Русский Севастополь - Александр Борисович Широкорад

Казалось бы, теорема доказана: отсталость политическая, экономическая и военная были основной причиной поражения России в 1854–1855 гг.

К сожалению, главной причиной была разруха в головах адмиралов и генералов. На самом же деле Крымская и Японская войны были проиграны царской Россией 14 декабря 1825 г. на Сенатской площади. И дело не в том, что были повешены и сосланы в Сибирь лучшие офицеры Российской армии и флота. Стране требовались кардинальные реформы, а вместо них Николай I решил законсервировать существующие порядки. Царь боялся мыслящих самостоятельно генералов и офицеров. Романовым не были нужны думающие офицеры и профессионалы своего дела – Бонапарты, Пестели, Орловы и Потёмкины. Их наши два Николая и три Александра боялись как огня. Они предпочитали вымуштрованных болванов, которые слепо и бездумно выполняли любой царский приказ.

Итак, в 1854 г. в русской армии и флоте не оказалось ни Суворовых, ни Орловых, ни Потёмкиных. Перевозка союзных войск в Турцию (в зону Проливов) началась 18 (30) марта 1854 г. В июне того же года союзные войска перебазировались в порт Варна на Чёрном море, принадлежавший тогда Турции. Союзный же флот вошел в Чёрное море ещё 22 декабря 1853 г. (3 января 1854 г. по новому стилю). Как видим, времени на подготовку к союзному вторжению у русского командования было более чем достаточно.

В мае 1854 г. союзники имели на Чёрном море 15 парусных кораблей, 2 парусных фрегата, 8 винтовых кораблей, 6 винтовых фрегатов и 6 пароходо-фрегатов (то есть фрегатов с колёсным движителем), а также несколько малых пароходов и парусных транспортов.

К этому времени в составе Черноморского флота состояли 15 парусных кораблей, 7 парусных фрегатов, 7 пароходо-фрегатов и 21 вооруженный малый колёсный пароход.

Винтовое судно на Черноморском флоте имелось лишь одно – шхуна «Аргонавт». Кроме того, было большое число парусных судов различных типов: корветов – 5 (90 орудий), бригов – 12 (166 орудий), шхун – 6 (80 орудий), тендеров – 7 (42 орудия), яхт – 2 (20 орудий), транспортов – 28 (156 орудий).

Формально по числу вымпелов и пушек Черноморский флот превосходил силы союзников, но с учётом мощи английских и французских орудий, а главное, из-за числа их паровых кораблей и фрегатов, шансы русских на победу в генеральном сражении «а-ля Трафальгар» были равны нулю.

Наши храбрые адмиралы провели несложные расчёты и решили: драться нельзя, надо самим топиться с горя. Ну а что если отступить от шаблона и от заученных наставлений? Сразу оговорюсь, что не следовало изобретать что-то новое, надо было действовать тем, что имелось под рукой.

Всего через 7 лет после описываемых событий, в 1861 г., начнётся Гражданская война в США. Там обе стороны станут применять самые разнообразные способы войны на море. В ход пойдут и брандеры, и таран, и шестовые мины, и подводные минные заграждения. Никаких особых изобретений, необходимых для создания и использования этих примитивных типов вооружений, делать в 1855–1861 гг. не надо было. Так, например, брандеры новгородцы использовали против шведских судов ещё в 1300 г. на Неве, а в 1770 г. граф Орлов с помощью брандеров сжёг при Чесме превосходящие силы турецкого флота. Но вот Орловых-то в 1854 г. в России и не оказалось.

Неужели нельзя было из 21 малых пароходов, находившихся в составе Черноморского флота, сформировать несколько штурмовых флотилий? Можно было мобилизовать ещё как минимум два десятка малых пароходов, принадлежавших различным гражданским ведомствам и частным лицам. Эти пароходы плавали ранее в Азовском море, по Днепру и Дону.

Спору нет, малые пароходы были не способны нести регулярную службу на Чёрном море. Но от них требовалось совершить один или два рейса, чтобы быть использованными в качестве брандеров.

Русские колёсные пароходы если и уступали в скорости хода, то совсем немного, союзным винтовым кораблям и фрегатам, не говоря уж о больших колёсных пароходах. Зато они были манёвреннее больших пароходов.

В 1854 г. не было мелкокалиберных скорострельных орудий (они появятся только через 15–20 лет), а пушки больших и средних калибров имели малую скорострельность. Эти орудия были рассчитаны на линейный бой с неподвижным или малоподвижным кораблем противника и в подавляющем большинстве своем не имели поворотных устройств. Таким образом, в ночном бою малые пароходы, используемые в качестве брандеров и носителей шестовых мин, были малоуязвимы от огня артиллерии противника. Вспомним, что в 1877–1878 гг. ни одна русская миноноска не была потоплена артиллерийским огнём турецкого корабля, причем не только в ночных, но и в дневных атаках.

Защиту команд малых пароходов от ружейного огня организовать было проще простого. Для этого годилось все – от мешков с песком до железных щитов.

Внезапность операции штурмовых флотилий можно было бы обеспечить элементарной дезинформацией. Так, сбор большого числа малых, в том числе и речных пароходов можно было объяснить необходимостью буксировки парусных кораблей, фрегатов и корветов Черноморского флота к месту боя и в самом бою. Такой приём использовали союзники при бомбардировке Севастополя, да и до войны во всех флотах Европы практиковалась буксировка малыми пароходами больших военных парусных судов.

Любопытный момент: 18 марта 1854 г. вице-адмирал Корнилов издал подробную инструкцию командирам судов Черноморского флота на случай появления союзного флота у Севастополя. Из восьми страниц инструкции три посвящены действиям брандеров! «Ах! Какой прозорливый адмирал! – воскликнет квасной патриот. – А Широкорад ещё говорит, что у нас не было Орловых!»

Увы, Корнилов подробно расписывал возможные действия союзных (!) брандеров против Черноморского флота. В инструкции Корнилов вспоминал успешные действия брандеров при Чесме, на Баскском рейде в 1809 г., но ему даже не пришло в голову самому атаковать врага брандерами, тараном и шестовыми минами. Уж лучше всем героически затопиться на Севастопольском рейде! Глядишь, и вице-адмиралу, и затопленным кораблям памятник красивый поставят.

Чтобы не быть обвинённым в пристрастности в описании действий союзного флота, я предоставлю слово известному морскому теоретику германскому адмиралу Альфреду Штенцелю: «…самое удивительное – это план, выработанный союзниками для перевозки войск. Вместо того, чтобы заблокировать русский флот в Севастополе и тем обезопасить переход транспортов с войсками, они решили только прикрыть их конвоем из военных судов. Конечно, эта роль выпала лишь на долю английских кораблей, т. к. французские были битком набиты войсками.

Не было даже организовано наблюдение за стоявшим в гавани неприятельским флотом. Странным кажется то, что старшие флагманы остались на парусных линейных кораблях, между тем как