Сама невинность для магната - Ольга Грон

Говорит так, будто я маленький ребенок. Но я все детство мечтала, чтобы отец вдруг нашелся и сводил меня в парк. Завидовала подругам, у которых были оба родителя. И сейчас где-то под ребрами начинает щемить некой тоской по упущенным годам. Возможно, я бы и сама хотела погулять с ним по парку.

— Давайте… — замолкаю под его пристальным взглядом. — Давай решим этот вопрос позже. Запиши мой номер телефона…

А затем ухожу в свою комнату, дав ему возможность пообщаться с мамой наедине. Сперва надо обсудить все с Германом, матерью и бабушкой, выслушать разные мнения, а уж потом принимать решение, хочу ли я обзавестись таким вот родственником. Точнее, папой.

Однако я не могу сказать, что он мне не нравится. В сравнении с Кристиной, Игорь Вольский выглядит довольно серьезным человеком, который слов на ветер не бросает. Но как это родство скажется на моей будущей жизни — тайна, покрытая мраком. И мне надо хорошенько все осмыслить, прежде чем соглашаться на тест и дальнейшее общение.

Глава 32

Герман

И все же Вольский поступил по совести, решив официально признать дочь.

Я даже не ожидал от него такого человеческого поступка.

Он мог бы пойти на попятную, сказать, что Ирина сама виновата, а он не имеет никакого отношения к взрослой совершеннолетней девушке — даже если она и его по крови. Но он сделал все иначе.

Новости я узнал от Алины, когда заехал в воскресенье вечером, чтобы вместе посидеть в какой-нибудь уютной кафешке, а после отвезти ее к себе.

Она так эмоционально рассказывала о встрече, а потом испуганно смотрела мне в глаза, что я даже сам растерялся, не нашелся, что сказать.

Конечно, она не знала главного — что именно толкнуло ее мать на встречу с Вольским. А вот я отлично знал. И теперь не мог признаться Алине в том, что неделю назад приехал на работу к Ирине Владимировне, откуда забрал ее после уроков, хоть та поначалу и сопротивлялась. Мы провели с ней около двух часов в небольшом ресторанчике, и все это время я, как мог, пытался ее вразумить.

Поначалу она противилась общению. Но между нами все же состоялся серьезный разговор по душам, в результате которого, пусть и с большим трудом, приведя сотню аргументов, мне удалось убедить ее позвонить Вольскому и рассказать о существовании дочери.

Я лично дал Ирине Владимировне его телефон и заручился обещанием, что она не станет откладывать признание в долгий ящик. Но Алине ничего не сообщил, толком не зная, поступит ли ее мать, как следует, или придумает новые причины для отказа.

Мы с Вольским уже начали обсуждение совместного проекта. Но об этом Алина тоже пока не знает. И сам я молчу, что снова связался с отцом Кристины. Не хочется скандала.

Однако вижу в совместной деятельности большие перспективы и много плюсов для себя. И дело тут не в Алине, которая оказалась его дочерью. Даже если бы она была дочкой нищего, я бы все равно полюбил ее. Просто она так эмоционально рассказывала об отце, что я не выдержал.

Хочется подарить ей весь мир, и это — малая толика того, что я могу для нее сделать. Пусть она будет счастлива, что у нее есть такой отец.

Мы с Игорем наконец-то помирились. Все наши разногласия остались в прошлом, хоть теперь я и держусь начеку. Он рассказал, как в те годы на него давили местные «братки», и он решил привлечь Кристину, чтобы завладеть моей фирмой, как от него требовали. Но потом очень жалел своем решении.

А вот Кристина никогда меня не любила. Не спорю, я ей нравился, как мужчина, но деньги ей всегда нравились гораздо больше. А именно их обещал ей отец.

Стоит ли сейчас ворошить прошлое, которое давно кануло в лету?

Я и сам не знаю. Но умение прощать — одна из самых важных человеческих черт. Месть еще никого до добра не доводила. В конце-то концов, тогда все для меня обошлось малой кровью — лишь расторжением помолвки с Кристиной.

Пусть после этого я и страдал, вспоминая о ее обмане.

Игорь Дмитриевич и впрямь сильно изменился за прошедшие годы. Конечно, здоровая конкуренция между нами всегда имела место быть, но это не он хотел меня подставить перед Градовым, а человек, которому я полностью доверял.

— Что же мне делать с этим анализом ДНК? — в очередной раз спрашивает Алина, когда мы встречаемся после около ее универа неделю спустя.

Днем у нас выдалось общее свободное время, но потом у нее еще одна пара.

— На твоем месте, я бы согласился.

— Но тогда… Вдруг окажется, что я на самом деле его дочь?

— По-моему, ваше сходство очевидно, — улыбаюсь я.

— Но вы с ним не очень-то ладите, — все еще сомневается Алина.

— Я не рассказывал тебе о том, что скоро нам предстоит работать вместе? Ну, почти. Градов затеял строительство в городе нового спортивного объекта, — делюсь с ней информацией, которую уже нет смысла скрывать. Еще недавно я и сам не думал, что так сложатся обстоятельства, но теперь все иначе.

— Ты серьезно? Почему молчал?! — округляются ее глаза.

— Финальный договор еще не подписан, согласовываем детали. Я хотел рассказать тебе о новом проекте чуть позже, когда был бы уверен наверняка.

— Значит, надо согласиться. А как же Кристина? Вы снова будете видеться?

— Для меня важна только ты одна. А Крис, кажется, совсем не до нас.

Хочется наконец-то признаться Алине в любви, но стараюсь сдержать порыв. Сейчас, в машине, не самое подходящее место для таких откровений.

Я еще никому об этом не говорил, но твердо решил сделать своей девушке предложение руки и сердца. Устроить романтический вечер, признаться ей в чувствах и уж потом сказать, что я намерен на ней жениться.

И мне плевать, если ее мать будет против. Еще недавно она вообще была уверена, что наш роман с Алиной не продлится и месяца.

Неожиданный звонок отрывает меня от разговора с Алиной.

Беспокоят из отдела безопасности.

— Герман Назарович, только что наш объект назначил встречу Марине из бухгалтерии, сказал, к ней есть серьезный разговор, — сообщает мне Сергей.

— Что? Через сколько