НедоСказанная Аксиома или Житие не святого, но Духовного - Леонид Духовный
Николай Михайлович Голушко. (укр. Микола Михайлович Голушко)
1985–1991 гг. — председатель КГБ Украинской ССР
«Спустя почти 20 лет Николай Михайлович Голушко приехал в Украину для презентации своей книги. Но его ответы на вопросы также требуют подтверждения. Его участие в истории Украины в последние годы ее пребывания в составе СССР во многом было определяющим для нашей страны. От его действий зависело многое». («Розвідка України» Аналитика. Киев)
Значит, это его «фонтанирование» покорно наблюдаю битый час. Чтобы перекрыть «брандспойт», использую их же мимикрию, я негромко обещаю когда-нибудь исправиться и больше никому не жаловаться (А зачем? Всё уже остановлено и бронепоезд пар выпустил!) Он победно взглянул на меня и, подписывая пропуск на выход, добавил:
— А теперь возвращайтесь в институт, — там вас ждёт собрание общественности!
Я радостной птицей вылетел из «скромного» здания, «высота» которого, однако, позволяла «видеть» химию Кемерово и рудники Магадана. А впереди маячил показательный спектакль типа «Суд над поджигателями Рейхстага». Мне необходимо было готовиться к роли Димитрова…
...Поэт, чьё имя столь значимо в русской словесности, — Осип Мандельштам, когда его в одной «доброй» статье обозвали плохим писателем, заметил: «У меня нет рукописей, нет записных книжек, нет архива. У меня нет почеркаЯ один работаю с голоса, а кругом густопсовая сволочь пишет. Какой я к чёрту писатель! Пошли вон, дураки!» Сильнее и точнее не ответишь!.. Горько, правда, только за друзей-соратников, промолчавших... исподтишка. Ну, что ж, как пел Галич: «Промолчи, попадёшь в первачи...». Вообще-то, я с некоторой брезгливостью воспринимаю адептов разумной апатии. У них она закамуфлирована под безобидный вроде пофигизм. Мол, не буду я никуда соваться в эти слёты! Я тут при чём? Надо ему — вот пусть и лезет. Зачем мне геморрой?! Слава Б-гу, не меня же держат за козла отпущения! Хочет — пусть бодается. Моя ж хата — с краю! Я — сам по себе. А уж сымитировать совесть, если это, конечно, не сулит иных проблем, — так, что ж, пожальте… Совесть — не душа. Не болит…
Простите, но, поразмыслив, я решил не описывать трагикомическое собрание общественности по разоблачению агента «не нашего» влияния тов. Духовного. К чему? Подобное в те времена было не редкостью… (Ну, попробуй пойми самое себя! Ведь я затеял-то эту главу исключительно ради того, чтобы передать необыкновенно колоритный фарс — показательное действо, где статистами выступали мои бедные коллеги, которых пафосно, поголовно и угрожающе принуждали осудить меня... А теперь, вот...)
Эпилог «водевиля» предугадать, впрочем, было нетрудно. Постановили: просить администрацию НИИ уволить «злыдню». В крайнем случае — снять с руководящей должности!.. На следующий день директор Сергей Иванович Бондаренко, хитро взглянув на меня, спросил: «Вам, что, Леонид Самойлович, плохо работается со мной?» И добавил: «Прошу вас, возвращайтесь в лабораторию. Нам срочно нужны обоснования».
Впоследствии я не раз убеждался, что он очень достойный человек. Кстати, в своё время из-за наветов жестко подвергался гонениям, даже отсидел напрасно по сфабрикованному делу. Однако редкий талант экспериментатора и благородная неистребимая целенаправленность возвращали его на круги своя... Помните, у Станислава Ежи Леца: «Зеркало истории деформирует людей»... Как оказывается, не всегда и далеко не всех....
Может ты не станешь победителем, но зато умрёшь, как человек, — этими сконцентрированными строчками из песни незабвенного Булата Окуджавы я и хочу закончить, трудно давшуюся мне главу, как книги, так и жизни…
P.S. Прошли десятилетия, я эмигрировал в Штаты и уже более 25-ти лет живу под Сан-Франциско. Казалось, что всё прошлое ушло в небытие. Но верите, всё-таки защемило сердце, когда узнал, что в родном городе меня, ещё при жизни, вспомнили не «органы» с гневом, не сам Самиздат добром, а государственная пресса «домайданной» Украины, притом «не злым, тихим словом».
«...И на его 70-летие — теперь уже под Сан-Франциско — подтягивается поющий и слушающий народ чуть ли не со всего Западного полушария... Как жаль, что после его отъезда из Киева у нас столь харизматичной персоны больше не наблюдалось!»
P. S.: Приятно осознавать, что где-то там, на другой стороне Земли, в Долине Силиконовой, живет хороший человек, автор «киевской народной» песни «А без Подола Киев невозможен». И все-таки есть мечта: еще хоть разок увидеть Леонида Самойловича здесь, дома. Потому что без него Киев тоже невозможен, как святой Владимир без креста...»
Из статьи Натальи Хоменко — ведущего журналиста газеты «Киевские ведомости»
Спасибо, Наталья. Даст Б-г, всенепременно приеду поклониться Вам и Киеву.
Глава 13
ВЕТОЧКА СИРЕНИ
...И ждут меня всюду хорошие люди — дети...
А. А. Дольский «Песня волшебника»
Через детей душа лечится...
Ф. М. Достоевский (Князь Мышкин,«Идиот»
Сколько раз то ли у костра, то ли на кухне, то ли в концертном зале или на фестивальной поляне, около импровизированной сцены я видел милые «светлячки» — детские лица, серьёзно и внимательно слушающие взрослые песни! На этих личиках, как в алмазинках чистой воды, отражались лучи прожекторов и даже фонариков наших стихов и мелодий. Как ни парадоксально, но восприятие ребёнка трудно обмануть, — видно природа-мать о том позаботилась. Если что-то вызывает у него радость или удивление, он как бы за подтверждением собственной оценки вопрошающе поворачивается к родителям. А в случаях нудной длинноты или длинной нудоты детское внимание переключается на поиски «вкусной и здоровой пищи» для своего постоянно любопытствующего ума. Его непосредственность подсказывает: надо встать и бегом пуститься на поиски. Вон сколько в мире занимательного и веселого! А этот скучный дядя…
На своих концертах я всегда пытался взглядом отыскать детей, подростков и держал их в поле своего зрения. «Я, не то что любопытствовал», — они были для меня вроде вперёдсмотрящих сенсорных датчиков предупреждения: «внимание!», «нет контакта!», тебя воспринимают с трудом!!! Зачастую милые «датчики» очень выручали, особенно в незнакомых мне и непрогнозируемых аудиториях.
Другое дело — юношеская и студенческая аудитории. Они, как правило, поначалу слушают с плохо скрываемым скепсисом — кто таков?! Ну, вот, — мы пришли! Но что ты для нас,
