Щегол 1-11 - Василий Горъ
Вот и продолжает прожигать жизнь — спит с парой-тройкой одноклассниц, одной из учительниц и личной телохранительницей, раз в две-три недели устраивает сумасшедшие пьянки в родовом поместье, бьет машины и появляется на уроках тогда, когда хочет. Раньше мы с Полей не входили в сферу его жизненных интересов, ибо считались мелочью, а тут, проявив себя на дне рождения Тихона Искрицкого, привлекли высочайшее внимание…
— И чем вам грозит это самое внимание? — спросила Оля.
Девочка поиграла желваками и сообразила, как «сместить фокус нашего внимания» с себя на любимую подружку:
— Полинке — уже ничем: раз вы забрали ее на домашнее обучение, значит, Веня с ней нигде не пересечется…
— … а Лизе придется нелегко… — подхватила Полинка, села, выпрямила спинку и поймала мой взгляд: — Нет, воевать с ней в лоб он, естественно, не рискнет, ибо не самоубийца. Но наверняка создаст абсолютно невыносимую атмосферу с помощью купленных преподавателей и прихлебателей, в число которых входит добрых две трети старшеклассников. Но и это еще не все: Веня частенько приезжает на уроки обкуренным, а в таком состоянии ему сам черт не брат. Поэтому я вижу всего два достойных выхода из ситуации. В первом вы убедите Виктора Михайловича надавить на дедушку Лизы и забрать ее на домашнее обучение хотя бы до конца учебного года. А во втором вернете в школу меня и разрешите нам объяснить старшеклассникам, почему не стоит конфликтовать даже с самыми младшими членами нашей компании.
Я полюбовался гордо поднятой головенкой и развернутыми плечами, выслушал короткий, но информативный монолог Дайны, мысленно хмыкнул, чуть-чуть доработал ее предложения и изложил мелочи наше общее мнение:
— Ваш вариант решения проблемы с Ремезовым всего-навсего сдвинет фокус внимания этого урода на других потенциальных жертв и, тем самым, не отобьет у него желание творить зло. Мне такое не по душе, поэтому я в течение ближайших двух-трех недель придумаю вариант, который заставит Веню почувствовать, что деньги решают не все. Тем не менее, воспользуюсь и «фрагментами» твоих: Лиза попадет в школу только тридцатого апреля и несколько дней походит на уроки в компании с тобой. И еще: засуньте-ка этого паренька в черный список. Прямо сейчас. Чтобы он получил уведомления…
Глава 32
31 марта 2514 по ЕГК.
…Витя нарисовался на пляже в семь с минутами утра, обнаружил, что я лениво наблюдаю за девчатами и мелочью, резвящимися в Дивном, подошел, опустился на соседний лежак, поздоровался и извинился за слишком поздний прилет.
— Да ну, перестань — это мелочи… — отмахнулся я, но парень и не думал замолкать — заявил, что перед гонкой я должен был высыпаться, а не вставать в середине ночи и нестись встречать беспутного друга.
— Во-первых, ты прилетел так поздно не по своей вине… — напомнил я. — Во-вторых, предупредил, что задержишься, и я лег достаточно рано, так что прекрасно выспался. И, в-третьих, ты не беспутный, а загруженный по самое не могу. В общем, выброси из головы эту дурь и ответь на один вопрос: тебе еще не надоело летать с тормозными пилотами?
— Надоело, конечно… — вздохнул он и, наконец, проснулся: — Ты знаешь, где взять нормального?
— Угу… — кивнул я и изложил легенду, согласованную с Императрицей: — Позавчера вечером моей Иришке позвонила подруга, с которой они служили в одной части, сообщила, что тоже демобилизовалась и очень завуалированно поинтересовалась, нет ли у Иры достойных знакомых, которым срочно нужен напрочь отмороженный пилот-истребитель с тремя серьезнейшими изъянами — с редкой неуживчивостью, слишком жесткими принципами и отсутствием Дара. Ира мгновенно вспомнила про тебя и вызвала Аню к нам…
— Судя по твоей ехидной улыбке, за словосочетанием «слишком жесткие принципы и редкая неуживчивость» скрывается что-то хорошее, верно?
Я утвердительно кивнул:
— Верно: это особа не спит ни с начальством, ни с подчиненными, на дух не переносит болтунов, тупых исполнителей и непрофессионализм, никогда ни перед кем не прогибается и не умеет подчиняться тем, кого не уважает. Зато на истребителях-перехватчиках «Гром» летала, как богиня, вроде как, очень неплохая рукопашница, исключительно хороший исполнитель и… с детства мечтает войти в достойный род, чтобы заслужить сначала статус Слуги, а затем и личное дворянство.
— Звучит интересно… — пробормотал Воронецкий.
— Лично для меня самым важным аргументом стала фраза Иришки «Я ее уважаю…» — «признался» я и подсек проглоченный крючок: — В общем, если Ковалева тебе не подойдет, то я заберу ее себе, отдам Недотроге и прикуплю родовой дружине что-нибудь летающее. Ибо держать пилота-истребителя на земле — это полный и законченный идиотизм…
С этого момента все пошло, как по маслу: Виктор вытребовал фамилию, имя и отчество «этой особы», позвонил Ляпишеву и через него раздобыл ее досье. Изучив «историю жизни» Анны, тщательно вник в причины каждого из двадцати двух взысканий, без особого труда врубился в то, что авторы легенды намеренно спрятали между строк, и весело заявил, что эта личность ему уже нравится. Потом позалипал на видеоролик «черного пилотажа» на «Громе», за который Ковалева, вроде как, отсидела семь суток на гауптвахте, отложил МТ-ку, поймал мой взгляд и молитвенно сложил руки перед грудной клеткой:
— Она мне нужна, как воздух!!!
— В Пятно ее не возьмешь… — предупредил я.
— Мелочи! Зато тут, в Большом Мире…
Дослушивать его монолог я не стал — набрал Куклу, вывел ее голос на динамик телефона и спросил, когда проснется Ковалева.
Ира отыграла свою роль на десять баллов из десяти возможных:
— Она на ногах с шести утра. Умылась, часик потренировалась, привела себя в порядок и отправилась любоваться нашим озером. А что?
— Можешь ее найти и скинуть картинку с камеры на мой мобильный терминал?
Нашла. Скинула. И я, мазнув взглядом по блондиночке «лет тридцати пяти», прогуливавшейся по берегу Дивного, протянул устройство другу.
А он, изучив ее внешность, задумчиво потер переносицу:
— Выглядит простовато — сразу видно,
