Слишком близко к тебе - Ана Сакру

7. Эмиль

Уставившись на девчонку, никак не реагирую на ее хлипкий “привет”. Вместо этого молча пожираю глазами образ.

Темные густые волосы длинными волнами рассыпались по белому одеялу, прикрывающему плечи и шею. Тонкие руки выглядывают наружу, сжимая края. В правой ладони телефон. Горящий экран снизу подсвечивает нежное лицо, делая акцент на верхней губе, идущей четкой линией с двумя треугольничками посередине и приподнятыми уголками на концах. Будто Малина в шаге от того, чтобы мне улыбнуться. Искренне и тепло. Глаза совсем черные и большие во мраке. Тускло мерцают. Густые брови вразлет, чистый лоб, аккуратный прямой нос, овал лица сердечком.

Такая вся… Бесит!

Смотрю и чувствую, как накаляюсь внутри до предела. И одновременно глаз не отвести.

Как невозможно перестать смотреть на видео с жуткой катастрофой, хотя уже вся кожа в холодном поту, а воображение фиксирует каждую секунду для будущих кошмаров.

Вот и Малина эта… Словно воплощение моей личной катастрофы.

Все плохое и болючее проникает сейчас в ее образ, неразрывно вплетаясь в него. Эта лживая невинность, прямой, будто ни в чем неповинный взгляд. Робкое дружелюбие, которое, я чувствую, она готова проявить.

Это все ненастоящее, показное.

Все ради денег моего отца и комфорта своей матери. И своей собственной задницы, конечно. Чтобы богато и в тепле, да?

Мелкая фальшивая сучка… Сколько ей кстати? Восемнадцать то есть? Трахать уже можно? Или будет потом заявой угрожать? Интересно, разводили с мамочкой уже так кого-то?

Склоняю голову набок, прикидывая. Делаю пару шагов в её сторону. Она нервно повыше натягивает одеяло, будто под ним нет ничего…Эта внезапная догадка мгновенно ускоряет мой пульс и зажигает кровь. Что… Правда что ли?

Взгляд соскальзывает на женские пальцы, вцепившиеся в края одеяла, словно пытаясь заставить девчонку их разжать. Мне теперь интересно…

– Твой отец настоял на том, чтобы мы сегодня остались у вас, – сбивчиво объясняет Малина.

Кончик ее языка при этом юрко проходится по верхней губе в казалось бы совершенно не окрашенном сексуально жесте, но моему телу плевать – оно ловит намек и посылает электрический укол в пах. Внутренне сокращаюсь, ловя пока что совсем легкую эротическую вибрацию.

– Да, я понял. Ты конечно сопротивлялась, но он настоял, – тяну, выкидывая сигарету и упираясь ладонями в перила.

Сколько теперь до ее балкона? Метра два?

– Просто ты у нас очень послушная, да? – я криво улыбаюсь, ловя ее смущенный взгляд на своем голом теле.

На мне ведь только боксеры, которые уже немного оттягивает привставший член. И моя будущая "сестренка" заметно сглатывает, с трудом отлепляя оттуда глаза и уставившись мне четко в переносицу.

– Не понимаю твой сарказм по этому поводу, – глухо отбивается, – Кстати, я не знала, что здесь твоя комната, Назар Егорович ничего не сказал и…

– Какой же это сарказм? – хмыкаю, игнорируя ее разъяснения про комнату.

Мне не до них – я обдумываю, как бы до нее добраться.

Прыгать – не вариант. Далековато. Но есть окно и широкий парапет…

– Всего лишь хочу узнать тебя поближе, Малинка. То, что ты покладистая, когда настаивают, мы уже выяснили с тобой, да? – нахально подмигиваю ей и под испуганный девчачий писк перемахиваю через перила.

– Что.. Что ты делаешь?! – взвизгивает она, подскакивая с кресла, – Ты больной?! Убьешься!!!

О, черт, если и убьюсь, то только потому, что одна мелкая кукла решила мне внезапный стирптиз устроить, выпрыгнув из одеяла как черт из табакерки!

При виде ее бледно светящегося в сумраке, голого тела, прикрытого лишь белым кружевным просвечивающим бельем, у меня отъезжает нижняя челюсть, а вместе с ней и правая нога с парапета.

Твою мать! Скольжу! Малина визжит!

Рывком намертво хватаюсь за выступ окна и чудом удерживаю равновесие. Из-под ногтей, кажется, сейчас кровь пойдет.

Малина в шоке прикрывает рот ладошками, но лучше бы трусы с лифчиком закрыла, потому что я вижу темные ареолы ее сосков и черную полосочку волос между ног сквозь прозрачный, расшитый белыми цветочками гипюр.

Не то, чтобы я в первый раз подобное вижу, но уж вышло как-то слишком неожиданно!

Делаю усилие и, сгруппировавшись, хватаюсь за перила ее балкона. Она отступает на шаг. Глаза огромные как у олененка, губы сложены в идеальную "о". Прикрыться так и не додумывается, и я начинаю подозревать, что это специально.

Стесняться ягодке действительно нечего. Хорошенькая…

Не высокая, не пышная, не худая, не сильно спортивная, но вся какая-то ладная. Мягкая и нежная даже на вид. Малинка в сливках.

От ассоциаций, закруживших в голове, непроизвольно облизываюсь и перемахиваю через перила на ее балкон. Кажется, только сейчас она выдыхает.

– Ну ты и придурок, оказывается, – шепчет то ли с осуждением, то ли с восхищением, пятясь от меня.

– Всего лишь решил, что так удобней говорить, – усмехаюсь, наступая.

Взгляд соскальзывает с ее лица на аккуратную грудь, просвечивающую под белым кружевом. Моя кожа начинает гореть. Жар словно углубляется в тело и стекает по позвоночнику к паху. В голове бедлам. С одной стороны эта девка мне противна самим своим существованием, а с другой… Выплеснуть свою агрессию таким путем настолько заманчиво, что у меня темнеет в глазах.

Трахнуть свои проблемы в буквальном смысле – отличный же вариант!

– Куда ты пялишься! – до Малины будто только сейчас доходит, к чему идет дело, – О, черт! Не подходи! – и она, метнувшись мимо меня обратно к креслу, хватает одеяло, – Даже не думай! – шипит, заворачиваясь в него как в кокон.

– А может не стоит тогда расхаживать голой, чтобы никто ничего не думал,– насмешливо выгибаю бровь.

– У меня нет никакой одежды с собой, не в платье же спать! – восклицает девчонка, – И вообще я никого встретить не рассчитывала!

– Ну да, сама невинность, я уже понял, – киваю с издевкой, снова подходя к ней вплотную.

Из-за разницы в росте Малина задирает голову, чтобы смотреть мне в глаза. Облокачиваюсь на перила и за руку подтягиваю к себе девчонку еще ближе. Она молча дергается, показывая , что против, но слишком слабо, чтобы воспринять это всерьез.

Не удержавшись, тяну воздух носом. Пахнет гелем для душа, чистотой и чем-то кисловато-сладким, вяжущим, и правда ягодным…Обалдеть. Даже немного ведет. Еще и темные глаза ее так близко и влажно мерцают, яркие губы приоткрыты, румянец на щеках…

– Рассказывай, что ты любишь? – хрипло интересуюсь я, ведя пальцами по нежному предплечью. У нее мурашки, и мне очень хочется верить, что это не от ночной прохлады, а