Потерявший солнце. Том 1 - FebruaryKr

Опасность была естественна, как воздух и вода, она подстерегала всех незаконнорожденных детей императора. Наложницы не гнушались травить друг друга, скидывать с лестниц или устраивать несчастные случаи на охоте, а уж чужих сыновей старались убить в первую очередь. Рождение младенца мужского пола всегда было благословением и добавляло немало власти даже самой никчемной наложнице.

Впрочем, с законными отпрысками могли поступать не менее жестоко. Две реки текли под одной крышей: интриги императора, его жены и верховных сановников расплавленным золотом заливали верхние этажи, а нижние покрывала благоуханная тьма вражды между наложницами, фаворитками и слугами. Иногда Юкаю казалось, что дворец представляет собой огромный лабиринт, в котором собрали ядовитых тварей со всего света.

Здесь он чувствовал себя неуместным, как простой глиняный горшок посреди тонкого фарфора. Принц в своем простом платье казался беднее распоследней кухарки, а богато разукрашенные стены будто не давали дышать полной грудью.

Ши Мину дворец был куда привычнее, но и он никакой любви к этому месту не питал. Как подхваченный ветром лепесток, его несло над землями родными и чужими, нигде не давая найти пристанище; для таких людей проще жить в лесной хижине, чем в окружении слуг.

И принцу, и маршалу пришлось спрятать подальше свое недовольство и остаться при дворе на несколько дней. Дело ведь и вправду было сделано, дело огромное и непредставимое, кажущееся невозможным, и теперь император желал лично поприветствовать их.

На постоялом дворе у самой столицы и Юкай, и Ши Мин сменили одежду, подобрав самое целое и чистое, что нашлось в изрядно потрепанных сумках. В этой же одежде их и повели на поклон к императору, едва позволив слезть с ящеров, – почетный караул уже ждал у дверей, готовый проводить дорогих гостей.

Коридоры оказались пустынны, только эхо вторило звуку торопливых шагов. В воздухе разливался сладковатый аромат благовоний, приставал к коже, насквозь пропитывал волосы; Ши Мин с легким отвращением припомнил, как в последний визит пропах этим сладким дымом до такой степени, что сам себе напоминал даму весьма легкого поведения из дорогого весеннего дома.

– Курятник, – мрачно буркнул Юкай и первым шагнул в зал. Оглянувшись, он нахмурился и отступил в сторону, пропуская наставника вперед.

Люди выстроились ровными рядами, склонив головы. Яркость их одежд была столь велика, что вызывала ощущение крика: казалось, каждый присутствующий поутру выбрал самый дорогой и многослойный наряд, не заботясь о вкусе или сдержанности. Не дворец, а огромная шкатулка, в которую хозяйка свалила вместе с драгоценностями потрепанные записки, дешевые бусы и засушенные цветы.

Ши Мин услышал тяжелый выдох за правым плечом, но не обернулся. Он с незаинтересованным видом окинул толпу взглядом и опустил ресницы, давая собранной из деталей картинке стать цельной.

Убранство дворца стало еще ярче и богаче, на одеждах министров прибавилось драгоценных камней, а шеи придворных дам едва ли не гнулись от украшений. Прежде присущее приближенным чувство меры и изящной простоты из моды явно вышло.

Лица стоящих в первом ряду министров по большей части были Ши Мину знакомы, но и здесь произошло множество изменений: на поясах некоторых молодых людей поблескивала черная подвеска с крылатым змеем, знаком ученых и советников. Однако никто до сих пор не заполучил серебряную подвеску. Видимо, император по-прежнему не нашел человека, достойного возглавить бесконечный дворцовый бардак.

Длинные письма, в которых Ши Мин получал новости из дворца, были всего лишь письмами и затрагивали основные изменения, упуская множество деталей. Теперь он никак не мог взять в толк, откуда у некоторых министров на поясе появились подвески с изображением крыс, собак и даже пауков. Раньше в ходу были лишь четыре узора: с изображением дракона, крылатого змея, тигра и черепахи.

Юкай тоже заметил появление новых подвесок и тихонько усмехнулся, рассматривая резного паука. Владелец его, молодой худощавый мужчина с изможденным лицом, от такого насмешливого внимания смутился и опустил глаза.

Несмотря на почтительную тишину, в рядах министров то и дело вспыхивали шепотки. Супруги их показали себя более сдержанными, но ярко горящие глаза не оставляли сомнений: сплетни по столице разойдутся в немыслимом количестве.

Почетный караул слуг остался у входа, и по живому коридору Ши Мину пришлось шагать в сопровождении принца. Только его безмолвное присутствие за правым плечом избавило от неловкости – взгляды дворцовых бездельников были куда острее взглядов врагов и солдат.

Трон возвышался на прямоугольной площадке, к нему с разных сторон вело несколько широких лестниц. Прямо за троном со стены свисали полосы ткани желтого цвета с киноварно-красными символами. С центра зала разобрать их не получалось, но с каждым шагом Ши Мин все отчетливей различал отдельные черточки и с некоторой оторопью сообразил, что полотнища оказались гигантскими защитными амулетами.

На троне неподвижно восседал император, старший Дракон династии, Ду Цзыян. Фигура его и пронзительный взгляд вызывали в душах трепет; со дня последней встречи правитель повзрослел и более не напоминал того уставшего и растерянного молодого мужчину, которого помнил Ши Мин.

Густого темно-фиолетового оттенка платье складками спускалось на пол, скрывая несколько ступеней под троном, расшитые золотом драконы мерцали на ткани живой чешуей. Длинные широкие рукава открывали украшенные браслетами узкие кисти рук; от мерцания драгоценных камней рябило в глазах. Темные волосы были убраны высоко, открывая широкий лоб и обнажая гладкую линию шеи; голову венчал императорский венец, с которого сияющей пеленой спускались нитки драгоценных бусин. На приближающихся людей император смотрел бесстрастно, не допуская и тени эмоций. Только глаза сияли все ярче да дрогнула линия крепко сжатых губ; он оставался неподвижным ровно до того момента, пока Юкай не остановился в нескольких метрах от него.

Закованный в дорогие шелка и тонкие перчатки, связанный тысячей правил и титулов, император поднялся с трона, подхватил длинные полы наряда и сбежал по ступеням, не колеблясь ни мгновения.

Толпа только глухо ахнула. Владыка же заключил младшего брата в крепкие объятия, не заботясь о собственном достоинстве.

Ши Мин слегка растерялся и отступил в сторону, пропуская императора. Тонкие шелка источали теплый и пряный аромат, а блеск драгоценностей на таком расстоянии показался вовсе невыносимым.

Старший Дракон всегда соблюдал все писаные и неписаные правила поведения, заботясь о собственной кристально чистой репутации, однако мужчина, обнимавший опешившего Юкая, совершенно забыл о церемониях. Веки его покраснели, а янтарные глаза казались потемневшими едва ли не до черноты.

Юкай, оправившийся от удивления, неловко обнял брата в ответ. На лице его застыло по-детски обескураженное выражение. Несмотря на близость между братьями, объятия никогда