Ловцы снов - Анна Аникина

— Что происходит? — Кира тревожно оглядывала дочь, Йохен молча оценивал масштаб катастрофы.

Вопросительно кивнул на ноутбук. Алиса протестующе замотала головой.

— Тогда рассказывай, — жёстко сказал Йохен.

— Я не могу! — Алиса снова залилась горючими слезами.

— А куда чемоданы? В Варшаву?

— Нет…, — Алиса еле шептала, — К Соняше. В Торонто.

— Сбегаешь?

Алиса закивала. Потом поняла, что рано или поздно о её позоре узнают родители. Так уж лучше она сама.

— Вот, читайте…, — открыла ноутбук на странице со статьёй.

Родители читали вдвоём. Оба хмурились. Алиса даже дышать не могла. Наконец, мама захлопнула ноутбук резким движением. Ушла на кухню. Загремела посудой.

— Это лажа какая-то, дочь. Не может это быть правдой, — Йохен сел рядом с Алисой, обнял за плечи, — Ты звонила ему?

— Да. Не отвечает. А теперь просто выключен, — Алиса показала отцу журнал своих звонков.

Вернулась Кира с тремя рюмками. Резко запахло успокоительным.

— Пьём. Всем надо, — велела и первой опрокинула в себя валерьянку, — Ты можешь мне не верить сейчас, но пахнет тут грандиозной подставой, — Кира сощурилась, — Надо успокоиться. И подождать. Правда выплывет.

— Я не хочу… Я не могу, — Алиса снова затряслась в рыданиях.

У неё в голове очень ясно и в подробностях представлялось, как именно Михал мог быть вот с этой… И было оглушительно больно.

— Может, мы можем что-то разузнать? — осторожно предложил Йохен.

— Нет… Не надо! Никому не говорите! Или все всё равно узнают? — Алиса была раздавлена.

— Те, кто тебя любит, всегда на твоей стороне, — Йохен пересадил взрослую дочь к себе на колени, — И мне кажется, что мама права. Только нужно время. И непременно разговор с самим Михалом.

— Я не хочу его видеть. И слышать, — у Алисы не осталось сил.

— Да-а, как там по-русски? Яблочко от яблоньки? — Йохен глянул на жену. Кира улыбнулась уголками губ.

— Может быть, и лучше, что ты полетишь к Сонечке, — выдохнула наконец Кира, — Когда рейс?

— Рано утром. Через Париж.

— Значит, ужинаем по-человечески. И поедем в аэропорт.

Алиса сидела на кухне вместе с родителями. На короткое ей показалось, что вся эта история с любовью была просто сном. Красивым, манящим, но растаявшим утром.

Глава 127

Михал обыскал уже всю сумку.

— Братцы, никто мой телефон не видел?

— Ты в сумке смотрел? — отозвался Кухарский.

— Смотрел, конечно.

— Давай наберу тебя. Послушай, — Леслав взял свой телефон.

Звонка не было. Михал помнил, как рассматривал фотографию Алисы перед матчем. Аппарат у него был самый обычный. И, наверное, требовал замены. Заряд держал уже плохо. Но последнее время было как-то не до покупок новой техники. И вот, на тебе!

— Михал! Журналисты ждут! — заглянул в раздевалку пресс-секретарь сборной.

— Иди к этим акулам, — махнул Леслав, — Я тут ещё гляну. Если что — на сумку тебе кину.

Пока Тухольский шёл в зал для пресс-конференций, прикидывал, что сейчас хорошо было бы смотаться до лавки пана Войцеха. И от души отблагодарить стариков. Не дожидаться завтрашнего утра. По горячим средам рассказать им, что они внесли свой вклад в победу своей страны.

На пресс-конференции катастрофически не хватало Алисы. Даже просто её ободряющего взгляда с заднего ряда. Её мягкой улыбки. И её интересных вопросов. За её польских коллег было просто стыдно. Хотелось встать и хлопнуть дверью. Пресс-служба краснела, бледнела и потела. Представители Федерации футбола скрежетали зубами. Чувствовалась, что разбор полётов для прессы и пресс-службы неминуем.

Михал вышел из зала с ощущением, что он в чём-то липком и неприятном. Странное чувство для капитана победившей команды.

— Я пока ребята восстанавливаются, смотаюсь кое-куда, — предупредил Михал тренера, — Вернусь на базу.

Тухольский взял игровой мяч и набрал пакет всяких сувениров. Попросил парней расписаться на мяче. Снова вспомнилась Алиса и её счастливый взгляд в их самую первую встречу.

Он дождался Кухарского внизу и попросил одного из менеджеров сесть за руль.

Машина притормозила на обочине знакомого с раннего детства шоссе. Михал вышел. Глубоко вдохнул уже холодный осенний воздух. Огляделся. Фонари красиво подсвечивали золотые и бордовые листья на кленах. Осень в Варшаве — красивое время. Снова кольнуло в сердце острое желание видеть рядом Алису. Без неё даже на красоту смотреть не хотелось. Менеджер с Антоном топтались рядом, нагруженные сумками с сувенирами.

В лавке пана Войцеха горел свет. Старики сидели за шатким круглым пластиковым столом и горячо обсуждали прошедшую игру и пресс-конференцию.

— Ты слышал этого недоумка из Австрии? Они все там такие? Или задать вопросы нашему Михалу прислали самого глупого? — кипятился пан Войцех.

Михал постучал, обозначая их присутствие. Все разом замолчали. Обернулись. И глазам своим не поверили!

Кто кого больше благодарил, непонятно. Всех троих обнимали, похлопывали по плечу. Поздравляли. Пытались кормить и поить чаем.

Пришлось извиняться, что они не могут остаться. Обещать забежать в ближайшее время. Зато они сфотографировались на память. Счастливые старики и игроки сборной.

Михалу очень хотелось ночевать дома. Но Тухольский даже заходить не стал. Маму только расстраивать, что был совсем рядом. Лучше он освободится завтра после всех разборов и приедет домой как человек.

На базу вернулись довольно быстро. Благо, вечерние дороги уже были свободны. Парни как раз закончили восстановительные процедуры. Можно было и праздновать.

Жаль, телефон так и не нашёлся. Уборщики обещали посмотреть и если что — позвонить. Тухольский удивился сам себе, что с его памятью на числа наизусть он помнил только германский номер Алисы. Попробовал набрать с телефона Леслава. Там, ожидаемо, никто не ответил. Видимо, она переключает сим-карты. Значит, надо будет прямо завтра заняться восстановлением хотя бы польской сим-карты. И купить, наконец, новый аппарат.

Глава 128

В аэропорту имени Шарля де Голля Алиса давно не была. Сразу вспомнилась детская мечта — приехать в Париж с любимым человеком. И тут же вдогонку мозг подкинул информацию, что вручение премии лучшему вратарю пройдёт именно в Париже.

Чёртов Тухольский никак не выковыривался из головы, хотя Алиса очень старалась. Но ни о ком и ни о чем больше думать не получалось. И она проплакала весь полет. Теперь стоило привести себя в порядок, чтобы на паспортном контроле быть похожей на своё фото в паспорте. Шутка про то, что как только человек становится похож на своё фото в паспорте, ему срочно надо в отпуск, к Алисиному немецкому документу не подходило. Но ей на том фото было восемнадцать ровно. И накануне ей подарили