Миссионер поневоле - Андрей Алексеевич Ворфоломеев
Одним из наиболее ценных агентов австралийской разведки, развившим поистине кипучую деятельность, являлся папуас из селения Киса по имени Аюмия, во многих оперативных документах проходивший под своим псевдонимом «Доктор Бой». Очевидно, в мирное время, он был студентом-медиком. Так или иначе, но «Доктор Бой» сообщил много важных сведений командованию союзных войск. Уже 2 февраля 1944 года в штаб пехотного батальона 57/60 попадает его отчет о японских позициях в окрестностях дороги, ведущей к населенному пункту Яула. Они состояли из трех рядов колючей проволоки, огораживавших искусно замаскированные дзоты и пулеметные гнезда. Также окрестными папуасами было отмечено наличие не менее двух трехдюймовых минометов.
Впрочем, сотрудничал «Доктор Бой» и с другими австралийскими частями. 11 февраля он сообщил в разведывательный отдел 24-го пехотного батальона о повторном занятии японцами селения Оргоруна 2. Помимо сбора информации от местного населения, Аюмия участвовал и непосредственно в поисках разведчиков. 9 марта, в 13.00, он встретился с патрулем №23 из пехотного батальона 58/59, состоявшим из одного офицера и двоих рядовых и передал им проводника хорошо знавшего окрестности. А на следующий день уже сам «Доктор Бой», в сопровождении одного канака и одного папуаса, в 11.45, вернулся из деревни Боимби и сообщил, что численность тамошнего японского гарнизона сократилась с двадцати человек до шести. Никаких иных сил противника к югу от побережья и к востоку от реки Кир замечено не было. Зато хорошо оборудованная позиция, включавшая в себя зенитную пушку и морское орудие, прикрывала проход в рифах, ведущий к селению Мале. Согласитесь, весьма ценная информация, пригодившаяся австралийцам при ведении дальнейших наступательных операций!
Но и японцы не всегда ограничивались пассивной обороной, порой предпринимая довольно решительные вылазки. Ночью 26 марта около двадцати морских пехотинцев противника, воспользовавшись наступившей темнотой, попытались напасть на наблюдательный пост батальона 58/59, сначала обстреляв его из двухдюймового миномета. Помимо винтовок с примкнутыми штыками, японцы использовали и ручные гранаты совершенно новой системы и даже… мечи-катаны! Однако застать австралийцев врасплох не удалось. О приближении неприятеля тех заблаговременно предупредили местные туземные полицейские. Австралийские солдаты тотчас открыли ответный огонь, который, судя по раздавшимся со всех сторон стонам и крикам, оказался отнюдь не безрезультатным. Вражескую атаку успешно отразили. Утром, на поле сражения, обнаружили тело одного убитого японца, множество окровавленных бинтов, две винтовки тридцатого калибра, один легкий ручной пулемет, одну гранату и некоторые документы.
Тем не менее, неуклонное продвижение союзных войск к Мадангу постепенно начало приносить свои плоды. Невзирая на упорное сопротивление японцев, оказанное в междуречье рек Нуру и Кабенау, австралийцы, 13 апреля, заняли населенный пункт Богадим. Существенную поддержку им оказывали и американцы, оперировавшие из своей базы в захваченном ранее Саидоре. Над японскими войсками в этом районе нависла реальная угроза окружения. В связи с чем, они и принялись незаметно оставлять свои позиции. 22 апреля, когда один из патрулей пехотного батальона 57/60 обнаружил множество брошенной амуниции противника, данный факт стал известен и союзникам. В это время, австралийское командование задумало осуществить очередную ротацию войск. 15-я пехотная бригада 11-й пехотной дивизии должна была быть сменена 8-й пехотной бригадой 5-й пехотной дивизии. Узнав об этом, командир первой бригадный генерал Хиткот Хаммер приказал своим подчиненным как можно скорее продвигаться вперед, дабы успеть первыми войти в Маданг и не отдать столь ценного приза только ещё прибывающим подразделениям бригадного генерала Клода Камерона. Важную роль здесь вновь довелось сыграть взводу лейтенанта Аткинсона из пехотного батальона 57/60. 22 апреля, в 13.00, он высадился с американского патрульного катера на побережье залива Астролябия в районе населенного пункта Малага. Весь остаток дня ушел на разведку подступов к Мадангу. Параллельно, австралийцы констатировали и полное отсутствие противника в окрестностях. В 19.45 взвод расположился на ночевку на пляже, в то время, как патрульный катер ушел на базу, обещав вернуться за подопечными Аткинсона завтра.
Однако 23 апреля американцы так и не появились. Тогда лейтенант решил действовать самостоятельно, попытавшись перейти вброд реку Гогол. Но та оказалась слишком глубокой, да и вдобавок, ещё и буквально кишела крокодилами. Двух из них австралийцы застрелили, трех – спугнули. Впечатляющая подробность боевых действий, не правда ли! Тем не менее, от дальнейших попыток форсирования реки патруль благоразумно отказался.
Между тем, не дремали и передовые подразделения 30-го пехотного батальона. Получив приказ на выступление, они действовали быстро и оперативно. Ещё 22 апреля, в 14.00, рота «C», минометный взвод и некоторые штабные и административные службы были переброшены в Саидор. На следующий день они же погрузились на десантные баржи и, в семь утра, отплыли к Богадиму, которого и достигли два часа спустя. Здесь войска сделали плановую остановку для отдыха и перегруппировки. Затем, в 07.00, 24 апреля передовой отряд 30-го пехотного батальона десантировался в Били-Били, где и встретился с патрулем Аткинсона, ранее прибывшим сюда на двух американских патрульных катерах. Лейтенант доложил о полном отсутствии противника в окрестностях Маданга. Поэтому, и было решено, немедленно двинуться к самому городу. Людям Аткинсона, как «старожилам», даже позволили идти в авангарде, после того, как передовой взвод 30-го батальона заблудился из-за незнания дороги.
Какого-либо организованного японского противодействия не последовало. Лишь кое-где раздавался отдаленный ружейный и пулеметный огонь, да в 14.30, с позиции на холме, начало стрелять единственное горное орудие. Однако все выпущенные ей двенадцать снарядов пролетели над наступавшей австралийской колонной и упали в море. Да и продлилась эта пальба недолго. Когда разведчики австралийцев, наконец, осторожно приблизились к артиллерийской позиции, то обнаружили там лишь следы лошадиных копыт и колес самой пушки. Очевидно, японская обслуга увезла его, в большой спешке, в направлении Алексисхафена. В сам же Маданг комбинированный отряд из представителей двух пехотных батальонов, без единого выстрела, вступил в 16.20 24 апреля 1944 года. Вот так, несколько буднично, и завершилась кампания, без малого, продолжавшаяся целых три месяца. А отчет о ней, благодаря полученным от Иеремии сведениям, своевременно попал в Москву.
глава 21.
Впрочем, вскоре Николаю, вместе с группой корреспондентов, довелось побывать и на северо-восточном побережье Новой Гвинеи. Конечно, в зону
