Кейт Ринка - Месть Маргариты

  - Куда это ты собралась? - услышала я голос Серафима.

  Я увидела его перед собой: лицо так близко, что мы могли поцеловаться, но серые глаза такие серьезные...

  - Отпусти, - попросила я, пытаясь отодвинуться от него, выдергивая свои руки из его ладоней.

  Снова накатила темнота, и я снова начала падать. Серафим встряхнул меня, вытаскивая обратно к себе.

  - Если ты уйдешь от меня, то уйдешь и от остальных. Ты этого хочешь?

  О чем он говорит?

  - Ты хочешь умереть?

  Я смотрела в его глаза и молчала, не понимая его. Разве я хотела умереть? Нет. Почему он вообще меня об этом спрашивает? И что он опять делает у меня в голове? Но в прошлый раз было все совсем по-другому. Сейчас Серафим казался серьезным, и не было даже намека на то, что он тогда себе позволил. Серафим обнял меня, как обнимает мужчина женщину, когда хочет ее утешить, или поддержать. Он просто прижал меня к себе и держал, будто для того, чтобы я больше не смогла упасть в эту черную бездну. Мне вдруг стало тепло, хорошо и спокойно.

  - Возвращайся, - произнес Серафим.

  Он немного отодвинулся от меня и встряхнул, заглянул в глаза.

  - Возвращайся в свое тело, - снова сказал он.

  Серафим говорил так требовательно и настойчиво, что его слова казались прямым приказом, который я обязана выполнить.

  - Возвращайся, - повторил он и встряхнул меня в последний раз.

  Я очнулась, чувствуя, как по телу пробегает судорога.

  - Как ты мог допустить это! - резанул по ушам разъяренный голос Лео.

  Я лежала на мягкой кровати, но не могла ни пошевелиться, ни открыть глаза.

  - Я не думал, что она пойдет на такое?! - услышала я сердитый голос Юлиана.

  - Разве ты ее так плохо знаешь!? Неужели в ее поведении ничего не настораживало? Она недавно проснулась от долголетнего сна, и на нее столько всего навалилось. Она не знает, что сейчас происходит вокруг нас, и ты должен был быть рядом с ней!

  - Удивительно слышать такие слова из твоих уст. С каких это пор ты стал думать, что я должен быть рядом с ней?

  Злость Юлиана и Лео окутывала меня с головы до ног колючим одеялом. Боль ушла, почти все раны залечились, но тело все еще ныло и отдавалось тяжестью в мышцах. Серебро для нас вроде яда и способно убить, если не принять меры. Кроме того, раны от серебра сразу не затягиваются, и мы можем истечь кровью, как обычные смертные. Кровь наша жизнь в более прямом смысле, чем для смертных. И чтобы залечить раны от серебра, единственным лекарством было большое количество крови.

  - У тебя есть такая возможность, в отличие от меня, - сквозь зубы процедил Лео - Я был бы счастлив поменяться с тобой местами.... и я бы не позволил такому случиться.

  - Не забывай свое место, Леонид. И я не меньше тебя беспокоюсь о ней. Ты это прекрасно знаешь.

  - Но ты слишком занять, чтобы уделять ей должное внимание, которое нужно именно сейчас.

  - Это уже не твое дело.

  - Нет мое! Из-за твоей беспечности мы могли потерять ее!

  Я больше не хотела это слушать.

  - Перестаньте... - Такое простое слово и так сложно было пошевелить губами, чтобы произнести его.

  Лео тут же оказался рядом со мной:

  - Марго, любимая, наконец-то ты очнулась.

  Я с трудом разлепила глаза, которые будто смазали клеем. Мы были в спальне Юлиана. Я лежала на кровати, прикрытая белой простыней и абсолютно голая. Лео стоял возле меня на коленях. Его глаза светились бесконечной любовью. Юлиан стоял чуть дальше, скрестив руки на груди. И был он очень зол.

  Я набралась сил, смелости, и спросила:

  - Что произошло?

  - А что последнее ты помнишь? - спросил Лео.

  Что же последнее я помню - клуб... собаки...охранники...боль...

  - Как я прыгнула в окно.

  Лео был так взволнован. Он протянул ко мне руку и, едва касаясь, погладил по щеке. Я потянулась навстречу его руке, но он быстро ее отдернул и спрятал от меня глаза, опустив голову. Юлиан принялся расхаживать по комнате, и его беспокойство и негодование, словно шлейф тянулись за ним.

  - Ты нас сильно напугала, - произнес Лео. - Я почувствовал, что с тобой что-то случилось. С ума сходил, думая, что стряслось. Ты не отвечала мне.

  - Теперь со мной все хорошо, - попыталась я успокоить его.

  - Когда Лолита меня отпустила, я первым делом бросился к Юлиану. Ты была уже в клубе и так сильно ранена...

  - А как я оказалась здесь? - спросила я у Лео.

  - Почему ты его об этом спрашиваешь?! - Юлиан подошел к кровати, как грозовая туча.

  Его глаза пылали гневом. Какое-то время он испепелял меня этим взглядом, а потом обессилено опустил плечи и покачал головой:

  - Я не могу поверить, что ты решилась на такое. Я же сказал тебе, что мы не можем посещать клубы подобные "Запретной зоне".

  - Ты прекрасно знаешь, почему я так поступила. В момент своей смерти Таша звала меня. Она просила о помощи. Она разбудила меня своим отчаянным криком. Ты бы стал после этого сидеть сложа руки?

  В комнате повисла напряженная тишина, которую решил, наконец-то, заполнить Юлиан:

  - Я почувствовал то же, что и Леонид, и нашел тебя возле этого проклятого клуба. Ты истекала кровью и умирала у меня на руках. - Столько было горечи в его интонации. - Ты даже не отвечала на зов моей крови, на зов инстинкта. Ты не пила... ты...

  Юлиан замолчал, будто ему было больно произносить слова. На лице злость сменялась отчаянием. Он отвернулся и вышел из комнаты. Последний раз Юлиан так злился на меня, когда я создала Лео.

  - Марго, не смей так больше делать. Слышишь?

  Мои дорогие мальчики. Я заставила их так сильно переживать.

  Лео склонился надо мной, и сквозь пряди челки я увидела его глубокие синие глаза. Он погладил меня по голове, перебирая волосы, и рука слегка дрожала. Я была готова расплакаться от того, что не могу поцеловать эти губы, это красивое лицо... Отвернувшись, я уставилась в стенку.

  - Что было дальше, расскажи, - попросила я, пытаясь отвлечься.

  - Юлиан не мог тебе ничем помочь. Нужна была живая и горячая кровь. Он принес тебя сюда, и через вену тебе вливали кровь оборотней. Твое тело стало залечиваться, но в себя ты никак не приходила.

  - И долго?

  - Не очень, всего несколько часов. Уже скоро рассвет, и мне... нужно уходить. - Он прижался лбом к моему плечу и тихонько застонал: - Как же я хочу остаться с тобой...

  Мое сердце было готово разорваться. Ему так больно. Мне хотелось стереть эту боль в его душе, хотелось увидеть, как его глаза светятся счастьем, как это было раньше.

   - Она зовет меня. Требует, что бы я возвращался. - Стиснув зубы, Лео встал. - Я должен идти, - будто извиняясь, произнес он.

  - Я понимаю, - только и ответила я.

  На самом деле я ничего не понимала или не хотела понимать. Но другого выхода не было. Если ему нужно, так пусть уходит. Я уже не могла выносить его целомудренного присутствия. От этого было больно нам обоим.

  - Я люблю тебя! - Он развернулся и вышел из комнаты.

  "Я тоже люблю тебя"

   И снова я осталась одна, в полной тишине, со своей обидой и болью. Хотелось плакать и кричать, хотелось просто умереть. Возможно, зря Серафим помог мне. Стоп! Неужели он действительно помог мне вернуться к жизни? Если да, то почему он так поступил? Что ему от меня нужно и какую цель он преследует? Неужели он вернул меня из простой добродетели? Сомневаюсь. Это не могло быть просто так.

  Рассвет уже давил на меня, заставляя снова погрузиться в сон. И я приняла его, как спасение. Мне стало спокойно и хорошо. Я почувствовала чье-то присутствие рядом с собой, не в сознании, а физически. Это был Юлиан. Он вернулся и лег рядом, теснее прижавшись ко мне.

  Голод

  Я проснулась с жутким чувством голода, который редко доводится испытывать. Каждая клеточка тела вопила и требовала крови. По мышцам колючим током пробежала острая боль, от которой я выгнула спину, хватая ртом воздух. Было невыносимо больно! Чертов голод начинал пожирать своего хозяина, меняясь со мной местами и делая именно меня своей робой. Что бы я ни делала, что бы ни хотела, а голод превыше всего, и эта зависимость была унизительной.

  Как только приступ прошел, я попыталась встать с кровати, но, запутавшись в простыне, который была укрыта, свалилась на пол. Меня била дрожь, и было очень холодно. Судорожно вынув ноги из капкана простыни, я завернулась в нее и подскочила к двери, но вылетев в коридор, уперлась в очередное препятствие. Жажда не позволяла ясно мыслить, рядом никого не было, чтобы помочь, и мне сложно было сконцентрироваться, чтобы позвать на помощь. Я просто стала барабанить кулаками в дверь, до тех пор, пока она не открылась. Ошеломленный охранник с опаской отскочил назад, вытаскивая из кобуры массивный пистолет:

  - Стой! Не двигайся!

  Увидев нацеленное на меня дуло, я замерла в нерешительности. Тело еще помнило, как серебряные пули разъедали его, причиняя жгучую боль. Мне совсем не хотелось испытать это снова.