Михаил Тухачевский. Портрет на фоне эпохи - Юлия Зораховна Кантор

«Германия усиленно вооружает не только свои стрелковые и кавалерийские соединения, но и создает могущественные танковые силы. В соответствии с данными о производстве орудий и некоторыми другими, имеющими место в мировой печати, мы можем ожидать производства в Германии не менее 200 танков в месяц.

Программа развития 12 корпусов и 36 дивизий осуществляется бешеными темпами и гораздо быстрее, чем это было задумано…

Не менее интенсивная подготовка… ведется в области использования автомобильного транспорта. Во-первых, она идет по линии создания автострад. Автострада – это такое совершенное шоссе, которое не имеет переездов и дает громадные возможности для бесперебойных и беспрепятственных перевозок. По плану строительства в ближайшие годы должно быть построено 7 тыс. км автострад. Три магистрали пойдут с запада на восток…

После соглашения о морских вооружениях Великобритании и Германии последняя закладывает большое количество кораблей, и в 1937 г. ее морской флот должен увеличиться по сравнению с 1935 г. в два раза. Но это будет лишь половина того, что предусмотрено программой.

Особенно обращает на себя внимание то, что Германия строит теперь такие корабли, которые ей раньше были запрещены Версальским договором…

Вот, товарищи, грандиозная подготовка германского милитаризма к войне на суше, в воздухе и на море, которая при наличии… национал-социалистских политических установок… не может не заставить нас по-серьезному взглянуть на защиту наших западных границ для создания необходимой степени обороны»135.

Тухачевский предельно внятен: «Германия фактически превращена сейчас в военный лагерь… Необходимо… обратить внимание на то, что эта вооруженная сила содержится в очень больших кадрах, а это говорит о том, что германская армия будет постоянно готова к производству неожиданных вторжений. Ее мобилизационная готовность очень велика»136.

В январе 1936 года Тухачевский вошел в состав советской делегации на похоронах английского короля Георга V. 23 января 1936 года, непосредственно перед отъездом в Лондон и Париж, он побывал на приеме у Сталина, на котором присутствовали также нарком обороны СССР К.Е. Ворошилов, председатель СНК СССР В.М. Молотов, нарком внутренних дел СССР Г.Г. Ягода, начальник Иностранного отдела ГУГБ НКВД А.А. Слуцкий, зам. наркома иностранных дел СССР Н.Н. Крестинский137. Не считая Сталина и Тухачевского, отправлявшегося в заграничную поездку, а также Молотова и Ворошилова, самых доверенных соратников Сталина, присутствовал именно Крестинский, а не нарком иностранных дел СССР М.М. Литвинов. Прогермански настроенный Крестинский являлся главным специалистом по советско-германским отношениям. С 1921 и до 1929 года он работал советским полпредом в Германии, в силу чего располагал там, в частности в Берлине, весьма обширными и густыми официальными и неофициальными, в том числе личными, связями. Это значило, что зарубежная «миссия» Тухачевского предполагала не только реализацию официальной цели визита – переговоры с политическими и военными представителями Англии и Франции, но и переговоры с представителями правящей политической и военной элиты Германии. В таком случае остановки Тухачевского в Берлине не были случайными или неожиданными для узкого круга советского руководства, включая прежде всего Сталина138.

Замнаркома обороны маршал М.Н. Тухачевский, командующий войсками Харьковского военного округа командарм 1-го ранга Дубовой и командующий войсками Московского военного округа командарм 1-го ранга Белов во время маневров войск Московского военного округа. Сентябрь 1936.

[РГАСПИ]

Присутствие на совещании руководителя НКВД Ягоды и начальника Иностранного отдела ГУГБ НКВД Слуцкого свидетельствовало о том, что в ходе своей «миссии» Тухачевскому предстояло действовать не только по официальным дипломатическим и военно-дипломатическим каналам, но и по неофициальным, конспиративным, контролируемым НКВД. Таким образом, всякого рода возможные контакты Тухачевского с лично знакомыми ему за рубежом персонами, очевидно, предусматривались во время его «миссии»139.

26 января 1936 года Тухачевский вместе с Литвиновым прибыл в Лондон. Официальная цель визита – участие в похоронах Георга V: Литвинов представлял советское правительство, Тухачевский – Красную армию. В британском истеблишменте господствовало весьма скептическое отношение к советской военной элите, к руководству Красной армии. В английских политических и военных кругах практически ничего не знали о советском генералитете. Отношение к нему как к сброду «партизанских атаманов», храбрых, но малообразованных в военном отношении, сложившееся еще в пору Гражданской войны, оставалось, в сущности, неизменным и к середине 1930-х годов. «Лишь в феврале 1934 года, – вспоминал посол СССР в Великобритании И.М. Майский, – когда общая атмосфера англо-советских отношений начала смягчаться, британское военное ведомство вынуждено было “пойти на уступки”. Между СССР и Англией наконец было заключено соглашение об обмене представителями вооруженных сил. В конце 1934 или в начале 1935 года в Лондон прибыл первый военный атташе СССР Витовт Казимирович Путна. Человек талантливый и энергичный, он сразу принялся за дело. Но старые традиции постоянно давали себя знать: к советскому атташе относились настороженно»140.

Начиная с января 1935 года стало заметно, как в советской пропаганде проводится популяризация Тухачевского, рассчитанная, разумеется, не только на «внутреннее», но, в гораздо большей мере, на «внешнее» потребление. Советское руководство стремилось представить своим новым западным «демократическим» партнерам вполне для них респектабельную и близкую по духу и воспитанию фигуру Тухачевского.

Тухачевский занимал по номенклатуре должностей в высшем военном руководстве СССР 3-е место. Дело не только в том, что фактически его давно и в СССР, и за рубежом признали неформальным «лидером» Красной армии (это обстоятельство уже годом позже станет для него фатальным). Бывший офицер императорской гвардии из старинного дворянского рода, свободно говоривший по-французски (тогдашний язык светского и дипломатического общения) и по-немецки, отличавшийся изысканными манерами, умением держаться и поддерживать светское общение, Тухачевский должен был послужить своего рода «рекламным образом» Красной армии для британского политического «бомонда».

Казалось, что своей личностью, в том числе и внешними данными, он в полной мере вызвал ожидаемый эффект в британском свете, среди политической и военной элиты141. «…Его появление в Лондоне произвело большое впечатление в английских военных и военно-политических кругах, – вспоминал И.М. Майский. – Сама внешность М.Н. Тухачевского не могла не импонировать: высокий, красивый, молодой (подумать только: маршал в 42 года!), с безупречными манерами и отличной выправкой, он оказался полной противоположностью тому, что столько лет твердили о большевистских командирах “медные каски”… Очень большую роль играло то, что Тухачевский умел разговаривать с иностранцами. Он держался с большим достоинством, но без всякой надменности. Это большое искусство, которое не каждому дано. Михаил Николаевич владел им в совершенстве. Часто наблюдая его на различных церемониях и приемах, я просто удивлялся, с каким самообладанием он представлял свою страну