Архитектор Душ V - Александр Вольт

Я прошел на кухню, открыл холодильник и достал бутылку холодной воды. Сделал несколько больших глотков, чувствуя, как прохлада растекается по телу, снимая остатки напряжения.

— Лизавета, зайди сюда, пожалуйста — позвал я, не оборачиваясь.

Она вошла и села за стол. Ее движения были скованными, напряженными. Сумочка легла на колени, но руки продолжали теребить застежку. Я сел напротив.

— Ты хотела поговорить, — констатировал я.

— Да, — ответила она тихо, почти неуверенно. — Но теперь даже не знаю, стоит ли начинать этот разговор.

— Не знаю, стоит ли, — ответил я честно. — Но если у тебя есть вопросы, задавай. Я отвечу максимально откровенно.

Она подняла на меня глаза, в которых смешались упрек, обида и растерянность.

— Во-первых, что эти две особы делают в твоем доме?

Я ожидал этого вопроса — он был самым очевидным.

— Арендуют комнаты, — ответил я спокойно. — У Бенуа серьезные финансовые проблемы после инцидента с ее отцом. Дом заложен, идти ей было некуда. Требовались работа и жилье.

— А Морозова?

— Домой возвращаться не хочет. Ты знаешь, какие у нее отношения с отцом, — спокойно аргументировал я. И тут не к чему было прицепиться.

О том, что буквально на днях Лидия ездила домой и о чем-то беседовала со своим отцом, я упоминать не стал. Да и не нужно это было в данный момет.

— Хорошо, допустим, это я могу понять, — сказала Лиза после паузы. — Но что ты делал с ними на приеме у Муравьевых? Почему взял их, а не меня?

Она смотрела прямо на меня, и в ее взгляде читался главный невысказанный вопрос: «Почему не я была рядом с тобой?» Я на мгновение задумался, подбирая слова. Как объяснить, не раскрывая сложной подоплеки происходящего?

— Громов, ты что, спишь с ними обеими? — вопрос прозвучал резко, с плохо скрываемой ревностью.

— Нет. Этого точно нет, — ответил я, позволив себе легкую усмешку, чтобы немного разрядить обстановку.

— По лицу вижу, что мысль такая была, — не унималась она.

— Не угадала. Хотя идея интересная, — хмыкнул я. — Не думала про ЖЖМЖ?

— Громов, — ее голос стал строгим, требовательным. — я сомневаюсь, что тебя хватит на стольких одновременно.

Я вздохнул. Наверное, мне следовало сказать правду. Иногда, конечно, ложь во благо — это отличный инструмент, но я считал, что мне надо было хотя бы начать избавляться от привычек старого Громова.

— Слушай, ты сама знаешь, что некоторое время я вел себя неадекватно. Много пил, замкнулся в себе, затворничал.

— Да, это было заметно, — кивнула она.

— Когда я решил взять себя в руки, а меня настойчиво звали к Муравьевым, мне нужны были люди, которые не позволят мне сорваться и напиться. Те, кто будет жестко контролировать мои слабости, не давая поблажек.

Однако пускай эта чудесная особа продолжает оставаться в легком неведении. Да и не лгал я. Просто недоговаривал, как говорили классики.

— Громов, ты мог просто попросить меня: «Лиза, не давай мне пить на приеме».

— Так не работает, — возразил я. — Ты слишком добра ко мне, слишком лояльна. Возможно, даже чересчур снисходительна к моим слабостям. А эти две мне спуску не давали весь вечер.

Она долго смотрела на меня, словно пытаясь понять, вся ли это правда, затем тяжело вздохнула.

— Это все равно не оправдывает твоего решения взять именно их. Но что теперь обсуждать прошлое, — она протянула руку через стол и накрыла мою ладонь своей. Ее пальцы были холодными от волнения. — Главное, что ты остался жив после этой дуэли. И где ты вообще так научился фехтовать? Я никогда не видела тебя с рапирой.

— У меня есть определенные скрытые таланты, — усмехнулся я. — А если серьезно, последний раз я держал рапиру в руках еще в студенческие годы в столице. Пришлось целый месяц усердно тренироваться, вспоминать всю технику. Ты, кстати, знала, что у Орлова старая травма ноги? Колено или голеностоп.

— Нет, откуда мне знать такие подробности? — на ее лице отразилось искреннее удивление. — Как ты это понял?

— В какой-то момент боя он начал прихрамывать. Я заметил это по его движениям. Честно говоря, именно эта травма и разница в возрасте сыграли ключевую роль и дали мне возможность победить.

— Хорошо, что все закончилось твоей победой, — она взглянула на часы. — Ладно, мне еще нужно на маникюр и к парикмахеру перед отъездом. В понедельник поезд в шесть вечера, не забыл? Раз времени на отель или ресторан уже не остается, я заеду к тебе вечером.

— Договорились, — кивнул я.

Она поднялась, поправила платье, разгладив складки на юбке. Я проводил ее сначала до выхода из дома, затем до калитки. У самых ворот Лиза остановилась и повернулась ко мне. На ее лице отражалась сложная смесь чувств, которую я не мог до конца расшифровать — облегчение, тревога, может быть даже нежность.

Я наклонился и легко поцеловал ее в щеку. Кожа была прохладной, пахла едва уловимым ароматом духов. Она не ответила на поцелуй, только кивнула и, развернувшись, зашагала по улице. Ее низкие каблуки четко отстукивали ритм по тротуару, пока фигура не скрылась за поворотом.

Я закрыл калитку. Еще мгновение постоял, глядя на опустевшую улицу, затем вернулся в дом, попутно доставая телефон из кармана. Надо было договориться с…

Вззззз.

Хм. На ловца и зверь бежит. С экрана с окошком уведомления на меня смотрела остроухая.

«Поздравляю с победой».

«Спасибо», — напечатал я быстро. — «Когда будем проводить ритуал, или что у нас там по планам?»

«Ну-у-у-у… раз уж ты соизволил выжить, то…