Финляндия в эпицентре шторма. Секретная Папка С-32 маршала К. Г. Э. Маннергейма. Годы 1932-1940 - Эркки Хаутамяки
Было похоже, что возможности для мира в Европе все еще существовали.
Однако всего лишь через два дня все выглядело уже совсем иначе!
23 сентября 1938 года, в 22.30, Чехословакия объявляет всеобщую мобилизацию.
Что заставило Бенеша изменить свое мышление? Это был Уинстон Черчилль, который упорно сопротивлялся всякой политике примирения, и теперь действовал из-за кулис. Этот политик, действовавший со стороны оппозиции и поставивший перед собой задачу раздавить Германию и Гитлера, увидел теперь угрозу своим целям, в случае, если бы Бенеш согласился с официальным предложением Англии и Франции о посредничестве. 20 сентября Черчилль поспешно выезжает в Париж, чтобы предупредить притивников Даладье и Беннета, Манделя и Рейнода и попросить их повлиять на Бенеша, чтобы тот не соглашался принимать соответствующее предложение о посредничестве.
Мандель обязуется решить этот вопрос и сообщает Бенешу следующее:
«Вы руководите независимой свободной страной. Париж и Лондон не имеют права диктовать Вам свои позиции. При нарушении Ваших границ Вы, ни секунды не сомневаясь, отдадите Вашей армии приказ о защите своей Родины. Если Вы так поступите, Вы спасете мир от гитлеризма, однако хочу сказать, что когда Вы, обороняясь, сделаете первый выстрел, эхо от него будет мощным во всем мире. Пушки Франции, Великобритании и Советского Союза (!) без промедления откроют огонь. Весь мир последует за Вами и Германия будет побеждена – за 6 месяцев с Муссолини и за 3 месяца без Муссолини.[17]»
В конце концов, Бенеш клюнул на приманку Манделя (Черчилля) и, вместо проведения перемирия, Чехословакия начала всеобщую мобилизацию. Это было настоящим «пушечным выстрелом» в Европе. Одновременно стало ясно, откуда ветер дует, и кто был закулисной движущей силой этой милитаризации. Последствия не заставили себя долго ждать. Франция провела частичную мобилизацию (600 000 человек), Муссолини мобилизовал свой флот и часть армии, а Бельгия, Польша и Венгрия повысили свою боевую готовность.
В Праге ликовал Бенеш: Европа встала под ружьё!
Лишь одно обстоятельство беспокоило «ось» Черчилль-Мандель-Рейно – молчание Советского Союза. Несмотря на заключенный с Чехословакией в 1935 году договор о поддержке, не было видно никакой реакции Сталина на происходившее. (Ссылаясь на сказанное ранее, мы можем с полной уверенностью утверждать, что причины нужно было искать в секретном договоре, заключенном Гитлером и Сталином в 1936 году.)
Итак, 22–23 сентября в Бад Годесберге премьер-министр Чемберлен проводит с Гитлером переговоры о мирном разрешении Чехословацкого вопроса. Новость о чешской мобилизации застает их прямо во время переговоров. Ситуация накаляется до предела. Гитлер видит в действиях Бенеша явную провокацию и вырабатывает новый меморандум с требованиями Германии. Теперь самая важная часть – это требование разрешить оккупацию Судетской области. Начало оккупации должно произойти 1 октября. Кроме того, следует провести народные голосования в некоторых новых районах, не упомянутых 15 сентября 1938 года в Берхтесгадене. Чемберлен, со своей стороны, готов принять предложение и возвращается домой, чтобы получить согласие своего и, прежде всего, французского правительства.
На следующий день, 24 сентября, в Праге, президент Бенеш получает меморандум Гитлера. Он немедленно отклоняет это предложение. Одновременно с этим посланник Чехословакии в Лондоне Ян Масарик получает задание разъяснить позицию Чехословакии министру иностранных дел Англии лорду Галифаксу. Помимо прочего он говорит следующее:
«Чехи будут бороться —, они не собираются стать рабами. Они доверяют обеим крупным демократиям (Франция, Англия), чьи пожелания они (безоговорочно) выполняли, и теперь, в этот судьбоносный момент, надеются, что эти демократии придут им на помощь.»
Заговорщический «рецепт» оппозиции (Черчилль-Иден, Рейно-Мандель) возымел действие. Чемберлен и Даладье, проводившие политику разрядки, вынуждены были констатировать 26 сентября 1938 года, что их правительства не принимают сделанные Гитлером предложения, которые также были переданы Бенешу. Требование Германии о народном голосовании может привести к тому, что Польша и Венгрия также начнут требовать проведения референдумов на своих территориях, входящих ныне в состав Чехословакии. В результате вся карта Европы, сформировавшаяся после Версальского договора о мире в 1919 году, развалится, а Чехословакия практически перестанет существовать. Нельзя было также бросать в одиночестве Бенеша, так как обещания ему были даны, и он четко осознавал, что его страна не выстоит против атаки Гитлера. Окончательным результатом правительственных дискуссий было стремление к продолжению переговоров с Гитлером.
Тем временем, Черчилль не бездействовал. Сразу же 26 сентября, он связывается с премьер-министром Чемберленом и заявляет резкий протест против переговоров и уступчивости по отношению к Гитлеру. Одновременно, он представляет свою собственную «великую мечту» – как можно быстрее создать альянс («Гранд альянс») между Англией, Францией и Советским Союзом.
Сэру Горацио Вильсону[18] дается задание связаться с Гитлером, донести до него негативные решения обеих правительств и попытаться заставить его отказаться от своих требований. В противном случае, Вильсон должен был заявить, что Англия и Франция выполнят свои союзнические обязательства перед Чехословакией, другими словами, что страны будут готовы к войне с Германией!
Когда Вильсон прибыл к Гитлеру, он привёз с собой заявление министра иностранных дел Чехословакии Крофты, которое последний сделал 24 сентября, общаясь с иностранными журналистами. В этом заявлении, помимо прочего, утверждалось следующее:
«Поскольку мы проводим мобилизацию, никакое примирение с нашей стороны далее невозможно. Мы уже прошли самую опасную точку и военное положение сейчас благоприятное. Еще вчера мы ожидали первого немецкого воздушного нападения, целью которого должно было стать предотвращение мобилизации наших войск. Этого, однако, не произошло. Такая нерешительность со стороны Берлина – это ничто иное, как признак их слабости. При нормальном ходе нашей мобилизации мы уже завтра-послезавтра сможем выставить 40 дивизий против 80 немецких.»
Вильсон утверждает, что для переговоров нет оснований. После высказываний Крофты, Гитлера эти переговоры больше не интересовали. В конце концов, он соглашается принять чешскую делегацию и устанавливает для них срок – до 28 сентября – для принятия или отвержения его предложений. Вильсон же получает от Чемберлена указание сообщить Гитлеру о том, что Англия дает гарантии того, что договор будет заключен в Праге, при условии, что Германия не возьмется за оружие. Тогда Гитлер делает свое окончательное предложение: или Прага принимает его предложение и на следующий день чешская делегация приезжает в Берлин, или его предложение не принимается и тогда Германия начинает военные операции.
Таким образом, ответ должен был
