Драмы - Гуго фон Гофмансталь
Лоренцо, что тогда? Отнимет брата!
Лоренцо.
Как, знает он о мальчике?
Виттория отрицательно качает головой.
Лоренцо.
Тебя Узнает он?
Виттория.
Возможно. А потом?
Отец он мальчика, а я – сестра,
Не более. Что стану делать я,
Когда он сына своего возьмет?
Устремляет взор на него.
Лоренцо (совершенно растерянный).
О, горе мне! всегда я приношу
Несчастие себе и моим близким!
Виттория (тихо касается его руками).
Нет, лучше так! Потом поверишь мне,
Поверишь, милый друг, что я – твоя?
Лоренцо (страдальчески).
Моя, насколько?
Виттория.
Вся твоя, поверь! Идут они.
Лоренцо.
Взгляни же на меня.
Виттория.
Вот.
Дарит его взглядом, подобным поцелую.
Лоренцо.
Милая!
Марфиза и Чезарино подходят, разговаривая, к ним, Лоренцо идет к ним навстречу.
Виттория (одна среди залы, взволнованная).
Я видеть не могу,
Как бледен он, как затаенной скорбью
Он отягчен.
Лицо ее мало-помалу принимает совершенно другое выражение, в нем видно напряжение и строгость.
Итак, я буду лгать
Уж до конца! Блуждаю я, подобно
Лунатику, идущему по крышам,
И кто меня разбудит, тот убьет.
Что, если б тот похож был на него?
Обрушилось бы здание мое.
Должна я ждать, спокойная, конца:
Но если был неверен мой расчет,
То счастье мое – могила ждет.
Подходит к клавикордам и берет стоя несколько аккордов.
Чезарино (подходя к ней).
Позвольте быть мне здесь, когда придет
Старик ужасный.
Лоренцо.
Кто?
Виттория.
Он говорит
О старом Пасьонэи, жду его
Сегодня я с другими.
Чезарино.
Страшно видеть
Живого мертвеца! нет, я готов
Скорее заглянуть в свою могилу!
Когда он ест и хлеб роняет свой,
Я думаю, отвалится и палец
Его сейчас! Прости меня, Создатель,
Но рад я, что не видел никогда
Я матери своей, когда б старухой
Была она теперь такой же дряхлой!
Ты – мать мне заменяешь, и притом
Так молода! Пусти, хочу пойти я
В ту комнату: Марфиза сядет там,
Покинутая, будто Ариадна,
И буду Вакхом я, бегущим к ней.
Нет, лучше брошу яблоко к ногам
Ее, и Аталантой она станет,
А я – возлюбленным ее, готовым
Коварством легким ею завладеть!
Марфиза.
В головке этой хитрость сочеталась
Мужчин и женщин. Говорит шутливо
Он о своих заветных помышленьях,
Их прикрывая лучше, чем лукавством.
Чезарино.
Вот голова Цирцеи, в ней сквозит
Кокетство, точно фосфор через кость.
Боюсь, мы превратимся в светляков,
И нас она посадит на булавки
И в волосы себе воткнет.
Виттория.
Останься
Со мною.
Чезарино.
Нет, я с нею быть хочу.
И если ты, сестра, мне помешаешь,
Я закричу, и выронит из рук
Гирлянду нарисованную бог
На потолке.
Виттория.
Марфиза! будь добра:
У зеркала там ноты у меня.
Марфиза уходит налево. Лоренцо в глубине сцены.
Виттория страстно целует Чезарино в лоб.
Чезарино.
Что, милая сестра?.. Не притворяйся,
Я вижу хорошо, что ты в тревоге.
Скажи мне, милая?
Виттория.
Ступай к Марфизе.
Не обращай вниманья на меня.
Чезарино.
О, ни за что. Ты скажешь мне сейчас.
Ты скажешь? скажешь?
Виттория.
Нет, дитя мое,
Ступай. Чего бояться мне? Со мною
Здесь муж, и ты, мой друг,
Чезарино.
Не знаю я,
Но чувствую – случилось верно что-то.
Под легким покрывалом принужденья
Ты вся трепещешь, полная смятенья.
Виттория.
И таковы мы все, поверь, мой друг.
Теперь к гостям пойду я, а потом
Спою, что им написано когда-то.
Чезарино.
Кем?
Виттория.
Старым Пасьонэи, этим самым,
Кто так не нравится тебе, дитя.
Чезарино.
Забыл он музыку свою, поверь.
Ты запоешь, а он уснет под звуки.
Виттория кивает ему, отходит в глубину сцены.
Чезарино (смотрит ей вслед).
С ней что-то сделалось. Не успокоюсь,
Пока она не запоет. Боюсь,
Не станет петь она сегодня.
Что мне уста Марфизы!.. Милая сестра,
Тускнеет мир в тревоге за тебя!
Марфиза приходит слева, кладет ноты на клавикорды, идет направо к Чезарино.
Лоренцо (идет к авансцене, делает знак Виттории, ведет ее за руку налево).
Виттория! еще сказать хочу…
Виттория подходит к нему.
Лоренцо (поспешно).
Послушай, если он свое
дитя
При встрече не узнает и тебя
Не вспомнит, я прошу: не говори
Ему ни слова!
Виттория ( с удивлением).
Как?
Лоренцо.
Найду я силу
В
