Кингс Хайвей - Роман Зинзер

Мой черный «друг» взял корзинку, просканировал туда жратвы долларов на пятнадцать, накидал туда еды еще долларов на пятьдесят уже без всякого сканера и пошел к кассам. Я молча следовал за ним. Затея была проста как три рубля: Иссайя платит за сканированные товары пятнадцать долларов, создает впечатление, что в его корзинке все пробито, и гордо выходит на улицу. А в корзине на самом деле добра на значительно большую сумму. Five-finger-discount называется это тут. Скидка пяти пальцев. Схватил пятерней и вынес.

Мы подошли к кассе. Там я сам схватил батончик «Марс» за доллар и быстро сунул его к себе в карман, пока Иссайя рассчитывался за свои приобретения. Потом, поймав взгляд охранника, который был в метрах десяти от нас, я на автомате посмотрел в корзину напарника-«канвассера», высунул руку из кармана и положил батончик обратно на место. Охранник, черный несвежий мужик в пиджаке, с флегматичным видом двинулся к нам. Кажется, я спалил своего напарника по политической агитации.

− Че у тебя там, пэл? – спросил охранник Иссайю и ткнул пальцем в его корзину.

Иссайя пару раз похлопал глазами.

− Fuck you maan! – ответил он, поставил корзину на пол и быстро пошел прочь из магазина.

Я медленно вышел за ним. На улице было уже почти темно. Время около шести часов вечера.

− Ладно, пойду еще похожу по домам, − сказал расстроенный Иссайя и махнул мне рукой. Я порадовался, что напарник, наконец-то, свалил.

Я вернулся в магазин за чем-нибудь сладким. На входе меня встретил все тот же охранник и протянул мне руку.

− Спасибо, − сказал он, когда я растерянно ответил на его рукопожатие, − что показал мне на этого говнюка.

− Да, я как бы не это, − начал я, но охранник меня перебил.

− Вы тут все «канвассеры», что ли? – спросил он. – С самого утра куча народа нового тусит. А то я тут обычно всех знаю. Магазин-то небольшой.

Супермаркет и правда был небольшой, несмотря на наличие сканеров-пистолетов.

− Да, ходим по домам, − очень робко ответил я.

− А ты откуда вообще?

− Бруклин. Кингс-Хайвей, − чуть-чуть смелее выдавил я из себя.

− Не в этом смысле. Вообще откуда?

− Россия, – привычно прояснил я ситуацию.

− Нормально. Не, правда, нормально. А че среди своих там работы совсем нет? В Бруклине-то? На фига тебе эти подписи-то?

− Работа есть работа, − с умным видом попробовал заметить я. −А в Бруклине пока ничего не нашел.

− Ну, ты это, смотри, если что да как, приходи. Вот, − охранник протянул помятую визитку из своего бумажника. В его бумажнике я успел увидеть фотографию двух черных белозубых девчонок лет десяти.

− Я – Генри. Или Хэнк, – добавил охранник.

− Thanks, − я взял визитку, повертел в руках и пошел на улицу, забыв про сладкое.

«Генри Портер» значилось в визитке. «Главный по охране и наблюдению супермаркета «K-Mart» − очень вольно перевел я должность Генри строчкой ниже.

− Ладно. Надо и вправду еще походить по домам, − кажется, вслух сказал я себе.

Я вернулся на свой участок, позаглядывал в окна, но так ни к кому и не постучался. Вот еще людей отвлекать чушью всякой! Нет, не то чтобы мне хотелось за так получить сто долларов, нет. Я вполне готов был отработать. Но хождение по домам, особенно глубоким вечером, показалось мне затеей очень дебильной. Поэтому, чтобы не вызвать лишний негатив к продвигаемому мной политическому кандидату, я просто исходил весь район Рокавей и вернулся в ту же пиццерию ровно через два часа с проставленными галочками напротив двух третьих фамилий и адресов и крестиками – напротив еще одной третьей. Крестик значил, что хозяев якобы не было дома.

− Еее! Чуваки! Вы видите, как легко и клево! – завопил лохматый Майк, как только увидел появляющихся один за другим «канвассеров». Он сидел с пиццей в зубах и кучей бумажек на грязном столе.

Сборщики отдали ему все списки и тоже сели за стол. Майк в бумаги даже не глянул. Сама пиццерия сразу заполнилась людьми и запахами: «канвассеры» проголодались, и Майк проорал мужику на кассе что-то вроде: «Всем по куску!».

Скоро и правда всем принесли по куску этой самой пиццы, а Майк раздал всем по чеку на сто долларов. Это была моя первая зарплата.

До дома, уставший от безделья, но довольный рабочим дебютом, я доехал к ночи. Визитка охранника Генри осталась лежать в кармане брюк, а брюки были серые.

***

Серые брюки важны были тем, что, когда меня взяли на работу в ресторан «Плаза», в самый первый день я приперся туда по установленной форме: белая рубашка, галстук и брюки. Те самые серые брюки. И их менеджер Зейн «забрил».

− Серые не годятся. Только черные, − были его первые слова после нашего знакомства.

− Надо его прямо сейчас домой отправить, − сказала стерва Эмили.

− Нет. Завтра, – Зейн − Гарри Поттер, хоть и в очках и бабочке, вполне был мужиком.

В тот же самый день после работы я зашел в какой-то одежный магаз и купил черные брюки. Серые были убраны в дальний ящик. Буквально.

Достал я их, когда на горизонте запахло увольнением из ресторана: я ведь уже говорил про те сто двадцать дней и профсоюзы? Визитка охранника Генри Портера все еще была в брючном кармане. Постиранная перед переездом, но целая. Звонить Портеру я не стал, я все еще боюсь звонить и говорить с кем-то по-английски, а решил поехать в один из своих выходных к нему лично.

Путь был долгий. От меня напрямую в дальний Рокавей ничего не ездило. Поэтому только крюком через Манхэттен. Я уже немного подзабыл ту местность: три с лишним месяца прошло с момента моего «канвассерства» в этом районе. Но супермаркет «K-Mart» был быстро найден.

Я спросил Портера, но его не было. Оказалось, он теперь работает кем-то вроде охранника-инспектора по магазинам и на одном месте совсем не сидит.

− Ты лучше ему позвони, если по работе вопрос, − подсказал мне парень-кассир китайской наружности.

«Придется звонить», − я собрался с духом и набрал номер охранника Портера. Сбросил от страха и через минуту еще раз набрал. На удивление Портер очень быстро меня вспомнил и понял, чего я