Операция "Эликсир" - Сергей Борисович Рюмин

Я осклабился, засмеялся:

— Шучу. В сельхоз, в «школу дураков», на лесотехнический факультет на заочку.

В простонародье наш областной сельскохозяйственный институт обидно прозывали «школой дураков». Исключительно из-за того, что принимали туда всех, даже с «тройками». А если не мог на экзамене даже на «тройку» ответить, то всё равно ставили «удовлетворительно» и принимали. А студентам-троечникам даже платили стипендию, целых 40 рублей. Специалистов на селе не хватало со времен Хрущева.

Денис скомкал салфетку и в сердцах швырнул её в меня и потребовал:

— Рассказывай!

— Что тебе рассказывать? — пожал плечами я. — Подал документы на заочное отделение, сдал три экзамена. Что еще?

— Ну, почему в сельхоз? — с досадой в голосе воскликнул он. — Да еще и на заочку! У тебя в аттестате одни «пятерки» были! Я ж тебе обещал любой вуз на выбор! Без экзаменов! А ты…

Он вздохнул и огорченно махнул рукой. Объяснять причины своих действий я не стал. Это было бы лишним. Подать документы в сельхозинститут на лесотехнический факультет, сокращенно лестех, меня уговорили лесник Василий Макарович и директор лесхоза Мамаев Димитрий Михайлович. Дескать, государство всё равно не позволит мне «валять дурака», тунеядствовать и прочее. Рано или поздно кто-нибудь да начнёт задавать «лишние вопросы».

Поэтому директор лесхоза оформил меня помощником лесника на 0,5 ставки, определив меня в подчинение к Василию Макаровичу и очертил мне зону ответственности: лесной массив вокруг села Коршево и деревень Бахмачеевки и Кочары. Василий Макарович, присутствовавший при процедуре оформления меня на работу, хихикнул, заметив:

— Эти леса браконьеры да лесорубы за сто верст обходят, теперь вообще даже в эту сторону смотреть боятся будут.

Димитрий Михайлович тут же сделал мне направление в институт от предприятия, благодаря чему я поступил в вуз вообще без вступительных экзаменов, только с собеседованием. Седой старикашка из приёмной комиссии, разглядывая мой аттестат, даже удивился моему желанию учиться именно на заочном отделении. Минут 30 он уговаривал меня подать документы на дневное, обещая сдачу вступительных экзаменов автоматом, местом в общежитии и повышенной стипендией. Впоследствии оказалось, что это был сам декан лесотехнического факультета.

Позже, стоя с сигаретой на крыльце, наблюдая, как я сажусь в свой серо-стальной «Москвич-407», вздохнул и покачал головой.

— Чем теперь думаешь заниматься? — продолжал допытываться Денис. — Делать-то что будешь?

— Посмотрим, — уклончиво ответил я. — Просто так сидеть, сложа руки, не буду уж точно.

— Ты другим стал, — сообщил он, глядя мне в глаза. — Изменился.

— Ты тоже, — я вернул ему комплимент. — Оно, конечно, понятно.

Мы помолчали, расправляясь с принесенным заказом. Официант, видимо, беспокоился о нашем здоровье, когда принес салат одновременно с мороженым. Пока мы ели салат, мороженое подтаяло и потеряло свою привлекательность.

— Если еще и кофе принесете сейчас, — заметил я. — Оно тогда обязательно остынет, пока мы будем есть мороженку. Я попрошу вас сварить его заново, а этот выпьете сами.

Официант смолчал, но недовольную гримасу скорчил.

Денис дождался, пока тот уйдет, и сказал:

— И как теперь мы с тобой отношения будем строить?

Я пожал плечами:

— А что изменилось, Денис? Я стал свободнее от всякого рода обязательств, типа школы. Собираюсь заниматься, чем хочу. Чем конкретно, ты догадываешься.

Я улыбнулся. Денис, чуть помедлив, согласно кивнул.

— Если что-то надо, ты всегда можешь сообщить моей maman, — предложил я. — Она мне передаст.

— Уж во всяком случае, — добавил я, — в помощи тебе я никогда не отказывал.

— Как же ты собираешься заниматься своим «этим»? — съёрничал Денис. — У тебя что, и учебники есть, и преподаватели?

— Слушай, Дэн, — повысил голос я. — Давай вот без этого, а? А вдруг есть? И учебники, и преподаватели. Тогда что?

Денис вздохнул.

— Рано или поздно это должно было случиться, — буркнул он, размешивая ложкой растаявшее мороженое. — Всё расставить по своим местам. Определиться, как дальше жить. Ты должен это понять.

Я согласно кивнул.

— Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя, — добавил он. — Тебе придётся считаться с государством, нами…

— Придется, — согласился я. — Только вопрос, в какой форме? По щелчку пальцев бежать к вам на полусогнутых я не собираюсь. Если речь идёт о том, чтобы дружить, то пожалуйста. Я не отказываюсь. Даже очень приветствую. Но на равных.

Нам принесли кофе. Я успел доесть свою порцию мороженого, а Денис, улыбаясь, остатки пломбира вывалил в чашку с напитком:

— Люблю кофе с мороженым!

— Ты меня домашними пирогами обещал угостить, — вдруг вспомнил я. — И всё никак.

Денис на секунду задумался, потом ответил:

— Пироги не обещаю, есть борщ. Моя супруга превосходно варит борщ! Будешь?

— Едем! — согласился я.

Денис жил в стандартной панельной пятиэтажке, но зато почти в центре. Он въехал во двор на своей «трешке», запарковался. Я подъехал и остановился рядом. Денис закрыл дверь ключом. Я — тоже.

Мы поднялись на третий этаж. Он достал ключи, открыл дверь и с порога крикнул:

— Тома! Я с гостями!

Обернулся ко мне и пояснил:

— А то выскочит непричесанная, потом ору не оберешься.

Его жена, высокая, статная красавица-брюнетка, не вышла, а, словно пава, выплыла к нам в прихожую, взглянула на меня, кивнула. По фигуре с выдающимся вперед животиком я понял о её нынешнем состоянии.

— Это моя супруга Тамара, — представил меня Денис. — А это мой друг Антон…

— Здрасьте, — сказал я.

— Разувайся, обувай тапки, — скомандовал Денис. — Проходи на кухню.

Я выполнил его команды, протиснулся мимо него, проходя на кухню — уж очень тесноватой прихожая оказалась в этой двухкомнатной «хрущёвке». Услышал, как Денис едва слышно шепнул жене:

— Это он! Я тебе про него говорил…

— Да ты что? — тоже шепотом отозвалась Тамара. — И ты мне не сказал? Вот ты гад! Займи его, я сейчас!

Денис вошел на кухню, сел за стол. Кухонька тоже была тесноватой — шесть с половиной «квадратов». В ней едва умещался стол с тремя табуретами, два шкафа и газовая плита. Поймав мой взгляд, он пожал плечами:

— Вот так и живём. Зато не снимаем.

— И что? — отозвался я. — У нас почти вся страна так живет. Сам видел, в какой я квартире раньше на Химике жил.

Денис