Фасциатус (Ястребиный орел и другие) - Сергей Александрович Полозов
Омывает иранская водичка в туркменском ручейке мой вновь первозданно-голый подмосковный зад. Жалкие члены человеческой личинки, смехотворно-патетически размышляющей в своем личиночном комфорте о предстоящем метаморфозе…
Ну, предположим, помереть бы я вообще не хотел, чего мне помирать… Я бы жил вечно. С другой стороны, говорят, это еще хуже, чем помереть в расцвете сил. А зачем в расцвете сил? Так ведь не от старости же? А почему бы и не от старости? Напридумывали страшных образов: «от старости»; глупость какая. Уж если помирать, то как раз от старости. Правильная старость так же важна, как счастливое детство. Потому что без нее не оценить зрелости. А на фига без зрелости юность?
«Эни-Бэни, Три-Бабэни…»
Ладно, а как же тогда с тезисом «хорошо быть молодым»? Чего ради все стонут в восторге от молодости? Одно не сбросишь со счетов про молодость, одно во всем этом несомненно — всесильное обаяние. Обаяние — это туз, аргумент, щит на все случаи; магнит, притягивающий к себе все нормальное живое. Пусть даже это на девяносто девять процентов чисто биологическое влечение, подсознательно-животное, какая разница.
Но зато нет в юности многого другого важного, приобретаемого позже. Нет умения выслушать. Есть лишь желание высказаться. Поэтому молодости интереснее всего она сама. Отсюда и миф о самодостаточности. (Приятно-то оно приятно; кто же побалдеть откажется; ну а дальше-то что?) Отсюда же потом и ностальгия о юности, о прошлом. Человек считает, что в молодости он был лучше, мог больше («мог все!»), и скучает о себе прошлом. А заодно — и о прошлом вообще.
«Шухер-Мухер Помазэни…»
Хорошо, а если смотреть не назад, а вперед и видеть прежде всего прогресс души в будущем? И жить стремлением к этому будущему? Как там это, э-э-э, «…работайте для него, стремитесь к нему, переносите в него из настоящего все, что только можете перенести…» (Так у Николая Гавриловича? Может, и не так, но близко к тексту. Что и неудивительно, ибо индивидуум, то есть я, есть продукт эпохи. И средней школы номер три города Балашихи. Которой горжусь.)
Прогресс души в будущем. А где гарантия, что это прогресс, а не деградация? И при чем здесь гарантии? Чувствуется, что прогресс, и хорошо. Так что тезис про «хорошо быть молодым» — фигня, щенячья эйфория.
Не-е, в любом случае самодостаточность частей — это утопия, основанная на самоуверенном заблуждении ограниченного опыта. Гармония лишь в законченности завершенного Целого (рождение — детство — юность — зрелость — старость — смерть). А может, еще плюс и то, что за скобками?.. А что за скобками?
Ух, как крапивники распелись в кустах. Немыслимая плотность здесь, через каждые десять метров поет самец! Вот ведь феноменальный вид. Единственный, который из всех крапивников выбрался из Америки, а что вытворяет: по всему миру — как дома. И песня при этом веселая. Молодец…
А вдруг это правда, что при гармоничной жизни приходит и нестрашное приятие конца? А может, правда и то, что это далеко еще и не конец, за скобками-то? Не-е, про «помереть» хрен поймешь, а потом с этим явно не мне решать; с этим — как получится.
«Ас-Бас-Три-Бабас…»
Хорошо, а в завещании что писать? Должно же у меня быть завещание? С материальным наследством все просто, проблем нет и пока не предвидится… Оставленное же мною, э-э-э… благодарным потомкам, э-э-э… нетленное духовное наследие в специальных завещательных инструкциях не нуждается, оно и так, дрын зеленый, «будет жить вечно, расточая светоч…», — э-э-э… светоч… В общем, с этим ясно.
А бренные останки? Их куда? В родную землю на Балашихинское кладбище? Та еще радость — тлеть в постиндустриальном Подмосковье. Не нравится мне беззащитность покойников на социалистическом кладбище. Раскопают потом экскаватором, перекладывая в третий раз очередной трубопровод… Хотя, может, и ничего; может, алкаши забредут, хоронясь от назойливо-осуждающих взглядов прохожих; разложат скумбрию на газетке у холмика…
Во, кукушка где-то наверху — прямо к теме. Считать не будем, кукует и пусть себе кукует.
Нет, мне, наверное, лучше сгинуть в горах, чтобы потом кто-нибудь нашел выбеленные солнцем косточки, прикрытые остатками полуистлевших джинсов… С уже треснутыми очками подле черепа в прохудившейся шляпе и с биноклем, провалившимся внутрь опустевшей грудной клетки (словно я этот бинокль при жизни проглотил)… И чтобы написал исследователь или случайный путник через тысячу лет, как Зарудный: «Особое внимание обращает на себя множество чрезвычайно старых человеческих костей, настолько… выветрившихся, что даже зубы между пальцами растираются в порошок…» Во клёво-то.
Так ведь фиг долежишь до такой идиллии. Шакалы растащат по кускам; никому и не найдешься потом романтически обветренным целым скелетом в кирзовых сапогах…
«И выходит Кислый Квас!»
Не-е, все не то. Модель неправильная. Вот прохлаждаюсь я сейчас в этой прохладительной водичке, окунаюсь с головой, потом высовываю ее наружу, отдуваюсь и сразу думаю о чем хочу в каком хочу масштабе: хочу — про большое, хочу — про маленькое; хочу — про бузину, хочу — про дядьку; хочу — про огород, хочу — про Киев; хочу — про королей, хочу — про капусту; красота! Неужели после такого валяться потом где-нибудь конкретными разрозненными, а главное, неподвижными кусками? На фиг надо.
Эх, жаль, мне при моей пустынной жизни в Тихом океане на склоне лет не потонуть; во было бы клёво — сгинуть с концами в бескрайней морской пучине. Тоже, конечно, самообман: не шакалы, так рыбы растащат по кускам, рыбки-рыбочки. Им, разноцветным легкомысленным молодухам, моя бренная плоть на пользу, да и мне самому так явно веселее.
Растащат — это правильно (не пропадать же добру), а что не растащат, растворится в соленой гидросфере, разойдется по круговоротам веществ в природе и будет себе мотаться потом туда-сюда из соленого в пресное, из пресного в соленое; от Камчатки к Аляске, от Патагонии к Австралии; во клёво-то. А потом перемешается с Атлантикой, а потом и с Индийским океаном; а там, глядишь, и до Северного Ледовитого доберусь… Точно, так и надо сделать.
Но уж поскольку в мешок меня зашивать и гантелю к ногам привязывать — возня скорбящим домочадцам, да и врагу не пожелаешь доставить мертвяка на Камчатку самолетом «Аэрофлота» (на поезде протухнешь неделю трюхать, да и терпения не хватит), то официально завещаю (я не шучу) вместо этого спалить меня (в Тарусе? на пионерском костре?), а пепел развеять потом над водами Тихого океана. И без заунывной похоронной торжественности, а весело, с пониманием открывающихся
