Руны земли - Георг Киппер
* * *
Хельги внимательно посмотрел в глаза сына, пытаясь понять, пришел ли тот в себя. Кивнув сам себе, он согласился, что тот выдержал игру.
– Ты, конечно, помнишь, что воины не любят сейдрманов, – сказал Хельги, когда они шли к усадьбе кузнеца. – Им кажется, что нойды, сейдрманы, подобны женщинам, так как в ходе своих встреч с силой теряют самих себя. Но для человека знания часто необходимо уметь отказаться от своей воли, чтобы найти ответ. Многие скальды подражают людям знания, людям связи, в своих поисках дыхания слов и находят отказ от разума в браге. Поток захватывает их, им кажется, что они обрели связь с самим Отцом древних песен, но чаще всего они попадают в поток разрушения.
Инги, понимая, к чему клонит отец, молчал. Он испытывал странный подъем сил и радость от того, что́ пережил, но при этом у него был очень молчаливый ум.
– Воины не любят тех, кто умеет отдаваться, но сами мало принадлежат себе. Возможно, поэтому они ревнуют к тем, кто не скрывает, что находится в связи с богами. Я хочу поговорить с Сигмундом, чтобы он отпустил тебя из дружины домой, – продолжил отец. – Скоро ты начнешь не совпадать с его дружинниками, и это может кончиться плохо.
Инги пожал плечами. Ему было все равно. Взаимоотношения людей в дружине казались ему такой мелочью по сравнению с игрой, в которой он участвовал. Его удивляло собственное сознание, которое слышало и шаги рядом идущего отца, и сказанные им слова, и то, что он хотел сказать. При этом Инги слышал мысли и слова людей в домах Алдейгьи, перебежки мышей в траве и медленное течение Олхавы, далекий гром над Свери-эльф и песнь жаворонка над полем, видел проходящие Эйстрасалт корабли и рыбацкие лодки на Ильмери.
– Тебе кажется, что твоему сознанию сейчас все подвластно, – осторожно проговорил Хельги. – Но не забывай о своем теле. Оно любит тебя как щенок – с полной искренностью. Оно готово помогать тебе во всем, с чем сможет справиться, пойдет за твоей мыслью в огонь и в воду, но твое сознание для него как солнце для этой земли: нет солнца, нет и жизни. Не забывай освещать собственное тело сознанием и учись возвращаться к нему.
Инги ощутил, как кровь струится по его венам, как связки удерживают его костяк, мышцы поддерживают и обволакивают кости, а сердце, желудок, легкие, почки, печень слаженно работают. Он с благодарностью воззрился внутрь себя, и улыбка расползлась на его лице. Хельги оставил сына в съемном доме, а сам отправился к соправителям Алдейгьи.
Через пару дней Сигмунд согласился, что Инги, сын Хельги из рода Лосося с Лауги-реки, может вернуться домой вместе с купцами, собравшимися в обратный путь на Итыл-реку. Брат Исгерд одарил Инги кольцами и боевым ножом с богатой рукоятью, но особо поблагодарила сына Хельги сама дроттнинг. Зеленые глаза Исгерд были, как всегда, внимательны и спокойны. Инги не мог насмотреться на нее, узнавая в ней ту, которую любил Эйнар. Дроттнинг похвалила Инги за подробный рассказ о путешествии ее дочери, а он вдруг сказал, что вряд ли они увидятся еще раз, но пожелал всем встретиться с Ингигерд, живой и невредимой.
Мирослав в ответ на предложение Инги отказался даже говорить с Сигмундом о возможном отъезде.
– Зачем? Вернуться, чтобы подчиняться отцу? Или, чего доброго, он женит меня на соседской дочке, – пожал плечами Мирослав. – Здесь, в дружине, я руотс, гребец, свободный человек, а там кто? Сын старосты? Я за эти месяцы серебра получил больше, чем у отца остается за год после выплат работникам и строителям на волоке.
Мирослав перечислил имена парней, которых потерял в битве у мыса Кракунес. Инги вырезал рунами их имена на куске бересты, чтобы передать плохие новости их родственникам на Лауге, положил бересту в сумку на поясе.
Инги вместе с отцом пришли попрощаться с Хавардом. Тот пробурчал, что сожалеет об уходе Инги, так как не часто встречаешь среди гребцов людей, способных ясно излагать мысли. Хельги поблагодарил стирмана за то, как тот обучил его сына, и добавил, что Инги с помощью Хаварда стал крепким и умелым воином – эти навыки сейчас очень важны, а сам он не удосужился передать их сыну.
– Из Инги может получиться хороший хёвдинг, – проговорил Хавард. – Руководить людьми должен тот, кто умеет ставить цели и подбирать ясные слова для соратников, а этому ты его научил в полной мере.
Хавард выяснил, когда и с кем Инги собирается отправиться в обратный путь, и сказал, что у него будет просьба к нему относительно неких дел в Хольмгарде.
Под вечер, когда солнце теплыми лучами осветило противоположный берег Олхавы, дренги с Лауги и из Хольмгарда собрались на склоне у пристаней, где Тордис устроила прощальное угощение.
Здесь, рядом с крепостью, собирались товары с округи для мелкой торговли – вязанки мехов и рогов, туеса меда и воска, дегтя и варенья, деревянные бочки и глиняные горшки, отрезы ткани и готовая одежда, бальзамы и снадобья, бусы и украшения, соленья и варенья, мука и лепешки, олу и дрожжи для олу, сыры, выпечка и овощи, – все это раскладывалось и расставлялось в палатках вокруг пристаней. В гостевых домах совершались уже не уличные сделки, там торговали мехом в мешках по сорок сороков, воском и медом в берковцах[159], пенькой и кожами, смолой и древесным углем на целый корабль, в обмен на стекло и бронзу, янтарь и пряности, железные заготовки, оружие. На наволоке близ Алдейгьюборга уже было тесно от прибывших из-за моря разновеликих и пестрых судов. Приводили их купцы, по одежде которых легко было догадаться, откуда они родом, но все они говорили на морском языке и легко понимали друг друга.
Со стороны мало кто мог теперь отличить Мирослава и его вендов от других руотси, мало кто догадался бы, что еще недавно он и его люди были заложниками. Просто богатые молодые гребцы в красивой одежде встретились, чтобы выпить эля на берегу реки и посмотреть на подходящие к пристаням Алдейгьи большие и малые корабли.
Мирослав передал для Инги знаки, показывающие встречным вендам, что обладатель этой подвески – друг. Парни Мирослава называли имена своих отцов, братьев в надежде, что Инги или его люди, Хотнег и Тойво, кого-либо встретят и смогут рассказать о них. Совместная еда, питье и воспоминания прошедших месяцев сделали всех друзьями.
Тордис, руководившая этим маленьким пиром
