейтенанта, замершего как статуя.

Кисть паренька вырвалась из кармана, пальцы непроизвольно разжались, и на паркет упал блестящий чёрный камень со множеством граней. Он со стуком прокатился около метра и замер возле кадки с декоративным деревцем.

Артефакт! А они в числе прочего способны активироваться от сильного удара. Все в холле знали об этом, потому наступила гробовая тишина. Даже паук под потолком застыл как статуя, что уж говорить о людях. Все раззявили рты и вытаращили глаза, глядя на камень.

А я мысленно попросил сердце стучать чуть тише. Но артефакт продолжал лежать тихо-мирно, и людей накрыло облегчение.

Первым заговорил бледный Павел, медленно отнявший трубку от уха:

— Фух-х, кажется, пронесло.

— Игнатий Николаевич был прав. Артефакт… пусть и всего лишь первого ранга, — следом за Павлом просипела дворянка и обличающим взглядом уставилась на тяжело дышащего капитана.

А тот вдруг заорал на лейтенанта, брызжа слюной:

— Чистов, ты что, взял из хранилища артефакт⁈ Это же вопиющее нарушение! На кой хрен ты притащил его сюда⁈

Парень аж глаза вытаращил и начал заикаться.

— Сомов, поберегите гланды, не изворачивайтесь. У вас ничего не выйдет, — довольно заявил я. — Вам конец. Каюк.

Капитан полоснул меня яростным взглядом и скрежетнул зубами. Но в его взгляде уже сквозил страх загнанного в угол зверя. По раскрасневшемуся лицу пробежала судорога, а изо рта вырвался хрип:

— Послушайте, послушайте! Давайте успокоимся. Мы же взрослые люди, всё можно решить. У меня есть деньги, связи. Давайте просто забудем обо всём, а я вам заплачу. Лейтенант совершил ошибку. Он молод и глуп.

— Какой же вы слизняк, капитан, — презрительно процедил я и медленно двинулся к артефакту, чтобы взять его и убрать подальше от греха.

Но судьба в этот день оказалась весьма капризной…

Артефакт вдруг выпустил струю чёрного тумана, соткавшегося в подобие двухметровой летучей мыши. Полупрозрачной, с красными злыми глазами и крыльями, будто испещрёнными дырами от гниения. Да и пахло от неё соответствующе — как от покрытого личинками стухшего куска мяса, забытого в трущобах на жарком солнце.

Тварь распахнула пасть, усеянную мелкими зубами, и испустила пронзительный вопль, будто ей на яйца наступили. Крик ударил по ушам как ржавый скальпель, чуть не вспоров барабанные перепонки.

— А-а-а! — болезненно завизжали дворянки, повалившись на пол возле входной двери.

Павел зашипел, упал на колени и зажал уши руками.

Капитан же мучительно скривился, согнувшись в пояснице. А вот лейтенант раззявил рот, судорожно зашарив рукой по кобуре. Но его трясущиеся пальцы не могли совладать с застёжкой, чтобы вытащить табельный пистолет.

Меня тоже стеганула нешуточная боль, но я отчасти был привычен к таким крикам. Всё-таки пару раз был женат, да и в Лабиринте сражался с такими монстрами. Так что я, пусть и морщась, но всё же сумел швырнуть «шаровую молнию» в летучую мышь. Но она резко дёрнулась в сторону окна и размылась как туман. Магия лишь слегка задела её, по большей части расплескавшись по паркету. На нём осталось чёрное выжженное пятно. Ничего, паркету, наверное, уже лет двести, так что пора бы его и поменять.

Пока же я снова кинул магию в летающую сволочь. Но она опять увернулась, взмыв под потолок, где разразилась новым воплем, ещё более сильным, чем предыдущий.

Теперь уже все люди попадали на пол, зажимая уши. Даже я грохнулся на одно колено, и у меня начало двоиться перед глазами. Но я всё же кое-как сфокусировал взгляд на существе и швырнул в него «клинки».

Моя магия ударила в потолок. Жалобно зазвенела закачавшаяся люстра и посыпалась штукатурка. Благо, что хоть один «клинок» задел кровожадную сволочь.

Тварь запищала от боли, перейдя на какой-то ультразвук, после чего с яростным свистом ринулась на Павла, сумевшего встать на четвереньки. Он попытался создать «шаровую молнию», но не мог сконцентрироваться.

Жизнь внука повисла на кончиках когтей монструозной твари, с предвкушением распахнувшей пасть.

Время сгустилось до состояния киселя. Стало тяжело дышать, мысли путались, ноги подгибались от усталости. В таком состоянии я точно хрен попаду в столь ловкую и быструю тварь!

Пришлось пойти на риск и активировать «скольжение». Оно позволило мне в мгновение ока оказаться перед Павлом да заорать во всю глотку. Подобные летучие мыши боятся громких звуков. И мой рёв престарелого льва действительно заставил тварь инстинктивно метнуться в сторону. Однако её острые как бритва когти успели вспороть рукав пиджака и кожу. Пошла кровь, быстро пропитывая материю.

Я с