Леонид Брежнев. Опыт политической биографии - Виктор Деннингхаус

Андрей Савин, Виктор Дённингхаус

Леонид Брежнев

Опыт политической биографии

Cавин А.И., Дённингхаус В., 2024

Фонд поддержки социальных исследований, 2024

Государственный архив Новосибирской области, иллюстрации, 2024

Российский государственный архив кинофотодокументов, иллюстрации, 2024

Российский государственный архив новейшей истории, иллюстрации, 2024

Политическая энциклопедия, 2024

Введение

Cо времен «Сравнительных жизнеописаний» Плутарха политические биографии являются традиционным жанром исторической литературы. Интерес к биографиям политических деятелей традиционно высок, поскольку именно они позволяют оценить роль личного фактора в истории, придать человеческое лицо безликим историческим процессам и коллективам, почувствовать эпоху.

В XX в. биографический жанр пережил глубокий кризис, который с легкой руки П. Бурдье позволил даже говорить о «биографической иллюзии»[1]. Критики полагали, что биографии имеют свойство персонализировать исторические события, объясняя случившееся действиями великих людей, что неизменно ведет к морализации акторов и затушевыванию реальных процессов. В результате исторический и политический контексты остаются на втором плане или полностью игнорируются[2]. Тем не менее, благодаря методологическим новациям последних двух-трех десятилетий, биографическая история возродилась обновленной, как феникс из пепла, и переживает сегодня свой ренессанс[3].

Советская цивилизация породила целую генерацию политиков, которые заслуживают персонального научного жизнеописания. Парадоксальным образом качественные исследования о «советских вождях», написанные в биографическом жанре, все еще остаются относительно редким «историографическим продуктом»[4]. На этом фоне Брежневу сравнительно повезло. Кроме первых прижизненных биографий Дж. Дорнберга, М. Морозова и П. Мэрфи, известных сегодня преимущественно специалистам[5], книги А. Авторханова[6], постперестроечных биографий авторов Д.А. Волкогонова[7] и Р.А. Медведева[8], а также книг спекулятивного жанра[9], в свет вышли две биографии Брежнева, которые заслуживают к себе самого серьезного отношения. Речь идет о книгах Леонида Млечина[10] и Сюзанны Шаттенберг[11]. Обе книги написаны на больших массивах источников, и если бы Л.М. Млечин в свое время снабдил свое исследование сносками на архивные источники и научную литературу, он, возможно, лишил бы С. Шаттенберг лавров автора «первой научной биографии Брежнева». Исследование С. Шаттенберг с полным правом может претендовать на этот титул, поскольку автор постаралась максимально задействовать доступные архивные источники. Особенно следует отметить новые документы, выявленные ею «по следам» Брежнева в региональных архивах Украины, Молдавии и Казахстана.

В этой ситуации перед авторами стояла задача – не написать, вновь обращаясь к фигуре Брежнева, изначально устаревшую и скучную книгу. Более того, учитывая брежневские биографии Млечина и Шаттенберг, существовала опасность впасть в эпигонство: общепринятые суждения и устоявшиеся мнения обладают гипнотическим свойством и порой создают весьма глубокие колеи, из которых тяжело выбраться последователям.

Самостоятельность и новизна данного исследования была обеспечена за счет ряда факторов. Если к моменту, когда авторы опубликовали в 2012 г. свои первые статьи, посвященные Брежневу[12], книги Млечина о Брежневе уже вышли в свет, то с Шаттенберг авторы работали как конкуренты, причем каждая сторона стремилась найти свою собственную нишу исследования. Мы изначально сделали ставку на новейший массовый источник – рабочие записи Л.И. Брежнева, стремясь поместить их в широкий архивный и литературный контекст. Шаттенберг сравнительно поздно смогла воспользоваться этим источником – трехтомник брежневских «дневников» вышел в свет в конце 2016 г., а книга Шаттенберг на языке оригинала была опубликована в Германии уже в 2017 г. И хотя автор посвятила «дневникам» Брежнева специальный параграф, она мало использовала этот ключевой источник по причине дефицита времени и сложности интерпретации специфических брежневских записей.

Еще одним фактором стало различие в методологии. Книга Шаттенберг, как и книги Млечина, написана в жанре классической позитивистской биографии. При этом оба автора проделали важную работу по введению в научный оборот верифицированных фактов. В результате они продемонстрировали, и, по-видимому, вполне успешно, что задача создания правдивых, основанных на проверенных фактах биографий советских деятелей все еще не выполнена и такие исследования не только имеют полное право на существование, но и по-прежнему необходимы.

И все же авторы рискнули, со всем уважением относясь к позитивизму и будучи сами воспитанниками данной исторической школы, написать другую биографию Брежнева, сделав акцент на «новую культурную историю» и «новую политическую историю», а также «лингвистический поворот» в истории. Однако заявленный методологический посыл не является для авторов догмой, поскольку сегодня уже четко видны границы этих новаций как инструментов исторического познания.

Таким образом, авторы отказались от хронологического нарратива и не преследовали задачу, свойственную классической биографии, – «закрыть» все без исключения периоды в жизни исторического актора, от рождения до смерти, а также охватить все области его деятельности, от «А» до «Я». Ключевая цель книги – охарактеризовать Брежнева как главного героя «эпохи имени Брежнева» – архитектора советского социального государства. Исследователи неоднократно отмечали и анализировали многозначность (эклектичность) и смысловую неустойчивость термина «герой», в том числе в контексте русскоязычного дискурса. Для нас применительно к Брежневу близка интерпретация понятия «герой», которую предложил еще в 1903 г. С.А. Суворов, член РСДРП с 1900 г., близкий друг А.В. Луначарского: «Личность, наиболее ярко, глубоко и творчески-законченно выражающая идеал общественного развития своего времени, называется героем. <…> Так как основа героизма есть богатство человеческой природы и энергия ее выражения, – то герой необходимо есть активная и творческая личность» [13].

Как уже упоминалось выше, в основе данного исследования находится уникальный исторический источник – дневники, а точнее – рабочие записи Брежнева, которые он вел самое позднее с 1944 г. и фактически до конца своих дней. Рабочие записи Л.И. Брежнева хранятся в Российском государственном архиве новейшей истории (далее – РГАНИ), фонд 80 (личный фонд Л.И. Брежнева), опись 1, дела 974, 975, 977–990. Отдельные листы записей также включены в состав других дел личного фонда Л.И. Брежнева. Частично данный исторический источник впервые был введен в научный оборот Д.А. Волкогоновым[14]. Незначительная часть дневниковых записей опубликована А. Хинштейном в беллетризованной биографии Брежнева[15]. Трехтомное издание рабочих записей Л.И. Брежнева за 1944–1982 гг., а также записей секретарей приемной Брежнева вышло в свет в 2016 г.[16] Кроме того, авторы активно использовали солидный массив документов из личного фонда Брежнева в РГАНИ, документы из фондов Государственного архива Российской Федерации (далее – ГА РФ), а также ряд документов других архивов.

Важными дополнительными источниками для написания книги послужили опубликованные источники. В первую очередь речь идет о документах из Архива Президента Российской Федерации, вышедших в свет в 2006 г.