Анархия – мать порядка! 1918-1919 годы - Владимир Виленович Шигин
* * *
Отдельный след в 1919 году оставили матросские подразделения находившиеся в Советской Одессе в 1919 году. Почти весь 1918 год в Одессе хозяйничали интервенты и белогвардейцы. 6 апреля 1919 года в Одессу вошли войска красного атамана Н.А. Григорьева. Накануне этого французские интервенты покинули город на кораблях и судах, а белогвардейские части и польские легионеры, бросив артиллерию, ушли в сторону Румынии.
Наиболее многочисленным подразделением, разместившимся в отбитой у французов и белогвардейцев Одессе, являлся т. н. революционный Черноморский полк матроса Стародуба – разношерстное сборище анархиствующих матросов бывшего Черноморского флота и примкнувших к ним местных люмпенов.
Поначалу матрос-анархист Стародуб командовал небольшим отрядом матросов-анархистов, дислоцировавшимся у Большого Фонтана. Однако со временем этот отряд стал ядром Черноморского батальона, во главе все с тем же Стародубом, состоявшим из пятисот матросов. Затем батальон пополнили и реорганизовали в полк. Что касается личности самого Стародуба то, к сожалению, о нем известно лишь то, что он был черноморцем.
Внешне полк анархистов Стародуба (как и полк его коллеги уголовника Мишки Япончика) выглядел весьма живописно. Из книги «Командарм Якир, воспоминания друзей и соратников» 1963 года: «Это было умопомрачительное зрелище. Синие, голубые и красные галифе, лакированные сапоги и модные туфли, офицерские кителя и гражданские пиджаки, сюртуки, фуражки, кепки и папахи… Люди увешаны патронташами, пулеметными лентами, за поясами торчат кинжалы, на портупеях болтаются шашки, ниже колен свисают револьверы…» Белогвардейский контрразведчик С. Устинов писал о революционном черноморском полке Стародуба так: «Матросы не признавали никакой над собой власти и распоряжались самостоятельно, независимо от Совета рабочих депутатов. Командир одной матросской роты своими разбоями наводил ужас. Его решили для безопасности удалить из Одессы на фронт, он отказался и вступил в бой с красноармейцами, пытавшимися разоружить его роту».
Что собой представлял полк Стародуба? Черноморские матросы в Одессе вообще были на особом положении и делали что хотели. Любопытный рассказ режиссера театра Красного флота И. Шмидта об их нравах привела в дневнике Вера Муромцева-Бунина: «Разговор переходит на театр, и общим вниманием завладевает Шмидт. Он с каким-то восхищением рассказывает о матросах: «В театре стоит такая ругань, что не знаешь, куда деваться, особенно, как начнут говорить по телефону, уноси ноги. Но театр любят. Есть у нас такой матрос, пудов этак на восемь, шея огромная, бычья, бычья, намазанная белилами и украшенная драгоценным кулоном, – это у них в моде! Чека (в которой служили более дисциплинированные и, главное, благонадежные их балтийские «собратья») наши матросы ненавидят: недавно арестовали кого- то, по мнению этого богатыря, неправильно, так он явился туда с двумя бомбами под мышками. Пришел, встал и молчит, так, говорят, перепугались там, что моментально выпустили, – поняли, что с таким детиной не поспоришь. За актеров стоит горой, в обиду не дает».
Надо ли говорить, что матросы Стародуба чувствовали себя фактическими хозяевами Одессы, доставляя немало хлопот, как местным жителям, так и властям города и правоохранительным органам, хотя та же ЧК, занятая розыском политических противников, бороться со стародубским произволом, по причине матросской солидарности, избегала.
Вера Муромцева-Бунина в дневнике писала о возникшей в Одессе панике, в связи со слухами о белом десанта. Для нас ее запись интересна, так как там описано поведение местных матросов: «11/24 августа. Вчера по дороге в архиерейский сад я встретила Ол. К.З., которая сообщила, что в Лютсдорфе десант. Я не придала значения этому сообщению, потом слышала рассказ о 16 выстрелах у Люстдорфа, но все же отправилась