Сквозное действие, или Как стать драматургом - Александр Михайлович Галин

К о н с т а н ц и я. О Надин!..

Н а д е ж д а. Честно говоря, меня иногда мучает совесть. Как-то вы сможете там одна?

К о н с т а н ц и я. Надин…

Н а д е ж д а. Впрочем, мы всегда сможем съехаться, не так ли?.. Я устала. В городе снова эпидемия. Слыхали?

К о н с т а н ц и я. Эпидемия? Какая эпидемия?

Н а д е ж д а. Эпидемия стресса. Сегодня в больницу привезли одну молодую женщину. Она кричала. От любви. (Усмехается.) Это безумие. Душа должна быть покойна. Наше счастье в нашем покое… Когда нас покинул Писатель, помните? И Рита два месяца пролежала в больнице, и мы не знали, останется ли она жить, вот тогда я решила навсегда избавить наш дом от эмоций. Вот уже пятнадцать лет мы существуем здесь в полной безопасности, не зная тревог и страстей, которыми живут другие люди. Рита и я… мы обе счастливы. И если бы снова сюда вернулся Писатель, я не пустила бы его на порог! (Улыбается.) В нашем доме покой. Тишина и покой. Иначе я бы умерла.

К о н с т а н ц и я (про себя). Ты умерла, бедная Надин, ты уже давно умерла. (Громко.) Представь, Надин, Анатолий Васильевич пошел сдавать бутылки из-под кефира! Я не поверила собственным глазам. Ему вшили ампулу, знаешь?

Н а д е ж д а. Вшили что?

К о н с т а н ц и я. Ампулу! Ампулу для алкоголиков. И теперь ему нельзя пить. Совсем. Он пошел сдавать кефирные бутылки. Знаешь, Надин, он показался мне сегодня таким необычным, интересным. Очень, очень интересным, Надин! Он велел тебе кое-что передать.

Н а д е ж д а. Что?

К о н с т а н ц и я. Скажи, Надин, как ты относишься к Анатолию Васильевичу?.. То есть теперь?

Пауза.

Н а д е ж д а (медленно). Ко всем алкоголикам я отношусь сочувственно. Как медик.

К о н с т а н ц и я. Но Анатолий Васильевич не алкоголик! То есть он не обычный алкоголик! То есть я хочу сказать, что его болезнь… да, его странная, безумная болезнь, в сущности, глубоко моральна… Она возникла на почве безумной тревоги за судьбы мира!

Н а д е ж д а. У меня нет сил разделять его тревогу, тетя. Я хочу только одного: покоя. Когда я прихожу в свой дом, я хочу покоя.

К о н с т а н ц и я. А если он погибнет? Умрет? Он сказал одну фразу… Я подумала… Мне показалось… Он может умереть…

Н а д е ж д а. Я не могу думать об этом всерьез, тетя. У меня нет сил. Сердце мое мертво. В конце концов, я только пожилая женщина, страдающая от гипертонии. О, как ужасно, ужасно, ужасно болит голова.

К о н с т а н ц и я. Надин! Я сделаю тебе компресс! (Убегает.)

Надежда подходит к счетчику, записывает.

П о п у г а й (задумчиво). Август…

Н а д е ж д а. Что?

П о п у г а й. Загадывай желание, Надин, сегодня ночью будут падать звезды.

Н а д е ж д а (равнодушно). Ты глуп, Павлик. У меня давно уже нет никаких желаний. (Считает.) Семью семь… сорок девять… Шестью восемь… правильно… пятьдесят четыре…

Входит  К о н с т а н ц и я.

К о н с т а н ц и я. Когда человек устал, он не должен решать арифметические задачки. Ложись, Надин, я сделаю тебе компресс.

Н а д е ж д а (ложится на диван). Опять нагорело много света.

К о н с т а н ц и я. О Надин! Но мы уже заплатили за свет!

Н а д е ж д а. Все равно. Сейчас только август. Что с нами будет в ноябре? (Пауза.) Тетя, так нельзя. Все ночи напролет вы читаете толстые романы, а потом весь день спите.

К о н с т а н ц и я (тоненько). Я не сплю, уверяю тебя, Надин, не сплю…

Н а д е ж д а. Поймите, мы не миллионеры. Большую часть жизни мы прожили без мужчин. У нас небольшие жалованья.

К о н с т а н ц и я. Когда ты сердишься, детка, у меня начинает колоть сердце.

Н а д е ж д а. Я не сержусь, тетя. Я очень устаю. В транспорте давка. В магазине давка. Я устаю, тетя, меня надо пожалеть. (Бьют часы.) Шесть. Сейчас придет Рита, и будем обедать.

К о н с т а н ц и я. Ах, Надин, я приготовила сегодня волшебное блюдо! И знаешь, сколько я потратила денег? Три рубля сорок копеек! Всего три рубля сорок копеек! Вы проглотите язык! (Целует кончики своих пальцев.) Там есть всего понемножечку, но всего, всего! Мой бог, кулинария — это мастерство, но экономика, Надин, это искусство!

Н а д е ж д а. Хорошо, тетя, хорошо. Не будем. Пойду умоюсь. (Уходит.)

К о н с т а н ц и я (задумчиво). Вы умрете, говорит, милая барышня, в глубокой древности и в полном одиночестве. Впрочем, у вас будет попугай. (Тихо смеется, потом подходит к окну и, перегнувшись через подоконник, зовет.) Гули, гули, гули, гули! (Сыплет им зерно.)

Входит  Н а д е ж д а.

Н а д е ж д а. Вы ужасно расточительны, тетя.

К о н с т а н ц и я. Ах, Надин, всего лишь горсть зерна!

Н а д е ж д а. Если вы свалитесь с этой башни, от вас останется только мокрое место.

К о н с т а н ц и я (заливаясь смехом). Напротив! Напротив, Надин! Я взлечу, как птица! (С хитрой улыбкой.) Жизнь не кончается с нашей смертью, уверяю тебя, Надин, это было бы так несправедливо! Подумай сама! Когда я умру, душа моя будет парить высоко в небе, но, вероятнее всего, я переселюсь на какую-нибудь звезду и буду мигать вам оттуда.

Н а д е ж д а. Чем мигать, тетя, глазом?

К о н с т а н ц и я. Нет, дорогая, нет. Если я мигну вам глазом, вы не увидите. Надо иметь хорошее зрение, очень хорошее зрение и быть дальнозорким.

Н а д е ж д а. Хорошо, тетя, не будем. Где наш мальчик? Он что, не приходил?

К о н с т а н ц и я. Наш мальчик? Какой мальчик? Ты ведь имеешь в виду Колю? Ты его имеешь в виду? Нет, мальчик не приходил. То есть он ушел. Да, ушел и сказал, что нескоро придет. Он велел так сказать.

Н а д е ж д а. Куда же он ушел? Он не сказал, куда он ушел?

К о н с т а н ц и я. О, разумеется, творить! Это понятно и дураку!

П о п у г а й. Но я не дурак, Констанция, не дурак!

К о н с т а н ц и я. О, Павлик!.. (Смеется, прислушивается.) Т-с-с! Идет! Это Марго!.. Ах, мое волшебное блюдо! (Убегает.)

Н а д е ж д а. Подождите, тетя, я помогу. (Уходит за ней.)

М а р г а р и т а  появляется с букетом алых роз. Она молода и стройна. Тяжелые русые волосы завязаны узлом на затылке. Она чем-то возбуждена. Ее синие глаза потемнели и от расширившихся зрачков кажутся почти черными. Она остановилась посреди комнаты, крепко прижимая к груди розы. Потом, резко повернувшись, подошла к зеркалу и сорвала с него покрывало. И еще с картины. И с кресла. По-прежнему бережно прижимая одной рукой цветы. Вошла  Н а д е ж д а  и остановилась в изумлении.

Н а д е ж д а. Что ты делаешь, Рита?

Пауза.

М а р г а р и т а (страстно). Скажи мне, как я выгляжу, Надя?

Н а д е ж д а. Странно, Рита. Очень подозрительно и странно.

М а р г а р и т а (напряженно). Как я выгляжу, Надя?

Н а д е ж д а. Ты давно уже выглядишь нормально! Но мне не нравятся твои вспыхивающие от непонятного счастья глаза и твоя блуждающая улыбка. В чем дело?

М а р г а р и т а. Ты мне приготовишь сейчас ванну… потом примочки для глаз… маску… мы сделаем мягкий свет… Я надену свое вишневое платье. Надя, дай мне твою, руку, Надя! (Берет ее руку и кладет на грудь.) Ты слышишь, как оно бьется? В первый